Теория Забвений - Владислав Владимирович Беляков

– Да ты мне сначала объяснил кто такие эти «Крайе» и «Ариэл», о которых ты все время говоришь?! А то я чего-то вообще ничего не понимаю… – Прервал его рассуждения Леонард.

– Извините мистер Краун. Я… просто ещё не осознал, что обладаю информацией, которая известна лишь мне одному… Ариэл – двенадцатый хранитель забвений, владыка ужаса и кошмара, это он захотел принести в мир новую суть, но в итоге чуть ли не уничтожил его. А Крайе – его брат. Тринадцатый владыка. Он – герой войны. Хранитель забвения в тени. Ради людей и всего мира он отказался от собственной семьи и прошел до самих врат Белого замка!..

Краун вновь перебил его, выставив вперед ладонь: – Погоди, погоди! Ничего не понимаю. Владык же было двенадцать. А герой войны – это наш…

И вот тут Виктора будто ударило током! Как можно было быть настолько слепым? Столько раз он слушал рассказы дедушки Абрахама, столько времени провел бок о бок с Крайе, но так до него и не смогло дойти. Всё это время он настолько глуп! Дедушка сказал, что тот поймёт смысл сказки, когда повзрослеет. И этот момент наконец настал, хоть и занял гораздо больший промежуток времени, чем тот мог себе представлять: – Основатель…

Леонард подскочил с места: – То есть по твоим суждениям, наш основатель – это древний и самый могущественный… демон?!

Виктор закрыл лицо руками, коря себя за недальновидность: – Создатель, какой же я дурак! И откуда только дедушка знал это? Крайе был рядом со мной столько времени, но я так и не догадался!

Лейтенант положил руки на стол: – Абрахам был далеко не последним человеком в ордене, но никогда не рассказывал никому об этом. – Ещё немного Краун поразмыслил и спросил: – Ты хоть понимаешь, что это может перевернуть все наше сложившееся представление о мире?!

– Да… И теперь мне понятно, почему владыка Крайе слегка подправил историю…

– Ты никому не должен этого говорить! Никому! Так как неизвестны и совершенно непонятны последствия! – Тыкал он указательным пальцем правой руки в доску.

Виктор просто улыбнулся в ответ: – Скорее совет меня просто посчитает безумцем или еретиком…

– Я не шучу! – Слегка поднял тон Краун. – Это не должно выйти за пределы этого помещения! Ты меня понимаешь?

– Да, я всё понимаю, понимаю. – Закрыл глаза Звонарь.

Леонард снова сел на стул и обхватил голову руками: – Как мы можем носить в себе частицу безумца?! И раз уж на то пошло, куда делся ос… – он запнулся на этой идее. – … Крайе? Почему он покинул нас?

– Я не знаю почему Крайе нас покинул, лишь то, что у него правда не было выбора. Также я знаю точно, что Ариэл не безумец! У него были свои взгляды на мир и особое отношение к людям. Именно поэтому всё и началось… В итоге, после того, как одни люди приняли его идею, а другие отвергли, он захотел узнать почему… Этого я не видел и не могу знать точно, но, по его рассказу, Ариэл вошёл в разум одного из них, и перенял знания о всех сторонах человеческой души. Он увидел в нём то, что извратило даже его самого, он буквально научился скверне на чужом примере, и, со временем, поход на благо мира и процветания обратился в марш истребления. Крайе пришлось запечатать его душу в забвение, а потом сам оказался в нем заключен. Мы берем силу от его души, прямиком из пустоты, но там же находится и душа Ариэла… Нужно просто сложить два и два и всё сразу становится понятно.

Наступила тишина, лишь только ветер вновь проносился перед окном. Леонард и Виктор сидели, потупившись на стол, а затем лейтенант вспомнил кое-что очень важное: – Ты говорил, что мы в точности повторяем за ним.

– Да, причем полностью, каждое движение дюйм за дюймом.

– Но почему? Почему именно мы? Чем мы отличаемся от других чтецов?

Молодой человек сначала пожал плечами, но затем сказал: – Ариэл говорил, что провел мир через агонию и от этого стал вроде как даже сильнее самого Крайе.

Краун шлепнул по столу ладонью: – И что, мы тоже должны протащить всех за собой в ад?

– Скорее всего наоборот, именно из-за агонии мы можем делать то, что когда-то он.

– Ты говоришь бессмыслицу.

– Да нет же, смотрите: только мы двое смогли овладеть этими способностями! Сколько было у вас попыток кого-то научить?

– Так много, что я и не помню.

– Они провалились в самом начале! А теперь, подумайте, почему прошел я?

Леонарду особо долго думать не пришлось: – Мы похожи.

– Именно! И никак не чертами внешними или характера… Мы похожи способом и образом жизни! Вы, как и я, прошли через боль от разочарований. Может быть поэтому. Может «агонию» не нужно было причинять… Ариэл провел через неё мир, но ведь он – владыка ужаса и кошмара, его способность – ощущать этот мир!

– То есть, лишь познав боль и разочарования можно стать одним из нас? Замечательно! Желающих не будет отбоя! – Печально улыбнулся Леонард, отмахиваясь правой рукой.

Виктор облокотился на спинку стула и подняв голову вдруг засмеялся: – А ведь я хотел стать кем-то неповторимым! У меня прямо-таки получилось…

Леонард тоже не упустил нотку грустного юмора: – Завтра же развесим объявления: «Вы обижены судьбой? Вам грустно? Вы чтец? Тогда добро пожаловать к нам!».

– Смешно!

– И не говори…

***

Уже было поздно для прогулок, и Виктор, проспав ещё пол ночи, отправился проведать Киру на рассвете. Разузнав о ней у Леонарда и о том, что она проснулась раньше, он направился прямиком к дому, который видел во вспышках её памяти. Именно сцены, как отец призирает и давит на свою дочь, и вызвали у них обоих обморок. Конечно же Крылова очнулась раньше, а вот Звонарю, лучше избегать повторного конфуза, но все же, долго не раздумывая, юноша решил сам все разузнать, пока ещё не поздно, иначе это не будет давать ему покоя. Привратник сразу же пропустил его за предел, даже не сказав ни слова, будто знал, что Виктор шел по очень важному делу. Пройдя всё ещё пустой рынок, что понятно в такой-то час, и обойдя белое здание совета, он свернул на переулок, где живут «поколения», семьи чистокровных мезмеро, в которых уже многие годы рождаются дети только от представителей ордена. Так сложилось, что по наследству ребенок может унаследовать и частицу души основателя, и при этом не будет нуждаться в процессе инициации. Его с самых малых лет будут