Последний полет «Ангела» - Лев Корнешов

Алексей зашел к соседям, попросил их помочь старухе, пообещал прислать врача. Он тревожно догадывался, что с Зинкой что-то произошло, при всем своем пакостном характере не бросила бы она так надолго тяжело больную мать. И еще вдруг подумал, что совершил какую-то ошибку, он не мог пока понять, какую именно, просто возникло ощущение того, что что-то важное ускользнуло из поля его зрения, чему-то он не придал значения. Зачем один пошел к Зинке? Торопился побыстрее ее увидеть? Увидел… А толку? При желании она от всего, что говорила, откажется. А теперь еще это внезапное исчезновение… Самодеятельность сплошная… А как говорит майор Устиян, нашей работе самодеятельность так же противопоказана, как самолечение здоровому человеку.

Алексей доложил начальнику горотдела полковнику Кравцу о внезапно возникшей ситуации Тот снял трубку, позвонил начальнику милиции, поинтересовался, не имели ли место в городе в течение последних десяти-двенадцати часов чрезвычайные происшествия. Выслушал ответ, предупредил:

— Сейчас к вам присоединится наш товарищ. Лейтенант Черкас. Прошу оказать необходимую помощь.

Он сказал Алексею:

— Утром в подъезде одного из домов обнаружили убитую женщину. По описанию похожа на Зинаиду Кохан. Удар ножом в спину.

Алексей помчался к месту происшествия. Лейтенант спустился по ступенькам к двери в полуподвал, куда редко кто заглядывал, поэтому и обнаружили труп не сразу, случайно. Да, это была Зинка. Ее убили где-то в другом месте, возможно, на улице, а уже потом затащили в подъезд. Зинку затолкали в темный угол: казалось, она присела отдохнуть, только место для этого выбрала неподходящее — паутина, мусор, запустение. Грязной была ее жизнь, в грязи и кончилась. Вот только кому она помешала, кто поторопился ее убрать, уничтожить? Это событие лишь подтвердило неясные опасения Алексея, что неверный, неточный шаг он все-таки сделал.

ПОДАРОК АНГЕЛУ

— Весь ваш поспешный визит к Зинаиде Кохан — неточный, опрометчивый шаг, — резко сказал майор Устиян. — И убрал ее тот, кому она побежала сообщить о вашем посещении. В нашем деле случайности бывают, совпадения тоже, однако не до такой степени: вечером вы были у Зинки, а ночью или утром ее ударили ножом в спину.

Алексей после убийства Зинки срочно возвратился в Таврийск. Расследование будут вести местные работники, ему лично делать было нечего, разве что выступать в роли наблюдателя, а это занятие неблагодарное. Он доложил Устияну о разговоре с Зинкой, не упуская самых мелких деталей. Хорошо, что сообразил после возвращения в гостиницу записать для памяти все самое важное. Майор посмотрел его записи, приказал приобщить к делу — они становились документом. Он хмуро смотрел куда-то в сторону, перебирал бумаги без нужды, и вообще был сумрачным, недовольным и даже не пытался скрыть это.

— Товарищ майор, — выпалил Алексей, — если я заслуживаю наказания — накажите, но, честное слово, я ведь из лучших побуждений…

— В нашем деле лучшие побуждения это те, которые диктуют точные решения, — резко сказал майор. — Кстати, наказания, как и награды, не выпрашивают. — Никита Владимирович после паузы добавил: — Непродолжительный опыт вашей работы что-то объясняет, однако проступок не смягчает. Что же касается наказания, то вы его заработали сполна.

Алексей только теперь ясно понял, что совершил не просто неверный шаг, он создал ситуацию, которая закончилась драматически. Если бы не пошел к Зинке один… Если бы…

— Мне писать рапорт об увольнении? — тихо спросил Алексей.

Устиян резко поднялся из-за стола:

— Когда однажды вы уже приходили в этот кабинет с таким вопросом, тогда это было еще понятно. Но сейчас?! Мы здесь работаем, а не сантименты разводим! Советую вам впредь быть осмотрительнее с подобными заявлениями. У меня все!

Алексей ушел к себе в кабинет, вновь «прокрутил» в памяти свою краткую, с таким внезапным финалом командировку. В памяти всплыли злые слова старухи, намекавшей, что к Зинке кто-то ходит. Кто? Знала его старуха или нет? Проворчала с явной неприязнью, почему? Ведь дело обычное — к дочери захаживает знакомый ей человек, доченька уже не в годах даже, а на пороге старости.

Зинка сказала, что после смерти матери дом продаст и уедет. А вот на это больная никак не откликнулась, не возмутилась — значит, всерьез не восприняла такую возможность или при ней велись другие разговоры. Может быть, именно с тем, кто бывал здесь? Возможно.

