Остановить Гудериана. 50-я армия в сражениях за Тулу и Калугу. 1941-1942 - Сергей Михеенков

В первый день проскочили довольно глубоко, почти до центра города. Потом начали отходить, оставляя улицу за улицей, назад, к Зеленому Крупцу и фанерному заводу.

Немцы решили Калугу не сдавать. Пока неясной оставалась ситуация на флангах в районе Козельска и Детчина [63] . Из тылового района в город вошли и закрепились на позициях вдоль Оки и речки Киёвки резервный охранный полк, части 31, 131 и 137-й пехотных дивизий, 20-й танковой дивизии и отдельного мотоциклетного батальона.

Контрудар последовал буквально через несколько часов. Пехоту поддерживали танки и штурмовые орудия. Но вначале немцы засыпали прорвавшихся в город минами и снарядами. Самолеты кружили в воздухе, обстреливая плацдарм из пушек и пулеметов.

К исходу 21 декабря плацдарм, захваченный атакой с ходу, сократился более чем вдвое. Командование всеми войсками, оказавшимися на плацдарме, принял на себя полковник М.П. Краснопивцев.

Из воспоминаний Н.И. Алексеева:

«Вскоре немцы усилились и от Оки нас отрезали. Теперь мы дрались в окружении. Из города сперва уходить мы не хотели, а теперь уже и не могли. Нас постепенно истребляли.

Наша небольшая группа держала здание машзавода. Возле каждого оконного проема сидел стрелок и вел огонь. Но потери наши были так многочисленны, что чуть погодя все оконные проемы закрыть мы уже не могли. И немцы обнаглели. В атаку они ходили под прикрытием танка. Танк ползет, стреляет из орудия, а они прячутся за ним. Мы их достать не можем. Танк поджечь тоже не можем – ни одной гранаты не осталось. Но и к танку мы вскоре привыкли. В цех-то он не заедет! Постреляет-постреляет, боезапас израсходует и назад пятится, уходит. И автоматчиков уводит. Раз из-за танка выбежал офицер и, видимо показывая пример своим солдатам, кинулся к дверному проему. Но что он, с пистолетом, может сделать против штыка? Там, прямо в проеме, его и закололи. И немцы опять отступили.

Рядом, помню, была какая-то лесопильня. Там оборонялись кавалеристы. За ними, чуть дальше, пехотинцы из полка Краснопивцева. Так и дрались. На нас нажмут – кавалеристы и ребята Краснопивцева к нам на подмогу спешат. Примутся за них – мы им помогаем».

На усиление ударной группы генерал Болдин направил 290-ю стрелковую дивизию полковника В.Д. Хохлова. Но во фланг ей из района Лихвина последовал удар, и дивизия вынуждена была перейти к обороне.

1-й гвардейский кавалерийский корпус имел свой приказ и продолжал движение по своей траектории. После взятия Малоархангельска и Крапивны 22 декабря беловцы захватили Одоев. Спустя двое суток авангарды корпуса вышли к Оке южнее Лихвина. Немецкая группировка, действовавшая в районе шоссе Тула – Калуга, оказалась в полуокружении, охваченной с юга. Калужский гарнизон с этого момента тоже находился в критическом положении.

В Калуге и ее окрестностях оборону держали части четырех немецких дивизий: 31, 131 и 137-й пехотных и 20-й танковой дивизий. Из них 137-я – австрийская. Остальные – немецкие, сформированные в Ганновере и Эрфурте. Возможно, эти дивизии здесь находились не в полном составе, некоторые части современными исследователями отмечены на других участках фронта, в десятках километров от Калуги, что вполне закономерно, так как штаб группы армий «Центр» в это время лихорадочно чинил тришкин кафтан, рвал дивизии на части, на полки и батальоны и маневрировал этими батальонами в зависимости от ситуации.

Но чтобы у читателя было наиболее полное представление о силе и вооружении немецких частей, противостоящих ударной группировке 50-й армии в районе Калуги, привожу штатный состав 20-й танковой дивизии. В период московского наступления и обороны 20-я танковая имела следующий состав.

21-й танковый полк состоял из трех танковых батальонов. По штату в каждом из батальонов должно быть на вооружении от 59 до 90 танков. Но к этому времени дивизия генерала фон Тома [64] была уже изрядно потрепана. Ведь это ее танки горели перед дотами подольских курсантов в октябре в районе Малоярославца и Детчина. Так что можно предположить, что в каждом батальоне к 20-м числам декабря 21-й танковый полк имел по роте исправных машин. Таким образом, имея даже треть от первоначального количества танков, 20-я танковая дивизия представляла собой довольно мощное формирование. На вооружении дивизия имела чешские Т-38(Т) и германские T-IV.

Кроме того, в 20-ю танковую дивизию входили: 20-я стрелковая бригада, 59-й стрелковый полк и 112-й стрелковый полк. А также: 20-й мотоциклетный батальон, 92-й артполк, 20-й разведывательный батальон, 92-й противотанковый дивизион, 92-й самоходный саперный батальон, 92-й батальон связи, 92-й отряд снабжения, 59-й запасной стрелковый полк.

После оборонительных боев под Калугой 20-я танковая дивизия отойдет в район Юхнова и будет некоторое время находиться там. Затем ее перебросят южнее. Летом 1942 г. ее 1-й и 2-й танковые батальоны будут расформированы, экипажи переданы на доукомплектование 3-го танкового батальона. Таким образом, от дивизии после калужских боев и противостояния на линии реки Угры и Варшавского шоссе фактически останется один танковый батальон. Расформирован будет и 2-й батальон 112-го моторизованного полка, а также 20-й мотоциклетный батальон.

Историк Клаус Рейнхардт о боях в районе Калуги писал:

«Гитлер отстранил Гудериана от должности и уволил в резерв. Его преемником стал бывший командующий 2-й армией генерал Шмидт.

Но произведенные Гитлером замены ни в коей мере не улучшили положения группы армий «Центр». 23 декабря, когда 4-я армия дрогнула под ударом группы Попова, двигавшейся на Калугу, и войск центральной группировки Западного фронта и когда стало невозможно задержать устремившиеся на запад русские войска, Клюге был вынужден доложить Гитлеру, что поставлен перед дилеммой: следует ли оставаться на месте и позволить себя уничтожить или же отойти, пожертвовать частью своей техники, но сохранить войска?

Клюге беспокоил в первую очередь прорыв войск русской 49-й армии под Тарусой и в направлении Малоярославца, что угрожало тылам 4-й армии. Гальдер, чтобы успокоить Клюге, сообщил ему, что речь идет о прорыве лишь нескольких подразделений лыжников. Начальник штаба сухопутных сил указывал, что будет стыдно, если после войны выяснится, что прорыв небольшой группы лыжников явился причиной отдачи приказа об отходе целой армии».

Шли третьи сутки уличных боев. Обе стороны строили баррикады, дома превращали в крепости. За атакой одной стороны тут же следовала контратака другой. Потери обеих сторон росли.

Н.И. Алексеев:

«Вскоре мы пробились к Оке. Но уходить не стали. Наладили худо-бедно связь с правым берегом. Ночами ходили туда за боеприпасами и продуктами. Я был молодой, и меня посылали на тот берег почти каждую ночь. За девять суток боев на плацдарме на правый берег я сходил семь раз.