Прекрасный яд - Мишель Бриддок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я подняла одну из газетных статей, выпавших из папки.
Женщины пропали без вести. Карлос Сильваро, подозреваемый в исчезновении работниц в поместье Найтчерч.
Что касается следующего, то там была рассказана совсем другая история.
С Карлоса Сильваро сняли обвинения в убийстве по делу о пропаже женщин в поместье Найтчерч после обыска.
Похоже, прадедушка Эзры избежал скандала.
Когда я аккуратно складывала газетные вырезки и фотографию обратно в пыльную старую папку, то увидела ее.
Я сразу узнала ее лицо, ясное как день. Даже в черно-белом варианте я могла разглядеть серебристые волосы.
Девушка из моих ночных кошмаров.
На фотографии она улыбалась, совсем не похожая на измученную душу, которая преследовала меня во снах, с окровавленным лицом и синяками под глазами.
Дрожь пробежала по спине. Сердце колотилось так сильно, что я чувствовала, как кровь пульсирует в голове.
Перевернув фотографию, на обороте была нацарапана записка от руки. Я не была уверена, кто автор, может быть, полиция? Член семьи? Я понятия не имела, но эти слова врезались в мой разум, как раскаленный железный прут, клеймя меня.
Теодора Олкотт — 1911
Тело девятнадцатилетней Теодоры Олкотт было обнаружено в неглубокой могиле в лесном массиве поместья Найтчерч.
Мисс Олкотт была жестоко избита и, как показало вскрытие, скончалась от удара тупым предметом по черепу. Девушка и ее нерожденный ребенок будут похоронены в эти выходные в соборе Сидар-Кросс.
Семья мисс Олкотт просит об уединении во время траура.
Я не могла пошевелиться. Повернувшись к фотографии, я увидела, что глаза молодой женщины преследуют меня. Она выглядела такой счастливой, не подозревающей о том, что ее ждет.
В коробке были и другие фрагменты статей. В одной из них подтверждалось, что Карлос Сильваро признался в убийстве Теодоры и ее нерожденного ребенка, а в другой говорилось, что он был освобожден после суда, который вел его "близкий друг и доверенное лицо" судья Джонатан Баркли. Он заплатил за свой выход. Блять!
В папке было больше информации и записей о Хосе Сильваро, дедушке Эзры.
Как и его отец Карлос и дед Леонардо, Хосе был под следствием за исчезновение четырнадцати женщин и молодых девушек, которые приехали работать в Найтчерч, и, как и Карлосу, ему удалось выйти сухим из воды, не оставив ни малейшего пятнышка на своем имени.
Три поколения мужчин Сильваро, каждый из которых подозревался в убийстве, а теперь Андреас и Эзра.
Теодора Олкотт была мертва. Ее жизнь оборвалась в темном лесу, в том самом месте, где я регулярно гуляла, посещая озеро. Жизнь ее ребенка оборвалась вот так просто.
Слезы застилали мне глаза. Она приходила ко мне во снах, вела меня к коробке под половицей, в которой лежал ее дневник. Она хотела, чтобы ее история была рассказана, ведь она так и не получила заслуженного правосудия. Пыталась ли она предупредить меня? Сказать, что я попала в генетическую линию психопатов и что мне уготована та же участь?
Когда я закрыла глаза, все, что я могла видеть, — это налитые кровью глаза Кары, устремленные в небо. Я задавалась вопросом, что же видели эти глаза за несколько минут до того, как из них погас свет.
Прочитав достаточно, я закрыла папку, опустившись на пол. Эзра Сильваро происходил из длинного рода серийных убийц. Знал ли он об этом?
На полу возле картотеки лежала груда старых, потемневших писем. Должно быть, они упали, когда из шкафа доставали папку.
Схватив стопку бумаги, аккуратно скрепленную тонким куском грязной бечевки, я медленно развернула ее и вытащила первое письмо. Оно было адресовано родителям Теодоры Олкотт. Она пыталась связаться с ними. Я взяла следующее письмо и затем быстро пролистала каждое, понимая, что все они были адресованы родителям Теодоры. Ни одно из них не открывалось.
Это были письма, которые она отправляла, думая, что ее родители просто отказываются с ней разговаривать.
Карлос Сильваро, должно быть, перехватывал все письма. Медленно изолировал ее, прежде чем покончить с ее жизнью. От этой мысли у меня внутри поднялась тошнота. Я зажала рот рукой, чтобы меня не вырвало.
— Ладно, — Саммер подошла ко мне, отодвигая старую папку в сторону и хватая стопку писем. — Мы уберем это дерьмо, пока кто-нибудь не понял, что ключ от библиотеки пропал, а потом ты мне все расскажешь. Начиная с того, какого хрена здесь происходит и какое отношение это имеет к Эзре.
Глава 25
Беннетт
Мне казалось, что по моей коже ползают миллионы насекомых.
Сидя в своей комнате, завернувшись в пуховое одеяло на своей кровати, я рассказала Саммер все, что узнала. Она сидела с широко раскрытыми глазами, практически уткнувшись челюстью в пол.
— Вау! Какое поганое прошлое у этой семьи. — Саммер сидела, перебирая тонкими пальцами крошечный потрепанный дневник Теодоры Олкотт.
— Да, ты можешь повторить это еще раз.
— Кто-то явно не хотел, чтобы все скелеты Сильваро вылезли из шкафа, если прятал это дерьмо в потайном отсеке в библиотеке.
Я кивнула.
— Не думаю, что кто-то из них хотел, чтобы скелеты просочились наружу. Посмотри, как им всем в буквальном смысле сходило с рук убийство. Никто их не остановил, никого из них. Они использовали тот факт, что были богатой и могущественной семьей для… зла.
Я все еще не могла поверить в то, что мы обнаружили, а также и тот факт, что ничего из этого нигде не было в интернете.
— Однако представь, что в каждом поколении твоей семьи был серийный убийца. Психопат. Поговорим о том, как избавиться от дерьмового генофонда.
Я сидела в тишине, обдумывая слова Саммер.
— То есть, наверное, это объясняет, почему Андреас такой мерзавец, а потом… Эзра.
— НЕТ! — Я не была готова к тому, что Саммер собиралась сказать дальше. — Эзра не убийца, он не плохой. Все это полный пиздец, но… дело не в генах. Никто не рождается плохим, этому учат.
Саммер вздохнула. Видно было, что ее мнение полностью противоположно моему.
— И что теперь? Ты просто оставишь это?
Я глубоко вдохнула, пытаясь подавить растущее внутри меня разочарование.
— Мне просто кажется странным, что Теодора преследует меня в кошмарах только для того, чтобы сказать, что это Карлос убил ее. Похоже, это не может быть единственной причиной, по которой она навещала меня, Карлос мертв. Он мертв почти столетие. Что-то не сходится. Мне кажется, что она пытается сказать мне, что здесь происходит что-то еще.
— Возможно, ты права, что-то здесь не сходится. Разве ты не
