Легенды и сказы лесной стороны - Афоньшин Сергей Васильевич

весна, и все зверушки и пичужки встречали ее, кто

как умел. Позолоченные скворцы в серебряной клет-

ке тоже радовались весне, тирликали и махали кры-

лышками. Тут их услышал и увидел царь всех ца-

рей. Скворцы пели свою немудреную песенку, пере-

межая ее звуками, услышанными со стороны. Вот

царский котище-пушистый хвостище мяукнул, сидя

на подоконнике, а скворцы подхватили и наперебой

замяукали по-кошачьи. Царский осел подал свой го-

лос с лужайки под деревом, а скворцы и по-ослиному

крикнуть попробовали. Горбатый карлик Гий тряхнул

бубенчиками, а вслед за ним и скворцы зазвенели

живыми бубенцами.

И сразу отлетела от царя царей хандра и скука.

И царь, и царица с царятами, и все придворные слу-

шали золоченых певцов, и любовались, и дивились

их красочному наряду и мастерству подражать чу-

жим голосам. А золотые скворцы трепетали под солн-

цем раскрашенными перьями и трещали, и тирлика-

ли свою песенку, потому что приближалась пора, ког-

да все птицы вьют гнезда и выводят детей. Тут царь

Лежи-Полеживай спросил:

— Кто доставил в мой дворец таких занятных

пичужек?

Главный вельможа выступил вперед и с гордостью

сказал:

— Это я, преданный слуга царя царей, добыл чу-

десных заморских певцов!

Лежи-Полеживай стал шарить по карманам, что-

бы наградить царедворца, но денег в царских карма-

нах в тот день как на беду не было. Царь нашел толь-

ко один пряник, какими он угощал обезьянку и кар-

лика, и подал его вельможе. Главный вельможа сде-

лал вид, что очень доволен наградой, и спрятал пря-

ник в карман и низко поклонился. И вся придворная

знать, что была тут, громко восхищалась щедростью

царя царей. Только обезьянка Макака, попугай Звез-

дочет и карлик Гий, всеми забытые, угрюмо молча-

ли.

Прошло сколько-то дней. Позолоченные и раскра-

шенные скворцы жили в серебряной клетке на орехо-

вом дереве и своим пением забавляли царскую семью.

И никто не смел на певцов обижаться, когда они пе-

редразнивали и высмеивали придворных, повторяя на

свой лад услышанный звук или слово. Как-то одним

утром, когда царь царей с придворными тешились

скворцами, на царский двор пробрался Пастушок. Он

надеялся, что главный вельможа даст ему еще де-

нежку на изюм и орехи для сестренки. Ведь он, вель-

можа, обещал большую награду тому, кто потешит

царя, а дал только одну медную монетку. Мальчик

сразу узнал своих скворцов, хотя они и были позо-

лочены. Подойдя к вельможе, он простодушно сказал:

— Я могу наловить и принести таких пичужек це-

лую корзину, если хотите!

Тут на мальчика все зашикали, а вельможа взял

его за шиворот и вытолкал за ворота. А скворцы, за-

слышав знакомый голос Пастушка, запели так отча-

янно, весело и звонко, что Лежи-Полеживай с гордо-

стью сказал:

— Хотел бы я знать, есть ли у кого из владык на

земле такие певцы, как мои!

Все придворные наперебой начали льстить, что

только в царстве Лежи-Полеживай могут жить и петь

такие красавцы.

Долго бы они еще льстили царю царей, расхвали-

вая скворцов, но с царской кухни вдруг донеслись

заманчивые запахи. И все ушли обедать.

На другой день после завтрака царь с царицей и

царятами опять вышли под ореховое дерево послу-

шать позолоченных скворцов. В то солнечное утро

певцы трещали и тирликали напропалую, подражая

всему, что слышали. Лежи-Полеживай глядел на

скворцов, задрав кверху голову, а озорной солнечный

лучик забрался к нему в нос и заставил громко чих-

нуть. Не успели попугай и придворные пожелать ца-

рю доброго здоровья, как вмешался скворец:

— Чих, чих! — передразнил он царя, помахивая

золотистыми крылышками. — Чих, чих!

