Ночной огонь - Кэтрин Коултер

— Очень хорошо. А теперь, Ариель, я хотел бы, чтобы ты сняла сорочку.

Голова девушки резко дернулась, в глазах промелькнуло паническое выражение. Лицо словно застыло и осунулось.

— Тебе помочь?

Девушка покачала головой и быстро, лихорадочно, почти отрывая ленты, развязала бант у горла и расстегнула бесчисленные пуговицы. Он молча, не сводя с нее глаз, наблюдал, как она поднимает сорочку над головой, как батист ложится белым кругом у ее ног.

Ариель стояла неподвижно, словно привыкла к такому пристальному осмотру.

— Ты прелестно выглядишь, — пробормотал он наконец вполне искренне, хотя и дрожащим голосом. Ариель не отпрянула, когда он протянул руку и осторожно сжал ее левую грудь.

— Пожалуйста, посиди со мной.

Она села, вытянув руки вдоль бедер, слегка расставив ноги. Сколько же раз Пейсли Кохрейн заставлял ее делать это? Очевидно, она сидит в такой позе потому, что муж запретил ей прикрываться ладонями.

В полумраке тонкие белые шрамы были почти не видны.

— Взгляни на меня, Ариель.

Она снова дернулась. По-видимому, не успела еще привыкнуть к такому обращению. Потом медленно подняла голову. На миг лицо исказилось в гримасе боли и тут же вновь превратилось в бесстрастную Маску, так что было неизвестно, что она чувствует и о чем думает. Берк очень осторожно взял ее за руку, мимолетно дотронувшись до гладкой кожи ее бедра. Какие у нее длинные упругие ноги!

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Хорошо.

— Ложись. Я не хочу, чтобы ты простудилась. Он откинул покрывало. Ариель нерешительно помялась, но все-таки медленно переползла через него и забралась под одеяло, Берк повернулся к ней лицом:

— Ты говорила, что больше не в силах выносить ожидание.

Ариель кивнула, изо всех сил зажмурив глаза.

— Жаль разочаровывать тебя, любимая, но у меня сегодня нет настроения разыгрывать похотливое животное.

Глаза девушки широко открылись, и Ариель с шумом втянула воздух.

— Почему ты играешь со мной?

— Тише, — шепнул он, наклонившись над ней, чтобы поцеловать. Он ощущал ее страх перед ним, чувствовал вкус этого проклятого страха, слышал неровное прерывистое дыхание и тихо проговорил:

— Я намереваюсь играть с тобой, пока не попросишь, чтобы я не останавливался.

— А нельзя мне просто…сделать это? Я попытаюсь, честное слово, попытаюсь.

— Сегодня, — Продолжал он, не обращая внимания на ее слова, медленно пропуская растопыренные пальцы через густые пряди ее волос. — Я собираюсь любить каждый дюйм твоего тела, изучить, запомнить, ласкать.

Ариель взглянула на мужа, словно он лишился разума. И поскольку тот еще раньше решил, что действительно рассудка у него осталось совсем немного, то и не стоило осуждать ее за это.

— У тебя самые милые ушки в мире, — сказал Берк, целуя розовое ухо и нежно прикусывая мочку. — Мягкие, нежные и женственные.

Заметив крохотную дырочку, он продолжал:

— Я подумываю купить тебе драгоценности. По правде говоря, здесь хранятся наследственные украшения Драммондов — ужасно много, и я все отдам тебе, можешь сама решить, что с ними делать. Там должны быть серьги с замочком. Если ничего не понравится, я куплю тебе все, что захочешь.

Ариель недоверчиво уставилась на мужа. Пейсли позволял ей носить драгоценности первой жены, когда приезжали гости. Однажды с ее запястья упал довольно уродливый изумрудный браслет, и Пейсли потом до полусмерти избил ее за легкомыслие. Но Берк…Берк по-прежнему вел с ней какую-то странную игру, и она ненавидела его за это. Ариель чувствовала, что выбита из равновесия, и от этого боялась еще больше.

Его язык проник в ее ушко, лизнул внутренность изящной раковины. Ариель вздрогнула от странных ощущений, совершенно необъяснимых. Может, он собирается подарить ей драгоценности, а потом обвинит в том, что она их потеряла?

— Мне ничего не нужно, — пробормотала она.

— Но почему? Разве украшения не пойдут тебе?

— Я… я могу потерять их, и ты будешь…недоволен.

— Понимаю, — кивнул Берк, и действительно ему все стало ясно. — О чем это я? Ах да, насчет твоего правого уха. Думаю, что пока я уделяю внимание этой части твоего прелестного тела, очень хотелось бы, чтобы эти милые грудки крепче прижались к моей груди. Ну вот, не так уж это плохо, правда?

Глава 13

Берк был уверен, что не заснет в эту ночь, но каким-то чудом сон все-таки пришел, правда, не сразу.

Ариель была рядом, совсем близко, но только потому, что он крепко обнимал ее, притиснув к себе, не заботясь о том, что налитая кровью и похотью мужская плоть вжимается в мягкий живот. Пусть знает, что он хочет ее, но Ариель должна понять, что, как бы ни было велико его желание, Берк никогда ни к чему не принудит ее.

Но пока что Ариель отчетливо сознавала, что муж ведет себя совсем не так, как должен поступать мужчина. Она ждала: ждала, когда он набросится на нее, изобьет, бросит на колени, заставит ласкать руками и ртом…

«Время, — думал Берк, моля Бога о том, чтобы оказаться правым, — время и терпение, и все будет хорошо». Как странно, что все обернулось подобным образом. Жена, смертельно боящаяся мужа. Такого Берк и представить себе не мог.

Когда раздался вопль, Берк, не теряя спокойствия, отводил войска в холмы Португалии, назад, назад, подальше от французов, подходивших все ближе. Он ожидал, что сейчас подоспеет арьергард под командованием майора Лафтопа, и тогда можно будет зажать противника в клещи.

Берк приставил ладонь козырьком ко лбу, чтобы хоть как-то защититься от беспощадного солнца, и поглядел вдаль. Где же, черт возьми, майор Лафтон?!

Второй отчаянный вопль сорвал его с постели.

— Что… что это? — прошептала Ариель.

— Оставайся здесь, — властно приказал Берк. накидывая халат. Рассвет еще не наступил, и в коридоре стоял полумрак. Берк ринулся на шум, но остановился как вкопанный, заметив миссис Пепперолл, стоявшую наверху лестницы. Экономка в ужасе закрыла рот рукой, едва удерживаясь от крика.

Берк быстро подошел к ней и, приглядевшись, заметил Мелли, лежавшую в луже крови, уже залившей белую ночную сорочку. Даже на расстоянии можно было понять, что у нее сломана шея.

Берк почувствовал, как закружилась голова, а к горлу подкатила волна тошноты, но, не теряя присутствия духа, приказал:

— Идите за Монтегю, миссис Пепперолл, пусть пошлет лакея за доктором Броуди.

Час спустя Ариель, Берк и Марк Броуди сидели в гостиной.

— Можно с уверенностью сказать, что она умерла пять или шесть часов назад, — сказал доктор, поднося к губам чашку крепчайшего чая.

— Но в таком случае, почему нигде поблизости не видно свечи? — спросила Ариель. — Берк сразу заметил это странное обстоятельство. Почему она бродила ночью, в темноте, без света?