Конан и алтарь победы - Грегори Арчер

— Ох! — Ноги Луары подкосились, она опустилась на колени и обхватила голову руками.

Омигус кинулся к покинутым им товарищам.

Отвратительная шестипалая рука надвигалась. Еще немного — и она накроет их.

Конан понимал, что перед ним — порождение черного колдовства и верный меч бессилен против движимого чьей-то злой волей песка. Лезвие будет проходить сквозь лишенное уязвимой плоти чудовище, бессмысленно тупиться, не принося ему вреда. Над ними нависла угроза быть заживо похороненными в песке. «Сколько барханов, по которым мы прошли, хранят кости таких вот бедолаг…» — промелькнуло в его голове.

— Колдун, что нам теперь делать?..— обратился он к Ловару, но тут вдруг заметил, что исполинская рука подобралась к ним совсем близко.— За мной! — крикнул он, подхватил Луару с земли и увлек остальных в сторону от песочного монстра, который тут же повернул за людьми, возобновляя преследование.

— Стены сжимаются! — истерично заверещал Омигус. Его губы и руки дрожали, в глазах, вылезших из орбит, билось сумасшествие. Маг вот-вот мог потерять рассудок от страха.

А стены действительно надвигались, сужая кольцо.

После произнесенного и не подействовавшего заклинания Ловар погрузился в оцепенение. То ли впал в транс, то ли сосредоточенно искал выход из передряги.

Конану еще раз пришлось обратиться к нему, сильно сжав при этом хрупкое плечо чародея, чтобы заставить его ответить.

— Варвар…— разлепил губы Ловар.— Против нас действует сила, мощь которой так велика, что… Мы можем погибнуть, варвар…

— И погибнем, если будем сидеть сложа руки! — рявкнул Конан.— Слушайте все! Сейчас мы обматываем лица платками и пробиваемся через эту чертову стену. Это всего-навсего песок, Кром вас забери! Песок!

Не теряя времени на уговоры, киммериец натянул на лицо материю, прикрывавшую его голову, дабы упрятать под ней от песка нос, рот, уши и глаза. Его примеру тут же последовала Ки-шон, достаточно ловко управляясь одной рукой. Затем Луара и Омигус. Ловар лишь скептически ухмыльнулся, глядя на жалкие потуги людей противостоять той огромной колдовской энергии, которую он почувствовал, мысленно попытавшись прикоснуться к неведомому источнику, наславшему на них песчаный ужас… Такое могло быть под силу лишь немногим из колдунов мироздания.

Все, исключая чародея, сплотились вокруг Конана и, взявшись за руки, двинулись навстречу стене. Ловар устало опустился на песок. Ведь ему доподлинно было известно, что противодействие магической мощи повлечет за собой, в лучшем случае, отторжение, а в худшем… страшно подумать… Любое его движение может вызвать вспышку активности магических сил, последствия которой невозможно себе представить. Вероятно, меч совладает с нею. Меч, но не волшебство.

И он оставил всякие попытки сопротивляться неведомой силе.

Стена и люди сближались. Луара брела, крепко и надежно обхваченная левой рукой Конана (другая его рука держала вытянутый перед собой меч), вжавшись в тело любимого. Девичьи ладошки лежали на талии киммерийца, ощущая ее каменную твердость. Ки-шон шла по другую сторону от северянина, пригнувшись почти до земли. Омигус прятался за спиной варвара.

Песок надвигался. Еще несколько шагов, и люди узнают, так ли крепка на деле стена, как кажется.

И вдруг Луара поняла, что ей совсем не страшно, что ей совершенно все равно, что произойдет. Ибо сейчас, в это мгновение, она была счастлива — рядом с возлюбленным, под его защитой, почти слившись с ним воедино… И если ее с ним не разлучат, то остальное значения не имеет. Даже смерть.

Сквозь спасающие от песка, но делающие их незрячими платки они не видели жуткую стену, но ощущали падающую на них и все более сгущающуюся тень от нее и слышали нарастающее шуршание песчинок внутри этой громады.

Люди и песок сошлись.

Меч Конана вошел в толщу лжекрепостной стены, не встретив никакого сопротивления. Его рука прикоснулась к колышущейся поверхности преграды…

Играючи, но жестоко — так бросают щенков в воду, так забавляются великаны с карликами — могучая неосязаемая сила отбросила людей от стены к тому месту, где по-прежнему сидел понурив голову Ловар.

Если бы не песок, не обошлось бы без ушибов и переломов. Конан оказался на ногах, когда другие еще приходили в себя. При падении платок слетел с его головы… с мечом же он расстался бы, только лишившись руки.

Сразу — взгляд по сторонам. Ни шестипалого отростка, ни стены. Вместо них, и всего в десяти шагах от людей, окружая их плотным кольцом, нет, не горел — гореть он не Мог,— а почти беззвучно, с едва уловимым шелестом колыхался гигантский, рвущийся к небу песочный костер. Языки фальшивого пламени отплясывали дикий, торжествующий танец.

Конан метнулся к пытающейся встать Луаре.

— Ну как ты? Все в порядке?

Девушка кивнула.

Ки-шон тем временем помогала подняться Омигусу.

— Слышишь ты, мразь! — неистово выкрикнул варвар вращая над головой высоко поднятый меч. Глаза его были налиты бешенством.— Тебе не победить нас! Я тебя изничтожу! Клянусь Кромом!

В ответ лепестки песчаного костра взметнулись и сомкнулись над кучкой людей, образовав непроницаемый купол. Сверху на путников посыпался, набирая силу, песчаный «дождь».

Конан увидел безнадежность в обращенных на него взглядах и понял, что люди совсем упали духом.

— Вперед! — крикнул он.— Пробиваемся еще раз! За мной, сучьи дети!

— Бесполезно, варвар,— откликнулся Ловар.— Это не просто песок… Это песок, управляемый высшей силой…

Ладонь северянина сжала рукоять меча с такой силой, что будь она не из стали, то была бы смята в лепешку. Варвар едва удержался, чтобы не раскроить голову этому чертовому слабаку.

И вдруг в глазах Конана на миг потемнело. Он будто наяву услышал вкрадчивый голос, отодвинувший все прочие звуки этого мира: «Вода всегда сильнее песка…»

Свободным от безумствующего монстра оставался лишь небольшой пятачок, засыпаемый сверху тем же проклятым песком.

Киммериец вспомнил, чей голос только что звучал в его мозгу.

Он убрал меч в ножны, вытащил из дорожной сумки флягу с водой, выдернул пробку, налил на свою огромную, сложенную горстью ладонь драгоценной жидкости и плеснул ее на беснующийся в двух шагах песок.

Раздался звук, похожий на шипение углей, заливаемых водой, и на шкворчение жира на сковороде, и непроницаемая толща песка, казавшаяся непробиваемой, разверзлась в месте, где на нее попали капли влаги, и открылся сквозной проход, в конце которого люди увидели голубую ленту горизонта. Правда, всего на миг. Спасительное отверстие стало быстро, на глазах, затягиваться. Конан вновь заслонил горлышко фляги над ладонью.