Повседневная жизнь египетских богов - Димитри Меекс

Из боязни, чтобы его доверенное лицо не провалило возложенную на него миссию, фараон принял некоторые меры предосторожности. Он напоминает чиновнику о милостях, которыми осыпал его еще с детства, и потому рассчитывает, что тот с успехом выполнит доверенное ему поручение. Ихернофрет использует эту деталь, чтобы подчеркнуть, что он был фаворитом царя. Процитировав содержание письма, его адресат перечисляет все, что он сделал для Осириса по поручению своего господина: «Я устроил его большую (ладью?)… Я сделал для него переносной наос… из золота, из серебра, из ляпис-лазури, из бронзы, из дерева… и из кедра. Боги… были сделаны, и их наосы были обновлены. Я сделал так, чтобы жрецы были на своих местах ежечасно; я сделал так, что они знали ежедневный ритуал и (ритуал) праздников начала сезона. Я руководил работами на священной ладье, я сделал для нее каюту. Я украсил бюст повелителя Абидоса ляпис-лазурью и бирюзой, чистым золотом и (полу)драгоценными камнями, которые являются (обычным) украшением тела бога. Я наделил бога его знаками власти в качестве „приставленного к тайнам“».{944} После того как все приготовления были завершены, Ихернофрет описывает (к сожалению, слишком кратко) некоторые эпизоды самого праздника: «Я вел Великую Процессию, следуя за богом по его стопам. Я отправил ладью бога в путь, причем Тот служил кормчим. Я устроил каюту на ладье». Украсив статую ее инсигниями, он подготовил дорогу, которая вела бога к его гробнице. В нескольких фразах Ихернофрет упоминает как места, связанные с осирическим мифом, так и ритуальные действия, которые он осуществлял, чтобы защититься там от напастей: «Я защитил Уннефера в день великой битвы. Я опрокинул всех его врагов на берегу Недит».{945} Затем, вернувшись в Абидос, чиновник «проводил бога до самого его дома».{946}

Этот текст важен, поскольку он является древнейшим свидетельством мистерий Осириса. Здесь говорится о целом ряде эпизодов, которые далее появляются в текстах вплоть до самого конца цивилизации фараонов во все более и более развернутом виде.

Известно, что в Абидосе хранилась самая священная реликвия бога — его голова. Конечно, возникает вопрос: были ли предназначены те его погребения, о которых так часто говорят, только для сохранения местной реликвии? Что произошло с восстановленным телом Осириса с точки зрения культовой и ритуальной практики? Предполагалось ли, что такое тело существует в целостном виде, или его следовало фактически изготавливать заново, и тогда каким образом это происходило? Остатки сооружений в Абидосе не дают никакого ответа на эти вопросы. Основываясь на поздних текстах, можно предположить, что статуя Осириса, окруженная попечением Ихернофрета и перевозившаяся им к гробнице бога, воплощением которого она служила, и была символом восстановления и воскрешения расчлененного тела Осириса. Возможно, на это намекает и сам чиновник, говоря о «богах… (которые) были сделаны».

Мифологическое содержание культа Осириса породило ритуальную практику, образ действий которой был противоположен тому, что применялся в храмах богов. Культовая статуя по самой своей природе должна была быть вечной: однако, с другой стороны, существовали статуи Осириса, изготовлявшиеся именно для однократного использования. Эти статуи делали каждый год во время мистерий Осириса, которые происходили с двенадцатого по последний день четвертого месяца хояк, когда наводнение уже сходило, заканчивался сев и зерна начинали прорастать. В соответствии с «рецептом», к которому мы еще вернемся, изготавливались два «тела» — Осириса Хентиаментиу и Сокара. Они занимали место тех, что были изготовлены и торжественно погребены в прошлом году.{947} Мы уже видели, что первые данные о существовании мистерий Осириса появляются в Среднем царстве в не совсем ясной форме. Некоторые археологические свидетельства позволяют предполагать, что изготовление таких статуэток Осириса практиковалось со времен XI династии.{948} Однако лишь в поздних текстах описываются различные элементы этого особого культа бога мертвых. Ежегодные статуэтки, символизировавшие жизнь, смерть и воскресение Осириса, в конечном счете лучше известны по описанию ритуала их изготовления, чем по материальным остаткам. Мумии Осириса, обнаруженные в нескольких небольших некрополях, специально предназначенных для этого, выглядят не слишком эстетично. Характер их возможных связей с мистериями месяца хояк еще предстоит выяснить.{949} Так или иначе, изготовление статуэток было главной составляющей обрядов, в которых участвовали боги, прежде всего Исида. Было тем более естественно сделать богов и богинь единственными действующими лицами этого ритуала, коль скоро он воспринимался как мистерия, которую его участники ни в коем случае не должны были разглашать. В связи с этим, конечно, вспоминается Геродот, который хотя и был посвящен в мистерии Осириса, но предпочел сохранить известную ему истину при себе,{950} нежели нарушить свое слово посвященного. Тем не менее суть практик и обрядов, призванных восстановить тело Осириса, детально описана в текстах, начертанных на стенах храма в Дендере.

