Брат императоров - Юрий Иванович

«Да мы тут втроем?! – поразился парень, силясь привстать, и перекатился на живот, опираясь на дрожащие руки. – И что нас тогда так ударило по сознанию? Или кто? И почему так болит все тело, словно из него пытались отбивную сделать?..»

Но как только удалось рассмотреть прекрасную незнакомку, забушевавшие в крови гормоны оказались лучше всякого лекарства или магического исцеления. Дмитрий вскочил на ноги, словно подброшенный пружиной, и заметался над пострадавшей, пытаясь ее то уложить удобнее, то подхватить на руки, чувствуя себя в огне смущения и томительного жара от одних только касаний к этому божественному телу.

Оно казалось настолько прекрасным, желанным и манящим, что очумевший спасатель совершенно не замечал синяков, царапин, потертостей кожи и нескольких мелких ранок. Но сильнее всего взгляд притягивала женская грудь, вывалившаяся из порванного, истрепанного платья.

Так что на друга, который сумел с кряхтением усесться и прислониться спиной к стене, парень обратил внимание только после негодующего мычания:

– Гы-ы?.. А я-я?..

– Да что с тобой случится-то? – бормотал Дим, в каком-то безумном трансе поправляя на даме различные кусочки поврежденной одежды. – Мы-то с тобой здоровые, как земерь, нами можно массивы разламывать… А ты глянь на это нежное, растерзанное создание… Ее надо срочно уносить домой, пока она не умерла!

– Не-е у-у! И ы-ыш!

– Скажешь такое! – возмутился парень. – Как она может нас слышать? Она же без сознания!

Уже ничего не утверждая вслух, мохнатик лишь своим пальцем с когтем указал на грудь женщины, потом на ее ноздри и на ее ресницы. Дыхание явно притворно сдерживалось. Ноздри слегка трепетали от страха. Но и ресницы подрагивали в напряжении, которое сложно скрыть шокированному чем-то человеку.

Уже обе лапы пса сделали весьма уверенный пасс над телом, проводя манипуляцию малого внутреннего исцеления. Ведь у названых братьев были такие учителя в магии, что им позавидовал бы любой житель Изнанки. Лечить от смертельных, да и от крупных ран в Эфире не получалось ни у триясы, ни у Загребного. Но вот малое исцеление разного профиля проводил довольно бойко и качественно даже Булат.

У Дмитрия словно пелена спала с глаз. Нахмурившийся, но уже вполне трезво размышляющий, он тоже сосредоточился, водя руками над прекрасным телом, и понял, что та не спит. Сжалась вся внутри, скукожилась. Можно сказать, трясется от страха, но продолжает притворяться потерявшей сознание.

Правда, разум (а может, неукротимые гормоны?) тут же попытался отыскать уважительные причины для такого поведения:

– Так э-э-э… понимать надо: испугалась бедняжка. Память-то пропала, вот она и ужаснулась от наших перекошенных в погоне лиц. Она ведь не знает, что мы ее спасать мчались… Правда, барышня?.. Эй! Уважаемая помощница Райзека Бавэла! Ничего не бойтесь, открывайте глаза и говорите, где болит. После чего мы проводим вас к нашим родителям, накормим, дадим нормальную одежду. Да и наши сестры с младшим братом будут безмерно счастливы с вами пообщаться.

Глаза приоткрылись вначале всего лишь чуть-чуть. Но обративший на это внимание Дмитрий попытался улыбнуться самым искренним, дружелюбным образом. Видимо, увиденное даму успокоило, и она открыла глаза. После чего облизала пересохшие губки и еле слышно прошептала:

– А ты кто?.. И где то… чудовище?..

– Ага! Понятно! Ты еще не восстановила память после пробоя Эфира? – зачастил обрадованный парень. – Меня зовут Дим, я сын Семена Загребного и триясы Люссии! Ну?.. Вспоминай, вспоминай! Мы сейчас в Пятом слое Эфира. А о каком чудовище ты говоришь?.. Мы вроде возле тебя никого не видели…

Несколько окосевшие глазки незнакомки оторвались от изучения склонившегося над ней человека и стали шарить по сторонам:

– Ну такой… мохнатый, страшный, – и тут взгляд наткнулся на восседающего рядом черного Отелло, и шепот перешел в некую разновидность хриплого писка: – А-а! Это он! Он!..

Дим с досадой посмотрел на друга:

– Да ты хоть улыбнись, а то она невесть за кого тебя приняла!

Мохнатик с готовностью оскалился, что означало у него самую искреннюю радость и улыбку. Но получилось только хуже: прекрасная дама затряслась в страхе, задергалась и мертвой хваткой схватила за руки склонившегося над ней человека. Побледневшие губки зашептали что-то непонятное, словно скороговорку. Создалось впечатление, что это молитва или призвание на защиту светлых демонов.

– Да ладно тебе! Чего ты трясешься? Это мой брат, его зовут Отелло Чернявый, и он самый лучший пес из существующих во Вселенной. Добрый, веселый и самоотверженный товарищ. Вот познакомишься с ним поближе, сама в нем души чаять не будешь. – Дим провел должное представление с должной рекламой и предложил: – Давай лучше поднимемся и пойдем домой… Или ты не можешь? – Свой личный интерес он скрыть не смог: – И тебя нести надо?

Почему спрашивал, а не взял на руки до сих пор? Да потому что ориентировался на реакцию сестер в подобном случае. Те ни за что не позволили бы себя нести, если могли хотя бы встать на ноги. Еще бы и унизили человека, им такое предложившего, а то и чего похуже. Правда, мать при этом укоризненно качала головой, в возмущении закатывала глаза и пыталась донести главную мысль до сознания дочек:

– Вообще-то истинные дамы обожают, когда их носят на руках влюбленные рыцари и кавалеры.

«Здесь не тот случай, – жутко досадовал Дим. – Я и не рыцарь, и не кавалер как бы… Да и не влюблен в эту даму… – Прислушался к себе и серьезно озадачился: – Или уже влюблен?.. Потому что мне с ней очень хочется иметь детей… И как можно скорее!..»

Переклинило его в этом плане здорово. А все эти мужские эмоции женщины легко улавливают спинным мозгом, не напрягаясь и не задумываясь. Ну а те красотки, кои не страдают комплексом неполноценности, сразу же начинают мужчиной манипулировать.

Эта ни в коей мере не страдала, хотя попавшая в сладкую патоку муха еще не подозревала о том, что здорово влипла.

– Дим? Какое занятное имя… – попыталась она улыбнуться, так и не выпуская рук своего спасителя и не пытаясь заправить вывалившуюся грудь в обрывки платья: – Ну, тогда помоги мне подняться…

От излишнего усердия парня она оказалась на ногах, чуть при этом не оставшись без кистей рук. Но только чуть прикусила губку, удерживая стон, сделала шажок в сторону и покосилась на Отелло:

– А почему твой друг сидит?

– Ему тоже досталось, когда мы все сюда втроем прибежали.

– Странно… чем это нас приложило?

– Ну так мы же в Эфире, – охотно стал пояснять Дмитрий. – Здесь может случиться все что угодно. Разве господин Бавэл тебя об этом не предупреждал?