Слепая любовь - Фридрих Незнанский

Словом, как говорил в свое время первый и последний президент Советского Союза, процесс пошел.

Правда, пробовал было заступиться за своих начальник межрайонного отдела вневедомственной охраны, но пока до него докатилась весть о задержании его «орлов», пока он примчался с целым выводком своих подчиненных — видно, штурмом, что ли, собирались брать милицейский микроавтобус «мерседес», в котором увозили задержанных, так до конца и не пришедших в себя после той передряги, в которую попали, дело было в основном сделано. Подполковника милиции Костяникина пригласил к себе в машину «важняк» из Московской городской прокуратуры, дежуривший в этот день на Петровке, 38, Вадим Пономаренко. Его попросил об этом Александр Борисович, хорошо знавший старшего советника юстиции. И посоветовал — чисто по-товарищески — не церемониться. Они того не стоят. Тем более что сотрудники «Глории», задержавшие преступников, провели с ними предварительное расследование — просто так, от нечего делать, пока ждали команду из МУРа и ССБ. И получили признательные показания от обоих ментов, подтверждающие ранее сделанные магнитофонные записи их телефонных разговоров с намеченной жертвой похищения. Трудно было что-либо отрицать, когда факты налицо.

Пономаренко, сам битый, стреляный волчара, с иронией посмотрел на Турецкого и высказал «нечаянную догадку», что, мол, наверняка показания получены под давлением. На что честный взгляд Александра Борисовича не позволил сомневаться в том, что сотрудники известного в столице охранно-розыскного агентства никогда не нарушали буквы закона.

— Да ты что, Вадим! Разве нас со Славкой Грязновым мало знаешь? Да как тебе такое могло и в голову-то прийти? Они ж у меня голуби! Сам посмотри на них, куда им против тех жеребцов?! А почему так легко признались?.. А черт их знает, может быть, вовремя осознали свою неправоту…

Турецкий улыбался, вспоминая рассказ Агеева и Щербака о задержании. Перед своими-то скрывать было нечего. Они даже обиделись немного, что путем и подраться не вышло, застоялись уже, словно кони в стойле.

И пока ожидали приезд оперативно-следственной бригады с Петровки, решили немного поразвлечься. Из той же лужи, в которой приходили в себя охранники банка, они щедро умыли их, пригрозили, что в случае сопротивления применят их же электрошокер, и добились таким образом взаимопонимания. Нет, они ни в чем не собирались признаваться. Никого не воровали, никакого похищения. Хотели поговорить. Гриша считал, что девица как-то связана с его ограблением и избиением. По-хорошему хотели поговорить, просто вызвать из дома на улицу — и все. И сразу бы отпустили, только уточнили бы обстоятельства.

Филе надоело слушать эту мутоту, и он предложил Николаю свой способ развязать им языки. Потом кое-что сказал на ухо, и оба они рассмеялись.

— Так я звоню? — обрадовался Филя. — Или ты?

— Не, сам звони, вы — полковники, вам легче понять друг друга.

И Филя набрал номер.

— Алло? Полковника Овсянникова, пожалуйста… Полковник Агеев, соедини, Ниночка, ага… Сережа, привет! Прости, что каждый раз по делу звоню… да заеду, обещаю, вот, может, прямо завтра, если просьбу исполнишь… Да никакого труда. Ну, слушай… Мы тут по одному делу парочку «оборотней» взяли. Наши, к сожалению. Из отдела вневедомственной, ага. В Дорогомилове. Ну, и надо этих пидоров хорошенько колонуть. Не, не, старина, только к тебе, не в «Матроску» же их! А у нас «Петры» переполнены. Только к тебе. Ага, указание я тебе обеспечу. А ты можешь, Сережа, их на ночку в свои «прессухи» кинуть? Ну, до утра, ага. А больше и не надо. И завтра же с ними следователь начнет работать, прямо у тебя… Ну, по-дружески, лады. Мне нужно, чтоб они быстренько осознали свою неправоту, ага! А я завтра к тебе с соответствующим презентом от службы, если не возражаешь, лады? Договорились. Горячий привет Лильке. Моя каждый раз передает, а я… ну, ты только ей не говори! Пока.

Филя сунул мобильник в карман и сказал:

— Порядок, сейчас Яковлева попросим, и он даст указание. Ну, ты сам слышал… Вот так, голуби, не хотели по-хорошему, будет вам нынче печаль великая. На ваши задницы. В Бутырках «гнилых ментов» обожают, вам уже сегодня продемонстрируют их любовь. Мало вам было вашего Гриши, да? Ну, он-то козел, не хрен было в вентилятор член совать.

— А при чем здесь вентилятор? — словно бы возмутился Щербак. — Когда…

— А ты не знаешь, — перебил его Филя. — Я с врачом разговаривал. Тот хохочет: кто ему посоветовал, говорит, в вентилятор-то совать? Острых ощущений захотелось? Извращенец какой-то! — Филя хохотал, засмеялся и Щербак, держась за живот. — Ну и сказал, кто он такой, этот майор Зыкин. Бывший теперь… А давай пуганем? — предложил вдруг. — Сунем разок, а? — И Филя поднял электрошокер.