Значит, следует его искать того, кто приходил к Зинке, кого видела или слышала ее мать и кто, вполне вероятно, был приезжим.

Алексей решительно постучал в дверь кабинета майора Устияна.

— Мне надо возвратиться и выяснить все до конца. Это ведь не рядовое убийство — очевидно, устраняли свидетеля.

— Да? — сделал вид, что удивился, Никита Владимирович. — А я-то думаю, чего он и она не поделили, почему ножичком — в спину? Может, ревность, пламенные страсти, огненные чувства?

Он, конечно, имел право на иронический тон, и Алексей густо покраснел.

— Ладно, не смущайтесь, — только сейчас майор счел необходимым косвенно ответить Алексею на его слова об уходе. — Вам еще долго-о работать, много разного распутывать придется. Запомните: нет безнадежных дел, есть работнички… без надежды. Хорошо, что поняли ошибку и мучитесь ею. Теперь излагайте, почему пришли к такому выводу.

Алексей обстоятельно рассказал о ходе своих размышлений.

— Убежден: или нас кто-то подслушивал, или Зинка Кохан сразу после моего ухода помчалась докладываться. Она была очень встревожена и не могла это скрыть.

— Скорее всего, несмотря на ночь, побежала сообщить, что ею интересуются. Ее нашли довольно далеко от дома, ближе к центру города, не тащили же труп туда с окраины.

Алексей отметил, что майору известны подробности, о которых он не говорил, значит, звонил, расспрашивал.

— Впрочем, ясно, что Зинка ушла на ночь глядя, об этом ее мать сказала. И вот что еще — если даже она не видела, кто к Зинке приходил, то наверняка слышала из своей комнаты его голос и то, как она к нему обращалась — имя и, возможно, отчество. Словом, оформляйте свою командировку. И следующий раз имейте обыкновение перед тем, как командировку прервать, позвонить, посоветоваться — связь у нас надежная.

Алексей стойко пережил и эту выволочку, ибо майор был прав.

Расследование убийства гражданки Зинаиды Кохан за время его отсутствия почти не продвинулось вперед. Следователи тоже пришли к выводу, что Зинку убили не случайно, убийство преднамеренное, и, скорее всего, его совершил тот, к кому она сама пришла. Но почему? За что? Нельзя было сбрасывать со счетов и версию, что ей за что-то отомстили: могли у нее быть недруги еще со старых времен.

И вот Алексей снова в доме, в котором беседовал с Зинкой. Сопровождал его следователь, который занимался делом об убийстве Зинаиды Кохан. Как и условились, следователь участия в разговоре со старухой не принимал, просто слушал, делал свои выводы.

Алексей не сразу увидел старуху, когда переступил порожек горницы. Соседки позаботились, чтобы в доме все было, как положено в печальные минуты: затянули черной тканью зеркало, лампочки, задернули старенькие портьеры, отчего в комнатах установился стойкий полумрак и Алексей не сразу заметил, что старуха теперь лежит не в боковушке, а в «парадной», самой большой комнате.

— Здравствуйте, — сказал он в пространство.

— А, это ты, — узнала его по голосу старуха. — Чего снова пришел? И не один. Ты несчастье в мой дом привадил.

— Нет, не я, бабушка, — Алексей готов был к такому приему. — Наоборот, пришел, потому что считаю своим долгом разыскать убийцу. Со мною — мой товарищ…

— Как же, найдешь! А и отыщешь — все равно доченьку не вернуть. — Зинка теперь для нее стала «доченькой» — она вроде бы и забыла, что совсем недавно говорила о ней не самые добрые слова.

— Найдем, бабушка, никуда не денется.

Старуха помолчала, потом принялась рассуждать:

— Вишь, как оно в жизни. Зинка сиднем сидела здесь, ждала, когда я помру, чтобы хозяйкой в дому стать. А я ее первой похоронила, всех пережила.

Лейтенант, поддерживая разговор, сказал безразличным тоном:

— Она ведь хотела дом продать и уехать. Так говорила.

— Как же… Только о том и думала, чтобы я скорее померла, а она здесь навсегда расположилась со своим дружком.

Казалось, старуха сама помогала ему получить нужные сведения.

— Бабушка, — осторожно спросил Алексей, — а вы его видели, знаете, кто это?

— О ком ты?

— О приятеле вашей дочери.

— Ишь ты, молодой, а быстрый. Как я его могла видеть, если за дверью бревнышком гнилым лежала? Она меня туда специально перетащила, чтоб не мешала, значит. Да вы садитесь, — спохватилась она, заметив, что Алексей и его товарищ стоят посреди комнаты. Ей хотелось поговорить, люди у нее бывали редко, только чтобы помочь по хозяйству, проведать, да еще несколько раз приезжал врач. В больницу лечь она категорически отказалась, хотя Алексей в прошлый раз договорился об этом. И сейчас она спросила: