Спасатель - Артём Левадский

Я занимался снятыми искинами, которые нужно было взламывать, тестировать и перепрограммировать. В этом мне сильно помогла всё-таки изученная мной до пятого уровня база «Программирование» и программы, скачанные в своё время Ником, моим наручным искином. Здесь моя паранойя расцвела буйным цветом и я устанавливал в каждом искине парочку закладок: полное подчинение мне по кодовой фразе и невозможность причинения вреда кораблям отряда «Джедаи» и торгового флота «Кейн» — мало ли что, вдруг корабль попадёт в чьи-то не совсем хорошие руки…

Запустив штатные двадцать медицинских капсул со «Звезды» и добавив ещё десять (больше просто не влезло), снятых с разбитого корабля санитарной поддержки, я поставил процесс извлечения нейросетей и имплантов на поток. Под управлением Мета медицинские дроиды приносили погибших, укладывали в медкапсулы, где сети и импланты и снимались. После кремации прах упаковывался в урны, на которые для идентификации погибших наносились данные ДНК. На данный момент уже было снято триста двадцать три нейросети десантно-штурмового направления и тридцать восемь пилотских, не считая имплантов. Всё тестировалось и упаковывалось для хранения — это был ещё один плюс оборудования военного образца, где применялось повторное использование сетей и имплантов.

После некоторых размышлений я решил не заниматься модернизацией кораблей, а просто восстановить их до рабочего состояния. Корабли и так были седьмого поколения, которое только недавно было разрешено к конверсии и продаже гражданским, да и то не всем. А в условиях Фронтира и подавно им не было равных.

В первую очередь я поставил на восстановление три тяжёлых крейсера типа «Формат»: тяжёлый крейсер поддержки с возможностью прыжка через одну или две системы. Оснащён дальнобойными орудиями, одной средней электромагнитной пушкой, шестью лазерными установками среднего класса мощности и ракетными комплексами для средних ракет. Это для себя, любимого — надо же мне развивать своё подразделение наёмников. Одной «Террой» я много не навоюю, тем более что торговый флот «Кейн» летать без прикрытия не сможет.

Для торгового флота мы восстанавливали транспортники серии «Литле» — отличные крепкие неприхотливые корабли с объёмом трюма более пятисот кубометров. Причём неплохо вооруженных, и, вдобавок к силовым щитам, местами бронированных, что для условий Фронтира самое то. Вообще, у военных в этом плане всё нормально — если ты военный корабль, будь добр быть вооружённым и защищённым.

Я решил слишком не жадничать: восстанавливаем «Литлы», грузим их по полной и обратно на Торвен. А загрузить их было чем. Кроме оружия, скафандров, расходников для кораблей было ещё много различных запасных частей, снятых с кораблей, не подлежащих восстановлению. Так как у нас не было пилотов, чтобы забрать всё сразу, я решил пару лёгких крейсеров и один тяжёлый перевезти как груз, а остальные восстановленные военные корабли оставить на охране нашей новой базы под управлением искинов, ничего сложного здесь не было — защита периметра. «Естественных» врагов или друзей у них здесь нет, а все кто не назвал кодовую фразу — враг. Всё предельно ясно, и ума у искинов для этого хватало.

По моим расчётам, для выполнения этой несложной задачи должно было хватить трёх недель, но не судьба.

Дар, этот молодой… человек, скажем так, чтобы не ругаться, полетел на разведку на корабельное кладбище. Хорошо, что он летел на лёгком крейсере, а не на буксире — уже хватало изученных баз плюс надо было нарабатывать практический опыт. Этот идиот решил немного «срезать» обратную дорожку, где и попал в поле действия сканеров аварского линкора. Огромное счастье, что накопители плазменных орудий линкора имели заряд всего на один выстрел и что все щиты кресера были подняты — дело закончилось только двумя часами времени, потраченного на вытаскивание крейсера буксиром да заменой сгоревших эмиттеров щитов и маневровых двигателей, так как щиты всё-таки не смогли отразить весь заряд плазмы.

Как я орал… Нет. Я орал. Я высказал всё, что думал о нём, о его папе полковнике, пославшего своего [убрано цензурой] сына вместе со мной…

Пересказывать долго, но орал я часа два. После этого мы с ним на пару отправились в медотсек: лечить мне сорванное горло, а ему нос, который он свернул при попадании плазмы в крейсер (а вы о чём подумали?)

Как ни странно, но происшествие с Даром принесло больше плюсов, чем минусов.

Во-первых, все наконец-то осознали, что мы не погулять сюда прилетели, а можем реально погибнуть, если будем вести себя неосторожно. Во-вторых, мы получили доступ на линкор, который, полностью разрядив накопители энергии, уже не мог помешать нам высадиться. Попав туда, мы действовали по уже проверенной схеме: диагностика, взлом искинов, сбор чипов, кристаллов, личных и не очень вещей и снятие нейросетей и имплантов. Единственное отличие — урны с прахом складывались отдельно. В-третьих, благодаря данным со взломанного искина аварского линкора, я смог получить коды доступа к другим аварским кораблям под видом ремонтной службы. О большем можно было и не мечтать — главное беспрепятственно попасть на корабль, а дальше уже дело техники.

В целом, после месяца, проведённого в данной системе, я понял, что у нас уже некуда складывать трофеи: трюмы «Терры» и двух транспортников были загружены под завязку. Возле нашей ремонтной базы уже висело под три десятка разнотипных кораблей, ожидающих своей очереди на восстановление. Аварский линкор остался восстанавливаться на месте, так как у него были повреждены двигатели, а чтобы вытянуть его к ремонтной базе, надо было сначала расчистить дорогу от остатков других кораблей. Поэтому ограничились восстановлением энергоснабжения, щитов и оружейных систем.

Выдвигались мы следующим образом: Тонк вёл «Терру», так как две недели назад у него включилась мыслесвязь и мы установили в рубке капсулу регенератора, откуда он и управлял кораблём. Я летел на тяжёлом крейсере, а Кер и Дар управляли транспортниками. Техники летели пассажирами, я не рискнул их оставлять на месте.

В один транспортник мы загрузили пару лёгких крейсеров, двигатели для транспортов, найденных возле пиратской базы, и кучу запчастей, расходников и боезапаса. В общем всё то, что нужно для создания своей базы и восстановления кораблей. Так же не забыли мы и о «работниках»: на борт были погружены пять ремонтных комплексов. Остальные остались приводить в порядок стянутые к транспортнику-базе разбитые корабли, тем более что количество ремонтных комплексов продолжало увеличиваться. На втором корабле трюм был забит всем тем, что я планировал везти в империю: медкапсулы, расходники, запчасти и так далее. Корабли я пока решил не отгонять в империю — во-первых, за медкапсулы и расходники мы и так получим немало, а во-вторых, я ещё не решил вопрос с «насыщением» кораблями своего отряда и торгового флота. Вот когда появится излишек — тогда и поговорим об этом.

Оставив оставшиеся боевые корабли нести боевое дежурство, мы начали разгон. Ордер был следующим: первым прыгал Тонк, за ним транспортники, а потом я, прикрывая разгон и уход в гипер транспортов.

Обратная дорога занял немного больше времени — обратно мы летели не восемь, а десять дней. Я решил, что перед прибытием в систему Торвена мы сделаем остановку на нашей базе. Там мы выгрузили четыре ремонтных комплекса — по одному на корабль, нужные запчасти и лёгкие крейсера для охраны. Убедившись, что дроиды шустро начали работу, а крейсера — охранять ремонтируемые корабли, мы двинули в систему Торвена.

Ганс находился на станции уже неделю. Эту неделю он провёл ударно: обучал доктора и его напарницу (решили всё-таки взять ещё одного сотрудника в филиал клиники), настроил «Ништаны» на обучение под разгоном, организовал изучение под разгоном и тренировки по рукопашным базам, устанавливал нейросети как некоторым служащим СБ, так и новым сотрудникам торгового флота. Уже насчитывалось порядка пяти будущих пилотов и десяток техников. И в очереди стояло уже человек триста, как обычно в таких случаях, «голосовая почта» быстро разнесла информацию о наборе сотрудников в новую корпорацию. Причём были желающие как в пилоты, так и в просто в службы обеспечения: начиная от штурмовиков-абордажников и заканчивая техниками и инженерами.

На второй день после установки нейросети, после усвоения второго уровня баз по рукопашному бою, тренировочную капсулу «Ништан» решил испробовать полковник. Через два часа он вышел из нее несколько помятый, но жутко довольный.

— Да, прав был Александр. Теперь я со своим вторым уровнем действительно могу одолеть многих. Значит, так, Ганс. Я подниму вопрос о финансировании государством установки нейросетей нашим сотрудникам.