Молот - Александр Авраменко

– Ты хочешь меня о чем-то спросить?

– Я… не смею…

– Разрешаю.

Ему вдруг стало все безразлично, и мысль о том, что вот эта девица станет его спутницей на всю оставшуюся жизнь, вдруг вызвала острое отвращение к ней. Так почему бы и не проявить милосердие? Девушка же собрала всю волю в кулак и тихо промолвила единственное слово:

– Зачем?

– Вчерашнее представление?.. Мне было скучно.

Тишина сгустилась до звона. Михаил поставил пустую чашку на стол, поднялся, собираясь идти принимать просителей, потом, сам не зная почему, добавил, глядя на неподвижно сидящую Алисию:

– Завтра мы с тобой идем в Гроссбург. Вдвоем. Подбери себе что-нибудь из обычной одежды. Будем прощаться с городом.

– Прощаться?!

Он кивнул.

– За нами прибывает корабль отца. Мы летим на Метрополию.

– Мы?!

– Да. Мы. Тебя ждет приговор Императора. – Чуть помолчал и добавил: – Меня – тоже…

Командующий сто второй разведывательной эскадрой Империи вице-адмирал фон Лисофф-младший потрясенно разглядывал снимки планеты, полученные от разведывательных зондов. Этот мир принадлежал древней Империи! Вне всякого сомнения! Руины огромных зданий, в которых размещались, по всей вероятности, промышленные комплексы, каркасы домов, выполненные из металлона. Полузанесенные вековой пылью дороги из стеклобетона… Но самое главное – гигантская стрела монумента, возносящаяся в багрово-фиолетовое небо. Адмирал снова и снова рассматривал снимки, приказывал логгеру увеличить их, но сомнения исчезли, едва он разглядел остатки надписи, выполненной универсальным шрифтом на основании величественной стрелы: «В… … империи и во …аву…!»

Вице-адмирал отложил пачку объемных пластиковых снимков в сторону. Лозунг был до боли знаком: «Во славу Империи и во имя ее!..» Последнее доказательство… Фон Лисофф приказал увеличить ход и по выходу на орбиту планеты провести сканирование поверхности и проверить спектральный анализ светила, вокруг которого вращался забытый всеми мир…

Через час эскадра зависла на геостационаре над одним из самых больших комплексов развалин, обнаруженных из космоса. Таких на планете насчитывалось четыре десятка, не считая сотни более мелких. Множество небольших стрел оторвались от борта исследовательских кораблей и устремились вниз, чертя в атмосфере белые инверсионные линии и собирая информацию. Техники готовились включить нейтринный сканер, установленный на втором корабле экспедиции. А малый крейсер, приданный в охранение, раскидывал огромную паутину солнечной ловушки, чтобы провести тщательнейшую проверку спектра излучения звезды. Словом, все шло, как обычно в таких экспедициях, пока на экране одного из зондов, уже спустившегося на поверхность и выпустившего шагоходы, вдруг не возникла волосатая физиономия кого-то, по-другому не скажешь, похожего на человека с оскаленными зубами.

Аборигенная цивилизация? Потомки древних имперцев?!

Глава 11

Михаил с минуту стоял возле дверей гостевой комнаты, затем поднял руку и постучал. Из-за двери донесся голос:

– Да, войдите.

Алисия сидела возле зеркала, поправляя прическу. Заметив в отражении наместника, мгновенно повернулась, на лице вновь появилось испуганное выражение:

– Вы?

Михаил строго взглянул на девушку, сидевшую лишь в длинном халате.

– А ты почему до сих пор не одета?

– Вы… Не шутили насчет Гроссбурга, господин?

– Ни капли. Давай быстро одевайся, я подожду тебя внизу.

Его каблуки простучали по лестнице. Алисия пару мгновений сидела неподвижно, потом вскочила и бросилась к шкафу.

Михаил успел выпить стакан сока, когда тевтонка появилась на лестнице, одетая в обычное платье небогатой горожанки. Впрочем, в Ордене не поощрялось выставлять напоказ свое богатство, и все старались придерживаться золотой середины. Так что по одежде редко можно было определить – аристократ перед тобой или обычный гражданин… Поскольку на улице было жарко, Алисия надела простое легкое платье, а светлые волосы заплела в длинную косу, свободно спускающуюся по спине. Ее наряд хорошо подходил к скромному костюму наместника, и они выглядели как типичная супружеская пара.

Девушка приблизилась к наместнику, присела в книксене:

– Ваша светлость…

– Хорошо смотришься. Пошли.

Михаил согнул руку в локте, предлагая опору. Алисия покорно положила ладонь на его руку, и они двинулись к выходу…

Тевтоны обычно строили увеселительные заведения на берегах озер либо больших прудов. Парк Линце находился на окраине Гроссбурга, расположившись вдоль цепочки больших прудов, соединенных каналами. Обычный серийный ваген доставил молодых людей ко входу в парк, и они остались одни.

– Идем?

– Как пожелаете, господин… – прошептала Алисия и вздрогнула – наместник просто взял ее за руку, сплетя пальцы. На Тевтонии так обычно гуляли влюбленные.

Широкие, посыпанные мелким гравием дорожки, вдоль которых теснились различные балаганы, тиры, театры… Михаил начал с лотка, где продавалось мороженое. Средних лет шрехта-отпущенница быстро сделала ему порцию в тонком стаканчике из вафель, посыпала сверху мелкими зернами сладкой ивы. Получив лакомство, парень взглянул на свою спутницу:

– А тебе какое?

– Господин…

– Что, не можешь выбрать? Глаза разбегаются?

Он шутливо тронул кончик ее носа, но Алисия отшатнулась столь стремительно, что едва не упала. Михаил едва успел удержать ее за руку. Торговка удивленно взглянула на странную пару, но ничего не сказала, благоразумно решив промолчать. Михаил, недолго думая, отдал Алисии свою порцию, заказав себе точно такое же. Шрехта быстро протянула ему второй вафельный стаканчик, и, вновь взяв девушку за руку, наместник повлек ее по аллее в глубину парка. Отойдя подальше, свернул на боковую дорожку, заметив, что та ведет к увитой длинными стеблями деревянной беседке.

– Устраивайся. Давай поедим спокойно.

– Да, го…

– Стоп! – Михаил приложил палец к ее губам. – Скажи просто – «да».

Алисия удивленно вскинула на него глаза, потом несмело произнесла:

– Да…

– Молодец! – улыбнулся парень. – А теперь скажи: «Да, Миша».

– Смею ли я…

Он нахмурился, и тевтонка торопливо проговорила:

– Да, Миша…

– Совсем хорошо.

– Я не понимаю… Что вы хотите от меня, господин? – Алисия сложила руки на груди и взглянула на него молящим взглядом: – Скажите, что со мной будет?! Я уже не могу ждать, нет ничего хуже неизвестности…

Михаил вздохнул:

– Вообще-то я сегодня хотел побродить по городу, пообедать в обычной харчевне, потом, может, зайти в голотеатр или просто пошататься по магазинам. Словом, провести свой последний день на Тевтонии так, чтобы он запомнился. Пусть меня и жестоко оскорбили здесь, но город мне нравится по-прежнему.

– Но зачем вы взяли меня с собой? Я же преступница! А хожу с вами под руку, словно подруга…

Его палец вновь прикоснулся к ее губам.

– Остановись, Алисия! Хотел бы я знать, какая ты на самом деле… Но, похоже, так и не удастся это выяснить. Возьми.

Он достал из кармана обычную ленточку, протянул ей. Затем поднялся со скамейки:

– Ты свободна. Если пожелаешь быть со мной – повяжи ее на шею завтра утром. Если нет – выброси. Просто выкинь. Даю слово, что никто не будет тебя преследовать, если ты откажешься. Пусть твой выбор будет добровольным.

Он шагнул к выходу из беседки и замер, услышав вопрос:

– Что значит быть с вами?

Горько усмехнулся, не оборачиваясь, потом ответил:

– То, что ты будешь рядом со мной всегда. До самой смерти. Мой отец почему-то хочет, чтобы ты стала моей женой. – И вышел из деревянного строения.

Все верно. Кем она еще может стать, как не супругой? Это же непреложное правило, неукоснительно соблюдающееся его родителем, несмотря на все разговоры и перешептывания за спиной: Симбионт одновременно является официальной супругой…

Все ученые сгрудились в рубке, куда шла передача с разведывательных модулей, лихорадочно обсуждая то, что увидели на экране, и выдвигая различные гипотезы, от самых простых до фантастических. Наконец, разозленный тем, что вместо дела подчиненные перемалывают воду в ступе, адмирал вспылил:

– Хватит болтать! Я жду четкого и ясного ответа на свой вопрос! – И указал пальцем на застывшую в голографической сфере оскаленную морду. – Тут и слепой видит, что это произошло от человека. Но все данные говорят, что планета не подвергалась действию оружия. Нет ни остаточной радиации, ни мезонного излучения, ничего! Огромные города, гигантские фабрики… Почему их оставили? Почему, я спрашиваю?!

Кто-то робко произнес:

– Может, эпидемия? Вирус?..

Народ опять загалдел, обрадованный подкинутым в диспут поленьям, но Лисофф рассвирепел окончательно.

– Тогда отправить вниз экспедицию в скафандрах высшей защиты! И немедленно! – Поднялся со своего кресла и вышел из рубки.