Молча улыбнулись придворные и главный вель-

можа, вслух рассмеялась царица.

— Хи-хи-хи! — передразнила царицу скворчи-

ха. — Хи-хи-хи!

И опять все молча улыбнулись. Но горбатый кар-

лик Гий не умел тихо смеяться. Звеня бубенцами, он

кувыркнулся через голову и заорал на весь царский

Двор:

— Золотые пичужки царя и царицу дразнят! Вот

здорово! Царя царей пичужки-болтушки дразнят!

За такое озорство сам царь дал карлику пинка ж

приказал выпороть. Пока горбунка хлестали плеткой,

царь с челядью слушали скворцов. Вдруг с кухни

вкусно запахло обедом, все захотели есть, а пообедав-

ши, крепко заснули. Только побитый горбунчик Гий

не спал, а плакал злыми слезами в дальнем углу цар-

ского сада. В тот час с другой стороны ограды к не-

му подкрался Пастушок, и они долго шептались сквозь

решетку. Потом мальчик передал карлику плетеную

коробочку, а Гий на прощанье сказал:

— Все будет сделано так, как задумали. Клянусь

моим горбом!

Пока Лежи-Полеживай с челядью отсыпался в те-

реме, карлик забрался на ореховое дерево, тряхнул

бубенцами и негромко, но внятно сказал два-три сло-

ва. И когда скворцы протрещали что-то похожее на

слова, горбунчик дал им поклевать из коробочки.

Потом снова звякнул бубенцами, повторил те же сло-

ва и опять дал скворцам поклевать из коробочки,

после того как они слова повторили. После третьего

такого урока Гий проворно спустился с дерева и

скрылся во дворце. На другой и на третий день и еще

несколько дней подряд, когда царский двор погружал-

ся в сон, карлик забирался на дерево и обучал сквор-

цов кричать несколько слов. И каждый раз награж-

дал их за старание лакомством из плетеной коробочки.

Наконец он добился того, что стоило ему зазвенеть бу-

бенчиком, как скворцы дружно и внятно кричали за-

ученые слова.

Одним утром Лежи-Полеживай проснулся серди-

тым. Чтобы развеселиться, он поспешил на лужайку

под ореховое дерево, а за ним и царица с царятами,

и главный вельможа, и все придворные. Весна была

в разгаре, скворцы пели задорно и весело, а завидев

внизу людей, еще усерднее замахали крылышками и

затрещали на разные голоса. Царь царей, вся его род-

ня и придворные, задравши головы, глядели на свер-

кающих скворцов. Тут горбунчик Гий, улучив момент,

когда певцы смолкли, звякнул бубенцами. В ответ из

серебряной клетки разнесся озорной крик золоченых

скворцов:

— Царь царей дуралей! Вельможа жулик!

У придворных и вельможи от испуга языки от-

нялись, а скворцы бесцеремонно кричали:

— Царь царей дуралей, дуралей! Вельможа жу-

лик, жулик!

Чтобы замять скандал, попугай Звездочет, сидя

на царском плече, начал кричать свои приветствия и

поздравления, желать всем доброго утра и спокойной

ночи. Но в ту минуту горбунчик, кувыркнувшись че-

рез голову, зазвенел колокольчиками. И скворцы сно-

ва стали выкрикивать заученные слова, а карлик ис-

тошным голосом закричал на весь царский двор:

— Слышите, что кричат эти зловредные пичужки?

Будто бы царь царей дуралей, а вельможа жулик!

И снова, будто ненароком, зазвенел бубенцами. А

скворцы, привыкшие после звона получать любимых

личинок и жучков, опять принялись бранить царя ду-

раком, а вельможу жуликом.

Тут все — от слуги до вельможи — стали швы-

рять в певцов чем попало — и грязью, и камнями,

и палками. Обезьянка Макака, глядя на людей, тоже

разозлилась, она вскарабкалась на дерево, порвала

клетку и сбросила ее на землю, но перепуганные

скворцы успели выпорхнуть и взлететь на вершину

дерева. Вдруг царский ослик тряхнул- головой и за-

звенел колокольчиком. А скворцы в ответ на звон