— Да брось ты в игрушки играть, — поморщился Щербак. — «Пресс-хата» лучше. А то хороший товар попортим!

И оба снова расхохотались, как сытые жеребцы. Ох и повеселились!

— Ну, что, — поинтересовался, впрочем весьма неохотно, Щербак, — не хотите колоться? И хрен с вами. Сейчас вас заберут. — И он длинно сплюнул в лужу, в которой они по-прежнему сидели спиной к спине.

И вот тут они не выдержали. И про Гришу рассказали, и про все остальное. Просили только Бутырку отменить, потому как поняли, что это такое. Да оно и секретом не было, многие знали, правда, мало кто верил. Ну, так людям свойственно заблуждаться, это всем давно известно, в Библии написано.

Им освободили по одной, правой, руке. Чтоб могли расписаться под собственными показаниями. А бригада все не ехала. А потом сразу все прилетели — и свои, и чужие. Но Филя со Щербаком ушли в тень. Их работа — свидетеля охранять. А эти — так, попутно, чтоб под ногами не мешались…

И следователь Пономаренко, записывая поочередно их показания, только диву давался, насколько у них получалось все ловко и складно. Главное, ни к одному слову не придерешься! Прав Александр Борисович, такие «ребятишки» с законом связываться не станут, зачем им его нарушать, когда имеются в резерве тысячи способов бескровно решить любую, даже самую сложную проблему!

Одним словом, и с этим вопросом покончили. Наташа теперь свободна, но вряд ли она почувствует сильно облегчение оттого, что за ней не будут больше ходить веселые сыщики. На всякий случай надо быть осторожной, в Москве живем, не в тайге, где порядку куда больше, а потом на крайний случай есть и телефоны, по которым можно звонить, чтобы немедленно получить помощь. Грустновато было расставаться, но все понимали, что, возможно, это не надолго.

А впереди ждала несколько затянувшаяся из-за нехватки информации история Юлии и Боба Брентона.

Кстати, Максим тоже не терял времени и глубоко влез в компьютер этого британского типа. И вот что ему удалось обнаружить.

Конечно, все знают, но никто, наверное, или большинство пользователей не совсем представляет себе возможности поголовной компьютеризации. Особенно Европы. Ну, уж если в суперсекретнейшие файлы Пентагона сумел забраться простой русский хакер, то что говорить о каком-то там Бобике?

Короче говоря, Макс вытащил из Брентона следующую информацию. Этот типчик имел, оказывается, обширную переписку, и не только с одной своей любимой Юлией Осиповой. Не менее любимые девушки от двадцати до двадцати пяти лет от роду имелись у него и в Белоруссии, точнее в Минске, и в Украине, в Житомире. Надо же, куда забрался. Повсюду теперь открыты сайты неконтролируемых знакомств. Жительница Белоруссии Анна Смуглевич получала от англичанина копии тех писем, что он отсылал Юлии в Москву. Любвеобильный англосакс не хотел терять время и разнообразить свои пронзительные пассажи, которыми он, движимый, естественно, впервые охватившей его любовью, старательно заполнял досье своих несравненных красавиц.

Аналогичный вариант имел место и с Оксаной Матвиенко в Житомире. Там двадцатилетняя девушка тоже млела от близкого предчувствия стремительных и страстных объятий, сотрясающих чувства и разум возлюбленных. Нет, красиво старался, ничего не скажешь, хотя и с просматривающимся налетом пошлости. Но разве может быть настоящая любовь пошлой? Это слова бывают не совсем подходящие к месту…

И эти две девушки, судя по их ответом, давно уже готовились к встрече и… удачному замужеству с весьма состоятельным молодым бизнесменом. То есть красивое дело было поставлено на поток. И этого вполне хватило бы для принятия мер, хотя Макс готов был и дальше шарить по сайтам знакомств, коих было немерено. Но решили остановиться пока на достигнутом. И ас-хакер скачал нужные письма, точнее, почти идеальные копии одного текста, поступавшего в разные адреса. Фамилии девушек менялись, а также — что отдельно отметил Макс — некоторые внешние данные, в соответствии с выставленными в сайтах фотографиями будущих жертв пылкой любви. Иначе говоря, Брентон делал примерно ту же работу, что и Хлебников. Во всяком случае, конечный результат наверняка предусматривался один и тот же. А то, что Брентон и Хлебников не связаны между собой, это еще не факт. Степан Яковлевич знал же, конечно, с кем конкретно общается та же Юлия. Правда, Брентон мог и не знать, где и в каких вынужденных трудах, благодаря его активности, проводит время горячо любимая им девушка. Вот такие получались пироги. А известия от Питера Реддвея все не поступали…