Убитые девушки - Хизер Критчлоу

– Хорошо.

Даг уходит, уводя Герцогиню, преисполненный внезапной ярости. А Лейла – в шоке от его реакции – чувствует, как из глаз брызжут слезы. Что такого она спросила? Почему он так себя повел? Лейла раньше никогда не видела Дага таким, не ощущала в нем этого скрытого негодования. А теперь она чувствует себя дурой. До чего же обидно! И, зарывшись головой в шерсть на боку Оливера, яростно расчесывает его гриву (уже расчесанную!), стараясь не проронить ни звука. Хотя это все зря. К тому времени, как она выводит жеребца в поле, Даг уже успевает закрыть ворота и вернуться в дом. Лейла слышит, как за ним захлопывается дверь.

Отпустив Оливера и прислонившись к воротам, она наблюдает за тем, как конь скачет галопом по полю. По щекам девушки текут слезы. Возможно, она уже давно переступила черту, возомнив, что она не такая, как остальные. Лейла ощущает прилив жгучего стыда. Она вытирает глаза, натягивает капюшон, заходит в амуничник, берет чайник и наливает в него воду из-под крана во дворе. У нее все равно нет времени завтракать на кухне.

В кармане лежит маленький клочок бумаги из ее блокнота официантки. Ей не следовало этого делать – Лейла понимает. Но устоять перед соблазном и не взять номер Джона она не смогла. Он ведь словно поджидал ее – записанный в журнале бронирования номеров. И заглянуть в него украдкой было проще простого. С тех пор Лейла носила его при себе. Так, на всякий случай.

Она не собиралась им пользоваться. Ей просто хотелось иметь его номер. Но теперь, терзаясь из-за неожиданной реакции Дага, Лейла ищет другой способ изменить что-то в жизни. Да, это просьба о помощи. Это то, что ей необходимо сделать, чтобы пойти по жизни своим путем. Да и Джон от нее без ума. Он столько раз ей это говорил.

Лейла подносит хрупкий клочок бумаги к свету. Она нервничает: стоит ли? Но Джон в нее верит – он каким-то образом сумел разглядеть настоящую Лейлу. Понял, невзирая на обстоятельства, какой она человек и какая тоска ее разъедает.

На звонок отвечает женщина:

– Алло!

Лейла теряется, не может вымолвить ни слова.

– Алло! Это офис Джона Ноулса. Чем могу вам помочь? – К деловитости и важности в голосе женщины примешивается раздражение и нетерпение.

– Я могу поговорить с Джоном?

Голос Лейлы кажется совсем юным, хрупким – даже ей самой. Сомнение уже закрадывается в ее разум: может быть, нажать отбой? Нет! Она сделает то, что задумала.

– Я могу поинтересоваться, кто его спрашивает?

– Лейла. Скажите ему, что звонит Лейла.

Пауза.

– Я могу узнать, по какому вопросу?

Неуверенность одолевает.

– Он поймет.

Еще одна мучительная пауза.

– Пожалуйста, оставайтесь на линии.

Ожидание затягивается так, что Лейла уже начинает думать, что про нее забыли. Свет за окном блекнет, горизонт расцвечивают синие полосы. Лейла знает: лошади там, за вершиной холма. Но пойти к ним не может. Как не может и избавиться от ощущения, что она себя потеряла. Лейла настолько глубоко погружается в самокопание, так проникается осознанием собственной вины, что удивляется, слыша в телефоне его голос.

Но его тон задевает девушку. Никакой радости и даже понимания – ничего из того, чего она ожидала. Еще один ушат холодной воды.

– Какого черта, Лейла? Я на работе. Ты не должна сюда звонить.

– Извини. Мне нужно с тобой повидаться…

Лейла не узнает своего голоса: это не внятная речь, а хныканье. Но потеря контроля играет ей на руку. Он вздыхает, и досада переносит его из офиса в ее постель.

– Я буду ждать тебя у огорода. В девять.

Он вешает трубку быстрее, чем Лейла успевает ответить.

Глава пятидесятая

Лейла, 1986

Она выходит раньше, чем нужно, бежит через лес к огороду, где запах толченого чеснока бьет ей в нос. Ожидание заставляет Лейлу нервничать, ночные шорохи – держаться ближе к краю. Пальцы в нетерпении барабанят по бедру, глаза сканируют опушку леса.

У Джона есть деньги, влияние. Он мог бы помочь ей найти себя, чего-то достичь в этой жизни. Но его холодный тон во время телефонного разговора задел Лейлу за живое, остудил ее пыл. А она-то понастроила себе планов! Но, возможно, она просто застала его врасплох?

Тут ее осеняет еще одна мысль. Если Джон не собирается ей помогать, потому что желает ее, потому что она для него что-то значит… Тогда надо сделать так, чтобы он помог ей из иных соображений. Похоже, ей придется обеспечить себе счастливый билет другим способом. Она не хочет угрожать ему, но, если придется, прибегнет и к этому. Она контролирует ситуацию. Джону есть что терять. Больше, чем ей.

Он опаздывает. Лейла напряженно вглядывается в тени. Наконец появляется темная фигура. Он пришел! Но сразу подавил ее своим присутствием, всей массой нависая над ней. Лейла ощущает себя маленькой.

– Не смей звонить мне на работу.

Он зол сильнее, чем она думала.

– Я соскучилась по тебе, – елейным голоском говорит Лейла. – Не дуйся. Я готова искупить свою вину.

Его губы впиваются в губы девушки, но скорее в наказание, чем из любви. Лейла обескуражена неожиданной силой, она отшатывается, но потом заставляет себя уступить Джону, обхватывает его талию руками, нащупывает пальцами молнию на брюках, но… Не успевает Лейла ее расстегнуть, как он выбрасывает вперед руку и хватает ее за горло.

– Ты не слушаешь меня.

– Прости, – шепчет Лейла, напуганная внезапной цепкостью и силой его пальцев, их давлением на шею.

– Не звони. Мне. На работу. Никогда, – шипит ей в лицо Джон, и из глаз Лейлы против ее воли струятся слезы.

Все изменилось. Она пытается прикоснуться к Джону, но он отталкивает девушку, прижимает к камню, грубо и зло:

– Ты меня поняла?

Лейла кивает, плача еще сильнее, и паника в ее груди нарастает. Наконец Джон отпускает ее, и девушка жадно вдыхает воздух. Он берет ее лицо в руки, вытирает большими пальцами слезы. А когда Лейла пытается дотронуться до него, прижимает ее руки к бедрам.

– Не капризничай. Все в порядке.

И она понимает, что так должно быть. Его руки грубы, его хватка крепка, но его голос снова соблазнителен. А вокруг темно. Ни души. И никто не знает, где она сейчас. Лейла прижимается губами к его рту, льнет к Джону, пока не оказывается вместе с ним под полами его куртки. Лейла знает, что она должна сделать, чтобы показать ему, что сознает вину.

Когда все закончено, он – даже не отдышавшись – резко встает с влажной земли. Лейла смущена, ей больно. Все было по-другому. Не так, как раньше.

– Ты доберешься до дома сама?

– Да…

Не время просить об одолжении.

Глава пятьдесят первая

Кэл

Повар крутит в руках незакуренную сигарету, ерзает на стуле, глядя куда угодно, только не на Кэла. Ни