Вовка в Троеклятом - Владимир Черепнин

Причем опаснейшими врагами хозяина объявлены хорошие знакомые. Лесные соседи. Добродушный Серенький, смешной и безобидный Соловушка. Судя по описаниям, большой черный кот - это скорей всего Васька, любимчик Яги. Из всех разыскиваемых незнакомыми являются только парнишка, которого именуют злым и страшным Сантехником, да ни кому неведомая сопливая девчонка. Хотя, если кот - действительно Васька, то сразу же напрашивается вывод, что малолетка - это или преобразившаяся Яга, или кто-то, имеющий к ней непосредственное отношение.

- Здорово, Иван.

- Привет, Серенький.

Погруженный в собственные мысли солдат не сразу понял, что произошло. Сделав по инерции еще несколько шагов, и, сообразив, с кем только что поздоровался, замер, как вкопанный. Тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Вернулся. Встал напротив медведя.

- Орать будешь? - Спокойно поинтересовался Серенький.

- Нет.

- Правильно, а то задеру. Хоть и неохота.

- Нечего меня драть. И мысли нету сдавать тебя.

Как по заказу, тут же представилась возможность проверить искренность слов солдата: вдали замаячила фигура Али Бабы.

- Замри, - шепнул Иван медведю и, делая вид, что не замечает приближение визиря, подошел к дверям Манькиных покоев.

- Какого хрена ты тут потерял, быдло?! - С подчиненными министр не выбирал выражений.

- Дык, я просто так, одним глазком хотел, - солдат прикинулся любителем подглядывать, застигнутым на месте преступления. В чем и преуспел.

- Ну и как она тебе? - Али Баба сменил гнев на милость. Знать чужие тайны, было его хобби. Очень полезное.

- Не успел я...

- Ладно. Я никому не скажу. А теперь пшел вон.

Иван сделал вид, что уходит, а визирь вошел в апартаменты.

Солдат вернулся к Серенькому.

- Там Яна, - признался медведь, указывая на дверь, за которой только что скрылся царедворец.

- И что? Этот пентюх ни воевать, ни колдовать не умеет. Он опасен только своими нашептываниями. В нужное время, в нужное ухо. А сейчас самое страшное, что он может сделать - так это завизжать. И если при виде девчонки он еще этого не сделал, то может все и обойдется. А, вот если ты туда вопрешься...

- Тоже верно.

Али Баба не завизжал. Он вышел из опочивальни кормой вперед. И напрасно Серенький замер в нелепой позе, а Иван стал быстро сочинять объяснение, почему он до сих пор здесь.

Ничего и никого не замечая вокруг, с перепугано озабоченной харей, Али Баба прошел мимо солдата и медведя.

- Дела! - Удивленно протянул Иван.

- А-то.

Не успел еще силуэт министра скрыться из вида, как из опочивальни вышла ведьма.

- Здравствуй, Ваня.

- Яга?

- Теперь Яна.

- Так и подумал, что это ты.

- Мы ж не встречались после того, как я омолодилась. По описанию что ли догадался?

- По описанию. Кота. Ваську я признал и сделал соответствующий вывод.

- Какой соображучий.

- Тем и кормимся.

- А сейчас, нас ловишь?

- Ну, не то чтобы...

- Но, все-таки. - Закончила за солдата Яна. - Как я поняла, мешать ты нам не намерен, давно бы уж тревогу поднял. А помочь, слабо?

- С ним тут поднимешь тревогу, - Иван показал на Серенького, - задрать грозился, если что. А насчет помощи, не знаю. Вам-то что? Набедокурите здесь и в лес к себе подадитесь. А я службы лишусь.

- Тебя ж никто не заставляет, меч наголо и с негритосами воевать. Нам только кое-что узнать надо. Мы не местные, заплутать легко можем.

- Это без вопросов.

- Где держат Клару и деда с бабкой?

- Внизу, в лабиринте. Попозже смогу проводить. А сейчас не могу, служба.

- Ты нам расскажи, как туда попасть.

- Сейчас.

Иван, как и подобает военному, быстро и четко объяснил, как попасть в лабиринт, описал основные ориентиры, возможные пути отступления, потенциально опасные места. Под конец, договорившись о встрече через три часа, добавил:

- Если меня не дождетесь, Кларе привет передавайте. Что-то давненько она ко мне не захаживала. А то бывалоча... Э-эх!

Овеваемый ностальгическими воспоминаниями Иван отправился по служебным делам.

- Ну, что идем спасать эту дуру? - Спросила Яна, когда они с медведем остались одни.

- И этих сволочей. - Согласился Серенький.

* * *

Они не успели далеко отдалиться от покоев пассии Наимудрейшего. От неминуемого провала, спасло то, что они передвигались не по центральному проходу каждого помещения, а старались держаться в труднопроходимой глубине.

Около дюжины мавров-телохранителей волной растеклись по залу, выискивая возможную засаду. Один из них даже проскользнул между Яной и медведем, прикинувшимися изваяниями. Так же молниеносно, как появились, гвардейцы исчезли за следующими дверьми.

Лазутчики едва успели принять более удобные позы, как выяснилась причина внезапного появления чернокожих: шкрябая по полу шлепанцами, в зал вошел сам Наимудрейший и Высокочтимый, Благоухающий Емеля. Следом. На почтительном расстоянии, продвигались лица, его сопровождающие: воевода Федот и колдун Хоттабыч.

- Вот, здеся! - Хозяин выцепил взглядом софу, расположенную метрах в десяти от затаившихся лесных гостей, и плюхнул свой зад на приглянувшееся место.

Тут же стараниями следовавшей в арьергарде обслуги перед ним возник столик, как обычно уставленный всевозможными сосудами со спиртным и легкими закусками.

Емеля жестом предложил своим спутникам присаживаться напортив. Давно усвоив различные варианты поведения хозяина, колдун и воевода заняли указанные места, уже не дожидаясь дальнейших приглашений, принялись наполнять бокалы и присоединились к завтраку.

- А где Али Баба?

Хоттабыч и Федот синхронно пожали плечами. И в этот же миг глаза воеводы удивленно округлились, а колдун спрятал улыбку в пышную бороду. Придворные сидели лицом к проходу, из которого сами появились несколько минут назад. Емеля же был обращен к той стороне спиной и не видел появившегося визиря. Неоднозначную реакцию Хоттабыча и Федота вызвал внешний вид Али Бабы. Закрученные чуть ли не в спираль носы туфель, яркие шелковые шаровары, в каждую штанину которых поместилось бы по три визиря. Распахнутый халат павлиньей расцветки. И раза в два больше обычной, белая чалма. Все это, от ступней до верхушки тюрбана было густо расшито золотом и драгоценными камнями. Завершал картину невообразимый макияж. Контрастирующие белила и румяна, ярко напомаженные губы, зеленые тени на веках, касающиеся висков наведенные стрелки и выглядывающий из-под чалмы кокетливый локон.

- Прости меня, о луноликий, за мое дерзкое опоздание. - Визирь бухнулся в ноги обожаемого повелителя, молитвенно сложив наманикюренные ладони. - Но я руководствовался, о ясноокий, благородным поры...