Первый этап мистерий состоял в том, чтобы изготовить одновременно, по одному и тому же ритуалу, статую прорастающего Осириса и модель чтившейся в данном месте реликвии Осириса. В первый день церемоний,{951} на заре, Хентаит — ипостась Исиды-вдовы, которая, как считалось, обитала в Абидосе, — вели в место, именуемое «Место праздника откапывания головы». Кучу зерен ячменя клали перед ней на ложе, на которое она вставала обнаженная. Она сама клала зерна на ткань, протянутую перед нею. Затем происходило перечисление тщательно измеренных его порций, которые должна была приготовить сама Хентаит: «Возьми четверик, вынь из него заранее хену{952} и половину хену, (равную) нескольким дебен. Раздели их на четыре части, что составит четверть хену в одной части. Поливать хену водой из сосуда, наполненного из священного озера, (эти зерна), разделенные на четыре чаши, пока не придет шестой час».{953} Затем просеивали через сито четверть литры песка, чтобы очистить его от нечистоты, потом песок поливали и смешивали с ячменем. Четыре полученные таким образом смеси разделяли пополам: две части шли на изготовление статуэтки, две — на реликвию. Форма, служащая для изготовления статуэтки Осириса Хентиаментиу, была сделана из золота. Она состояла из двух соединяющихся друг с другом частей: в одной формировалась передняя часть статуэтки, в другой — задняя. Целая статуя представляла собой мумию с человеческим лицом и скрещенными на груди руками: она держала жезл и бич, была одета в парик, который носили боги, и увенчана уреем. Мы не знаем, какими были две половинки формы для изготовления реликвии Осириса; возможно, они были серебряными.

Четыре формы наполняли, предварительно выложив их дно тканью. Затем их клали в чан между двумя слоями камыша.{954} Теперь нужно было, чтобы Исида вплоть до 21-го числа месяца хояк регулярно лила на них воду, днем и ночью, чтобы облегчить прорастание зерен, содержавшихся в смеси. Эту воду старательно собирали, так как она символизировала жидкости, образовавшиеся при гниении тела бога. Следовало также ежедневно собирать камыш и захоранивать его в некрополе, поскольку он приходил в соприкосновение с божественными истечениями. Чан закрывали деревянной крышкой; его защиту обеспечивала многочисленная свита божеств. Помимо двух образов Хентаит — из Бусириса и Абидоса — мы встречаем среди них также Хора, Тота, Исиду, Нефтиду, двух коршунов, двух плакальщиц, детей Хора, богов погребальной мастерской, процессию штандартов богов номов, статуи царей Верхнего и Нижнего Египта и т. д. В двадцать первый день месяца изображение бога вынимают из формы. Каждую из двух частей окуривают благовониями и соединяют: «Положить два бока один на другой. Связать четырьмя шнурками из папируса, а именно: один — вокруг горла, другой — вокруг ног, один — через грудь, другой — через выступ его белой короны, чтобы он принял форму мумии с лицом человека, увенчанного белой короной… Выставить на солнце на весь день».{955} То же самое делали и с реликвией Осириса. На другой день, примерно в его середине, процессия, состоявшая из тридцати четырех ладей, плыла по священному озеру. Эта флотилия папирусных лодок небольших размеров перевозила, наряду с более мелкими божествами, статуи Хора, Тота, Анубиса, Исиды, Нефтиды и детей Хора; ее освещали 365 светильников по числу дней года.{956} Зачем средь бела дня нужно было такое освещение, тексты нам не объясняют. На следующий день, 23-го числа, приступали к бинтованию статуи Хентиаментиу, кладя на нее четырнадцать амулетов, которые должны были защитить ее в гробнице.