Бесценное сокровище - Мэри Бакстер

– А больше тебе ничего не нужно?

Де Шамп сделал полшага вперед.

– Стало быть, ты не собираешься предъявлять на него права?

– Я собираюсь делать то, что сочту нужным, причем в удобное для себя время. Зарубите это себе на носу.

Де Шамп прищурился.

– Что-то я не пойму, с какой стати ты тянешь. – Он помолчал. – Разве что глаз положил на дамочку, но…

Ему не удалось закончить. Кулак Дэлтона обрушился на его переносицу. Де Шамп не удержался на ногах. Сначала он изумленно смотрел в пространство, словно не веря, что Дэлтон его ударил. Потом, дотронувшись до носа и увидев на руке кровь, де Шамп пронзительно закричал и с трудом поднялся с тротуара.

– Ах ты, ублюдок, – прошипел он.

Дэлтон, охваченный беспредельным отвращением, повернулся и зашагал к машине.

– Ты еще обо мне услышишь! – заорал ему вслед де Шамп.

Дэлтон остановился как вкопанный и круто повернулся:

– Если тебе дорога жизнь, катись отсюда, пока цел.

– Ты за это поплатишься!

Дэлтон не счел нужным отвечать. И банкир, и де Шамп – это шакалы. Они только и ждут, когда можно будет растащить его кости. Когда же все это кончится? Лишь тогда, когда он через суд оформит отцовство. Коти Майкл Фрейзер – его сын.

Почему-то от этой мысли у него сжалось сердце.

Лия не могла поверить, что летит на самолете в Лас-Вегас вместе с Дэлтоном. Еще труднее ей было поверить, что она все еще у него работает.

Если бы он не извинился за свое поведение, она бы, конечно, уволилась. Но она проявила себя ничем не лучше. Она до сих пор не могла себе этого простить. Как можно было предать мужа? Как можно было оставаться на службе у Дэлтона? Единственным оправданием служила болезнь Руфуса да еще затянувшееся безденежье.

Нет, это всего лишь отговорки. Она решила расторгнуть контракт и даже рассказала об этом Софи, не уточняя истинных причин.

Софи не стала ее переубеждать, хотя – это было очевидно – заподозрила, что дело не только в придирках Дэлтона. Однако вслух она ничего не сказала. Впрочем, Лие было безразлично постороннее мнение. Больше она не хотела крутиться в этом беличьем колесе, пусть даже ее ждет нищета.

После разговора с Софи она не могла отделаться от мрачных мыслей. Вечером следующего дня, когда она читала сыну сказку, раздался звонок в дверь.

– Я открою, – сказал Коти, соскакивая с ее колен.

Лия покачала головой и поспешила за ним в прихожую.

– Привет, Дэлтон! – услышала она голос сына и окаменела.

– Как жизнь, малыш?

– Нормально. Заходи, посмотришь, как я научился вести мяч!

Лия опомнилась. Больше всего ей хотелось зажать сыну рот.

– Коти, пора спать, – сухо произнесла она.

– Ну мамочка!

– Коти, я кому сказала?

Он насупился и понуро побрел прочь по коридору.

– Тебе не кажется, что ты с ним излишне строга?

Глаза Лии вспыхнули.

– Это тебя не касается.

– Допустим. И все же…

– Что тебе нужно? – резко спросила она. Невидимый обруч сдавил ей грудь и мешал дыханию.

– Я подумал, что нам надо поговорить.

– Нам не о чем разговаривать.

– Послушай, – сказал Дэлтон, – дела идут полным ходом, я не могу менять сотрудников на полпути. Кроме всего прочего, ты же сама заинтересована в этой работе.

В его голосе зазвучали умоляющие нотки. Черт бы его побрал, это недозволенный прием. Но Лия чувствовала, что вот-вот сдаст позиции.

Почувствовал это и Дэлтон. Он перешел в наступление:

– Если я пообещаю впредь не распускать руки…

Лия едва не зажала уши. Эти слова показались ей отвратительными – беззастенчивыми и фальшивыми.

– Лия, прошу тебя, выслушай. – Голос Дэлтона выдавал внутреннее напряжение.

Лия вцепилась пальцами в дверную ручку:

– Значит, ты считаешь, что мы сможем и впредь работать вместе?

– Вне всякого сомнения.

Она обессиленно прислонилась к дверному косяку.

– Что ж, попробуем начать сначала.

– Обещаю, ты не пожалеешь.

Эта встреча состоялась неделю назад. За прошедшие дни Лия ни разу не раскаялась в своем решении. Они с Дэлтоном и Тони прекрасно сработались и достигли кое-каких успехов.

Но Лия привыкла ничему не верить, особенно своему сердцу, да еще в присутствии Дэлтона.

– Ну вот мы и на месте.

Лия с трудом вернулась мыслями к действительности. Она скосила глаза в иллюминатор. Действительно, самолет уже скользил по бетонной полосе. Дэлтон отстегнул ремень, и Лия последовала его примеру.

Она думала о том, как бы эта поездка не оказалась очередной ошибкой – роковой ошибкой. Но, согласившись и дальше работать у Дэлтона, она связала себя обязательствами. К тому же лечащий врач Руфуса дал «добро» на ее краткий отъезд, а Софи вызвалась присмотреть за Коти.

– Ты готова?

Лия кивнула.

– Эй, у тебя такой вид, словно ты идешь на плаху, – улыбнулся Дэлтон.

Его улыбка сбила Лию с толку, и она подумала, что выиграла лишь один бой, но не всю войну.

– Выходим?

Лия ступила в проход и ощутила сзади себя, совсем близко, сильное тело Дэлтона. «Будь начеку, Лия, – приказала она себе. – Будь начеку».

Глава 26

День был расписан по минутам. Лию не покидало ощущение, что она без остановки бежит в гору. Но все то время, которое было отведено на посещение оптовых магазинов, она провела не без удовольствия.

Их с Дэлтоном принимали по-королевски. Администраторы торговых залов сбились с ног, выкладывая перед ними ошеломляющее количество образцов: ковровые покрытия, обивочные ткани, металлическую фурнитуру, обои – все было выдержано в едином стиле «кантри-вестерн».

Однако даже самые доступные товары стоили огромных денег. Лия надеялась, что Дэлтон не стеснен в средствах, но к концу дня он становился все мрачнее. Лия заподозрила, что финансовые затруднения все-таки дают о себе знать.

От этой мысли она сникла, однако тут же напомнила себе, что удивляться не стоит. Ей с самого начала было известно, что Дэлтон – азартный игрок в прямом смысле слова. Даже оставшись без единого цента, он ни за что не подаст виду.

К тому же Лия была убеждена, что он всегда добивается своего. Вот и за нее он держался мертвой хваткой.

А что же она сама? Как она ни гнала от себя воспоминания, ей не удавалось забыть тот горячий, исступленный поцелуй. Помнила она и о том, что сама этого хотела. Ну и пусть – такое было в первый и последний раз. Она согласилась на эту поездку только потому, что все для себя решила, и тем не менее терзалась чувством вины.

До сих пор Дэлтон вел себя безупречно: он обращался с ней вежливо, подчас даже суховато, и это ее вполне устраивало. Вот почему она была поражена до глубины души, когда ближе к вечеру он сказал: