Щёлк! - Эмир Радригес

по предсмертной медитации.... Поэтому если я не дотяну к их приезду… Я растворюсь во Вселенском блаженстве, вернувшись к своей истинной природе реальности…

-- Пиздец, -- констатировал Жека и услышал, как открывается холодильник.

-- О-о да!... – простонала Лиза, открыла бутылку водки и… Присосалась к горлышку.

-- Какого хрена! – воскликнул Жека. – Ты что творишь? Мы ещё не выбрались отсюда, а ты уже берёшь на себя отягчающие!

Но Лиза не останавливалась. Она всосала всю бутылку водки и даже не поморщилась.

-- Жажда, ик! – ответила она. – Пить хотелось! Мама родная… Какой приятный напиток. Что это такое, Диан?

-- Это водка! – ответил Жека. – Ты что, не видела, что написано на этикетке?

-- Да быть не может, -- сказала Лиза. – Я бы водку так не смогла залпом. Это вода… Ещё хочу, маловато будет…

-- Гипсокартон – алкаш! – напомнил Жека. – Прекрати напиваться!

-- Да ладно тебе! Я столько повидала, что не против и нахуюжиться… Диан, ну-ка гони сюда свои запасы!

-- Не вздумай! – Жека осознавал, к чему может привести подобное поведение. Культисты могут нагрянуть ещё разок. Нужно было валить отсюда. Однако…

-- Не слушай этого задрота! – пригрозила Лиза Диане. – Гони сюда всё спиртное! Я чую! Оно у тебя есть! Могу найти по запаху. Но лучше бы тебе мне помочь.

Грозный вид громилы с пистолетом действовал куда убедительней миролюбивого вида Жеки. Потому Диана сходила к шкафу и вытащила заначку «Джек Дениелса» и «Егермайстера».

-- Красиво, -- Лиза откупорила бутылку и снова присосалась, будто это был лимонад. Жека недовольно скрипнул зубами и побежал вниз по лестнице, к выходу из дома.

Он прошёлся по ночному двору, выискивая окно Дианиной квартиры. Увидел ещё один труп культиста. А рядом – тело Лизы. Жека прошёлся по полянке, разжал руку рыжухи с Пультом. Спонтанный алкоголизм следовало остановить. Да и вообще – Гипсокартон его. А не её! Нехрен пользоваться чужим имуществом. Она ни капли крови не пролила в борьбе с верзилой. Шея болела до сих пор, с неё не сошли синяки, следы от удушения…

Жека щёлкнул рычажком. В голову ударило, что-то зажужжало. А потом наступила темнота. Как-то непривычно сработало переключение на этот раз… Жека открыл глаза и обнаружил себя на том же самом месте. Ничего не произошло? Почему? Батарейка села что ли?

Вдруг Жека увидел, что Пульт оказался снова в руках у рыжухи. А сама она лежала чуть в стороне. Будто бы переползла…

Так действует сильное алкогольное опьянение? Его выкидывает обратно? Сколько она успела выжрать бутылок? Неужели – всё, что дала ей Диана!?

Жека щёлкнул ещё раз, чтобы убедиться в своей теории. Переключение произошло обычным образом.

Вот только он оказался в теле Лизы, на той же полянке.

-- Что за… -- Жека щёлкнул ещё. И оказался в своём теле. Осознание произошедшего подействовало, как ведро ледяной воды. Ведь если Жека снова владеет телом рыжей, то что происходит с Гипсокартоном…

Хлопнула дверь подъезда. На улицу выбежал дезориентированный и пьяный вдрабадан громила. Его шатало из стороны в сторону. Он не мог сообразить, где находится. Но сквозь алкогольный угар понимал одно – нужно валить отсюда подальше…

В нём уже не было и намёка на женственность Лизы, не было никакой бабской мимики. И Жеку спасла темнота, ибо заметь его Гипсокартон – быть может он бы всё вспомнил… Громила скрылся в ночи, выкрикивая какие-то несуразности, кого-то преследуя…

Кажется, теперь у них во врагах снова этот верзила. Уж он-то, когда протрезвеет, точно достанет их из под земли. Оставалось надеяться на то, чтобы Игорь и его ученики приехали быстрее. Громилу нужно выследить и заковать обратно в Пульт…

Но как всё так получилось?...

Глава 28

В одной из буддийских сутр есть строки о монахах, которые сходят с ума и кончают с собой после медитации на смертность. Просветление — это очень нелегко… Но умирающему Рябине, судя по всему, было легко и ваще заебись. Очень заебись.

-- Я освободился, Учитель! – смеялся Рябина. – Я вижу смерть!

-- Позволь ей прийти. Пропусти смерть через себя, -- говорил Игорёша. – А затем позволь ей так же и уйти…

Игорёша чесал какой-то сектантский бред, а Жека с охуевающим видом наблюдал, как Рябина загибается от кровопотери с кучей пуль в брюхе. «Иисус» приехал на квартиру к Диане не один, а с двумя сотоварищами. С Шурупом -- крепким и коренастым борцухой, да с Сегой -- сутулым и неясно зачем вообще приехавшим задротом. Эти двое даже прослезились от высоких речей своего наставника, от умирающего собрата, постигающего Нирвану и вообще от сопричастности к такому практически библейскому событию.

-- Смотри на смерть, -- говорил Игорёша. – Осознай её. Это важный момент. Направь всю свою концентрацию на неё. Осознай свою смерть. Слушай её… Слушай…

-- Но как… Я вижу её…. Но как…. осознать….

-- Просто слушай… Слушай…

Рябина уже совсем поплыл. Кажется, ещё минута – и он окончательно сожмурится…

-- Может, вы ему поможете? – встрял Жека, на что получил осуждающие взгляды Шурупа и Сеги. – Я думал, что вы его вылечите, пули достанете. Может, раны зажгёте чем-то раскалённым, чтоб кровь остановить…

-- Тс! – почти рявкнул Шуруп. Ладно, подумал Жека. Бодаться с поехавшими в его планы не входило. И вообще, следовало торопиться, менты могут нагрянуть сюда с минуты на минуту. Очень странно, что они ещё не сделали этого! Ведь почти центр города…

-- Учитель! – вдруг Рябина распахнул свои глаза и увидел мир таким, каким видел его Будда. – Учитель! Я понял!

-- Да, мой ученик?... Что