Повелитель стали - Виктор Зайцев

– Где Лариса? Что с ней?

– Я здесь, муж мой, – из соседней комнаты вышла Лариса, уже раздетая, которая, видимо, спала на диване. Подойдя к кровати, она подвинула мужа и легла с краю. Тот откинулся на спину, оказавшись между двумя обнажёнными молодыми женщинами, своими жёнами, обнявшими его с двух сторон. Белов лежал молча, с абсолютно пустой от мыслей головой. Через некоторое время Лариса осторожно подобралась правой рукой к животу мужчины, потом оседлала его и выжала досуха, получив сама ещё большее наслаждение. Впервые попавший в постель с двумя женщинами Белов еле уснул после подобной встряски. Как говорится, скажи кому из друзей, не поверят. Впрочем, старых друзей уже не увидать, а Окунь, он-то поверит, время такое и люди такие. Надо полагать, ничего удивительного для самих жён в этом не было. Выросли они в тесных домишках, где мужчины спали с двумя-тремя жёнами, не стесняясь детей и родичей. Вот так. Ладно, хоть дети Белова спят в других комнатах, не видят этой эротики.

Наутро, как ни в чём не бывало, женщины занимались хозяйством, а вечером опять легли в постель втроём. На этот раз обе сразу, и с этого вечера спали исключительно втроём, благо двуспальная кровать позволяла выспаться, не мешая друг другу. Сперва такое поведение казалось Белову ненормальным, но по здравому размышлению, он изменил своё мнение. Обе женщины были подлинными детьми природы. К тому же мысль о греховности плотской любви внушила нам христианская церковь, в индуизме, например, этого нет. Так и обе жены относились к совместным ласкам спокойно, воспринимая их естественно и нисколько не стесняясь друг друга, благо обе ежедневно мылись в бане вместе с Беловым.

Подходил сентябрь, пора сбора урожая, бражинцы уже начинали постепенно убирать овощи. Буквально через два дня после возвращения из Сулара в поселок прибыли обещанные помощники из Пашура. И очень вовремя. Два десятка лошадей нуждались в уходе и заготовке корма на зиму. Белов наладил одну косу-литовку, посадив на черенок найденное на чердаке дома полотно. Теперь двое парней ежедневно уплывали за реку, выкашивать заливные луга, где даже в конце лета стояли сочные травы. Остальным работникам общепризнанный старейшина Бражинска нашёл занятия, с учётом силы и умений. Младшие ребята и девушки за неделю справились с уборкой урожая, который оказался таким же богатым, как и в прошлом году, только втрое больше. Как втайне надеялся Белов, озимая пшеница из двадцать первого века по урожайности почти втрое превзошла яровую местную. Посему он ещё раз решил засеять озимые из обоих злаков на всей распаханной земле, а часть пшеницы из будущего спрятать на семена, до расширения посевов. Двое парней посмышлёней работали на пилораме, а пятый взрослый ошкуривал брёвна.

После решения хозяйственных вопросов пришло время заняться работой с мастерами.

Чеканщики вырезали раскатанные медные листы по выкройке, нарисованной Беловым. Эти фигурки складывали в форму зажигалки и запаивали свинцом. Кремень привёз Окунь в последний приезд, а в качестве кресала пока использовали несколько прутков твёрдого сплава, найденного в хозяйстве Алексея. По фитилю и бензину для заправки зажигалок проблем не было. Буквально через неделю чеканщики стали выдавать до десятка зажигалок в день, действительно, специалистами они были неплохими. То, с чем Белов мучился часами, в ловких руках южан получалось за считанные минуты, и само изделие выглядело достаточно приглядно. Он вернулся к процессу изготовления пироксилина, который застопорился ещё при получении кислоты необходимой концентрации. К сожалению, работа шла очень медленно, пока не завершилась уборка урожая. Староста Бражинска изменил расстановку работников, отправив на покосы мальчишек, а старших парней нацелил на постройку четырёх двухэтажных домов. Угры за последний месяц получили неплохой опыт строительства домов, в указаниях нужды не было, парни справлялись сами.

Пока они ставили первые этажи, три девушки научились достаточно аккуратно работать с кислотами, их Белов и оставил готовить достаточное количество кислот нужной концентрации. Под химическую лабораторию пришлось использовать всю стеклянную посуду, пластиковые трубки и стаканчики, помогла запасливость Алексея, солившего и мариновавшего огромное количество припасов в банках. Туда же ушли оставшиеся баночки из-под кофе и бутылки. Запасы на зиму с этого года начали делать исключительно в берестяных туесах, которые обладали отменными бактерицидными свойствами и могли использоваться не один год. Своим лаборанткам новоиспеченный химик не стал разъяснять все аспекты получения пороха, он разбил технологию на простые операции, которые легко исполняли угорки. Почти месяц пришлось работать с ними ежедневно, контролируя довольно опасный процесс получения и концентрирования кислот.

Изначально серную кислоту Белов получил способом, описанным в школьном учебнике, при нагреве медной руды и пропускании паров через воду. Он понимал, что качество такой кислоты будет плохим, но решил рискнуть, квалифицированного специалиста в Бражинске не было. При наличии нескольких мешков азотных удобрений получение азотной кислоты из серной не было проблемой. Все реакции из школьных опытов для шестого-седьмого класса. Сложности возникали в поднятии концентрации кислот и их очистке от примесей, на это и уходили основные усилия помощников. Надо ли говорить, что школьные учебники химии и все найденные справочники стали настольными книгами Белова в тот период. Кроме того, его подспудно терзала мысль о малых запасах химически чистой селитры, но особого выбора не было. Придётся использовать то, что есть, а потом, с полученным опытом, искать местные запасы. Лучше мало пороха, но сейчас, чем много пороха, но через два-три года, до этого времени можно и не дожить, учитывая местные реалии.

Вопреки мнению о примитивности древних людей, девушки освоили работу быстро и, главное, накрепко запомнили технологию, не стараясь привносить опасные для здоровья новшества. В этом старейшина Бражинска поддерживал здоровый консерватизм и точное исполнение указаний старших, характерные для этого времени. Видимо, большое значение сыграл не сам факт освобождения угров из плена, а наказ старейшины Коняя слушать Белова как старосту и старшего в роду. С одной стороны, это избавило его от понуканий и медлительности помощников в работе, с другой – именно от этого хотелось избавиться как можно быстрее, то есть от бездумного послушания аборигенами глав родов и племён.

Уход всех угров из поселка послужил хорошим уроком истинной психологии аборигенов. И Белов понял, что не сможет создать сколь-нибудь крупного общества, если не разрушит или подорвёт веру угров и славян в главенство рода. Иначе все его указания и новшества будут поломаны и сведены на нет любым замшелым старейшиной-ретроградом. В этом деле он решил использовать тактику большевиков – если не можешь с чем-то справиться, нужно возглавить это движение. Не пытаясь бороться с беспрекословным подчинением старейшинам родов, Белов собирался стать самым главным старейшиной для всех жителей посёлка, чтобы его авторитет по определению перевешивал указания других старейшин. Второго случая превалирования решения старейшины рода над своим указанием он решил не допустить. Убедившись, что процесс подготовки химикатов стал безопасным и постоянным, сам занялся строительством домов.

К середине сентября удалось поставить все четыре дома для приходящих угров, так сказать, общежития, установить двойные слюдяные окна, затем начать обучение парней печному делу. Необходимая фурнитура для печей уже была изготовлена кузнецами, частично из меди, восемь печей ставили вчетвером до конца сентября. Окунь приплыл вовремя, чтобы оценить объёмы сделанного. На этот раз купец задержался на два дня, чувствуя долгую зимнюю разлуку. Белов с удовольствием угощал своего лучшего друга в этом мире всеми плодами с огорода, подарил на прощание так понравившийся тому китель капитана внутренней службы с фуражкой, неизвестно откуда появившийся у Алексея среди вещей. Оба строили планы, необходимые закупки и сроки на будущий год. Окунь на этот раз привёз почти четыре тонны медной и железной руды, полтонны свинцовой руды, на пробу. Еще массу различных мелочей, таких, как два килограмма кремня, полсотни самоцветов, немного шерсти. Главное было в том, что он увёз всех пленных, семнадцать человек, порядком надоевших Белову и жителям посёлка. Компаньоны договорились, что на причитающуюся главе бражинцев долю выручки за пленных Окунь зимой купит полсотни мужских и женских сапог, сбруи на два десятка лошадей, нефть, ткани. Ещё он на пробу брал полсотни зажигалок, посмотреть, как пойдёт торговля. Белов посчитал себестоимость зажигалок, которая оказалась в пределах двух кун. Поэтому продавать их даже по пять-десять кун было выгодно.