Ген ненависти - Джейн Коуи

Он держался поближе к матери, пока они вместе выходили, избегая столкновения с женщиной в халате, оживленно говорящей по телефону, и татуированного молодого человека с рукой, обернутой пропитанным кровью полотенцем.

– Где твоя машина? – спросила Антония.

– На служебной парковке, – несчастным голосом произнес Джек. – У меня все еще есть пропуск, полученный во время стажировки.

– Тогда мы поедем на моей, а завтра заберем твою.

Ей хотелось поговорить с ним, и она знала по опыту, что в машине, когда они не были лицом к лицу, он говорил такие вещи, которыми не поделился бы в иной обстановке. Это было одной из причин, почему ей до сих пор нравилось иногда возить его в школу.

Теперь, когда все стало более-менее ясным и Антония знала, что сын в безопасности, у нее возникли вопросы, на которые она хотела получить ответы. Когда они подошли к машине, рядом с ней, скрестив руки, стояла пара медиков в темно-зеленой форме.

– Здесь нельзя парковаться, – проговорил один из них.

– Это была чрезвычайная ситуация.

Антония отмахнулась от них, села в машину и уехала, пока Джек все еще боролся с ремнем безопасности. Она вдруг почувствовала, насколько он устал. Его нужно было отвезти домой и уложить в постель. Ему было почти восемнадцать, но во многом он был еще ребенком. Он отвернулся от нее и посмотрел в окно.

– Что такое, Джек?

– Саймон, – произнес он.

Антония почувствовала, как напряглась каждая мышца ее тела.

– Что с ним?

– Я думаю… Он отвел Джинни наверх, пока она была очень пьяна, но когда я это понял, было уже слишком поздно.

– Слишком поздно для чего?

– Попробуй догадаться.

– О нет! – вздохнула Антония. Это было гораздо хуже того, что она рассчитывала услышать от Джека.

– И самое страшное, – продолжал Джек, – что ему это сойдет с рук.

Она дотронулась до его плеча.

– Я обещаю тебе, Джек, если он что-то сделал с Джинни, ему это ему с рук не сойдет.

– Вряд ли, потому что завтра Саймон получит результат теста, и он будет отрицательным.

– Ты не можешь этого знать.

– Могу, – фыркнул он. – Потому что я сдавал тест за него.

Глава тридцать

Би

Сейчас

Саймон не вернулся домой и не отвечал на звонки. Би не знала, где он. На протяжении многих лет ее сын давал поводы для бессонных ночей, и, по-видимому, это не ушло в прошлое. Она с трудом могла в это поверить. Завтра он должен был получить результат теста. Он должен быть здесь, с ней, смотреть, как медленно тикают часы, а вместо этого она понятия не имела, где он и что делает.

Что-то пошло не так, это было очевидно. Она услышала, как Антония выбежала из дома и как завелась ее машина. Она была застигнута врасплох, когда проскользнула вниз и обнаружила Оуэна в гостиной со стаканом в руке, смотрящего в окно на ночную даль. Она чувствовала терпкий торфяной аромат односолодового виски. Тяжелые парчовые шторы все еще были открыты, подъездная дорога была освещена прожекторами.

– Что происходит? – спросила она его с порога.

Оуэн быстро обернулся, как будто и не заметил раньше, что она здесь.

– Подруга Джека слишком много выпила и попала в отделение неотложной помощи, – сказал он. – Он с ней. Антония поехала проверить, все ли с ним в порядке.

– Саймон тоже там?

– Нет, я так не думаю, – ответил Оуэн. Он сделал глоток из своего стакана. Би хотелось, чтобы он предложил ей выпить.

– А в чем дело?

– До этого он был с Джеком, но не вернулся домой.

– Я уверен, что все в порядке.

Би вошла в комнату. Она стояла посреди ковра, впиваясь пальцами ног в густой ворс и находясь при этом не слишком близко, но и не слишком далеко от Оуэна.

– Уверен? – спросила она его.

– Он подросток, Би. Это нормально для них.

– Мой сын так себя не ведет.

Оуэн осушил свой стакан и резко поставил его на каминную полку. Над ним висело зеркало, огромное, безупречно чистое, и он наблюдал за Би через него.

– Нет, – проговорил он. – Вместо этого твой сын вступает в драки. Слушай, Би. Я имею дело с большим количеством матерей и мальчиков-подростков. Я знаю, о чем говорю. Все они делают жизнь своих матерей невыносимой. Так они подталкивают тебя к тому, чтобы перерезать пуповину и безболезненно уйти из дома.

– Ты сказал бы то же Антонии, если бы Джек исчез?

– Джек не Саймон.

В углу гостиной стоял белый рояль с аккуратной композицией из фотографий наверху. Свадьба Антонии и Оуэна. Джек в детстве. Снова Джек в детстве. Би подняла одну из них, она держала в руке тяжелую серебряную рамку и приготовилась бросить ее в Оуэна, но он оказался слишком быстр. Его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья, и рамка с фотографией оказалась в его руке за долю секунды. Би боролась с его хваткой.

– Не надо, – произнес он тихо и грозно одновременно. – Ты гостья в моем доме, Би, и с некоторыми вещами я не готов мириться.

– Мой. Сын. Пропал.

Когда Би произнесла эти слова, она вдруг ясно осознала происходящее и почувствовала, как нарастает внутренняя паника. Она не была склонна к таким эмоциям и не совсем понимала, что с ними делать. Ее ноги внезапно ослабли, подкосились, Оуэн поймал ее за локти и опустил на диван.

– Дыши, – приказал он ей. – Просто дыши, Би. Ты пробовала ему звонить?

– Конечно пробовала!

Оуэн достал свой телефон из кармана.

– Какой номер?

Она продиктовала ему номер Саймона, и он позвонил. Как и ожидалось, ответа не было.

– Я же говорила тебе. Он не отвечает.

Оуэн завершил вызов и уставился на свой телефон.

– Завтра он получит результаты анализов, – тихо проговорил он. – Возможно, он нервничает по этому поводу и ушел куда-то, где может быть один.

– Теперь ты просто смешон. – Би посчитала, что услышала достаточно. – Ты ведь его совсем не знаешь, не так ли? – Паника утихла, и на смену ей пришло оцепенение. Она поднялась на ноги. – Где твои ключи от машины?

Его бровь изогнулась.

– Я не одолжу тебе свою машину, Би!

– Дай мне эти дурацкие ключи, Оуэн. Мне нужно поехать на поиски сына.

Он не двинулся с места, но в этом не было необходимости. Последние несколько дней Би незаметно наблюдала за мужем сестры.

Он был человеком рутины, этот Оуэн. Ключи лежали в серебряной чаше на столике со стеклянной столешницей прямо у входной двери. Туда он клал их каждый вечер,