Семь портретов - Александра Флид

Наверное, поэтому Артур так сильно удивился, когда Робби пригласил его на воскресный крикет.

– Мама наверняка не станет возражать – у нее огромный заказ, и если в доме будет тихо, ей это только понравится.

– Не знал, что ты интересуешься спортом, – нейтрально улыбнулся Артур.

– Я не интересуюсь, это идея отца. Вообще, мы должны были пойти с ним, но в это воскресенье у него какие-то дела, так что мне нужен напарник. Это просто один матч, который ничего не значит – вряд ли там вообще будут следить за счетом. Старые друзья отца, их сыновья и разные студенты, которые ходят в парк. Как ты понял, ничего интересного.

– Хорошо, я пойду. Это будет забавно.

– Может быть, будет неловко или длинно, но уж никак не забавно, поверь мне.

– Ты не любишь крикет?

– Разве ты любил его в школе? – удивился Робби.

– Я находил его весьма полезным. По крайней мере, можно было побегать и покричать прямо на уроке, причем без риска выслушать замечание.

– Значит, тебе повезло.

Они договорились встретиться на омнибусной остановке, а затем проехать в ближайший парк, где и была назначена встреча. Робби при этом довольно забавно ворчал, приговаривая, что с удовольствием остался бы дома, но отец все равно узнает об этом от партнеров и друзей.

Теперь, когда они просто сидели на траве, наблюдая за тем, как мужчины среднего возраста перебегают с места на место и размахивают битами, Артур понимал, почему Робби с такой неприязнью относился к этим встречам.

Здесь заключались сделки и налаживались связи, а потому к спорту такие «матчи» имели самое косвенное отношение. Наверняка, Робби чувствовал себя здесь одиноким и ненужным, поскольку совсем не интересовался финансами и юриспруденцией.

– И так каждую неделю? – прождав примерно час и не увидев никаких изменений, спросил Артур.

– Да, – недовольно хмуря брови, кивнул Робби. – Чистый маразм, иначе не сказать.

– Значит, вы с отцом уже не проводите выходные в доме? – продолжал расспрашивать его Артур, делая собственные выводы.

– Ты хочешь знать, не вертится ли отец возле мамы, – утвердительно сказал Робби, и при этом его лицо заметно смягчилось. – Я терплю эти вылазки в парк только ради того чтобы он проводил наше время вдали от нее.

– Кажется, он относится к ней весьма… благосклонно.

– Они прожили вместе много лет, конечно, он уважает ее, – ухмыльнулся Робби. – Мама также всегда вежлива и даже приветлива с ним.

– Они сохранили дружбу?

– Да, но не более. Впрочем, иногда мне кажется, что и дружбы теперь нет. Они держатся вполне тепло, но меня не обманешь, я знаю, что… на самом деле все не так гладко.

Артур испытывал сильное желание расспросить Робби о том, как он пережил дни развода родителей, но ему казалось, что это было бы неправильно.

– Моя мама заслуживает уважения, – спустя какое-то время сказал Робби. – Она очень смелая и сильная. Признать по чести, я даже не догадывался об этом до тех пор, пока она не сказала мне о разводе. Понимаешь, я знал о том, что… Артур, я знал об изменах отца. Даже ловил его несколько раз.

– Ты ничего ей не говорил об этом?

– Нет. Я не знал, как нужно поступить, понимаешь? Не был уверен в том, что имею право вмешиваться в их дела, считал, что предам отца.

– Ничего стыдного в этом нет, ты правильно поступил.

Наверное, Робби оказал ему большую честь, начав говорить о том, что скрывал долгое время. Артур решил, что настало время поддержать мальчика, поскольку каждое слово давалось Робби с ощутимыми усилиями.

– Видишь ли, мои родители умерли, когда мне было десять, но до этого времени они успели привить мне несколько полезных привычек, в том числе и умение не вмешиваться в чужие дела, – со вздохом сказал он.

– Это были не чужие дела, потому что родители – это моя семья – Робби покачал головой. – Я полагал, что отец одумается и перестанет, и возможно, такой момент всё равно когда-нибудь бы наступил, но мама обнаружила правду гораздо раньше. Теперь они больше не супруги, и моя семья разделилась на два дома.

– Если бы твои слова стали причиной скандала или даже развода, то сейчас ты бы чувствовал себя еще отвратительнее, – заверил его Артур.

– Ты правда так считаешь? – Робби повернулся к нему, глядя на него с таким доверием, что Артур невольно ощутил себя польщенным.

– Я знаю точно, что это правда.

– Ты отличный парень, Артур, – заключил Робби. – Но я хотел бы, чтобы мои родители сблизились вновь. Для этого нужно время, и я не тороплю события. Объяснить, почему я на это надеюсь?

– Если тебе не сложно.

– Во-первых, я не буду жить с мамой вечно. Через год я поступлю в университет, и после этого перееду в другое место. Мама останется одна в этом жутком доме, расположенном черт знает где. Во-вторых, отец действительно сильно тоскует по ней, и даже зная о том, что он виноват, я продолжаю уважать его. Поэтому я думаю, что сойтись вновь будет правильным решением для них обоих.

– Робби, ты противоречишь сам себе, – возразил Артур, которому такие соображения совершенно не понравились. – Почему же ты так гордишься поступком своей матери, оставившей мужа, если ты тайно желаешь их воссоединения?

– Потому что теперь отец знает, насколько сильно любит ее. Он забыл об этом, когда она была рядом с ним, а теперь, попробовав жить в одиночестве, он наверняка изменился.

– Люди не меняются

– Ты говоришь о моем отце, – предостерегающе заметил Робби. – К тому же, ты также хочешь… а хочешь ли ты жениться на моей матери? Или ты решил, что можешь стать для нее просто любовником? Она не из тех женщин…

– Я знаю это, и я хотел бы стать для нее мужем, если только она позволит.

– Она этого не хочет. Тебе, наверное, лучше вообще перестать к нам приходить.

Так вот зачем Робби пригласил его в парк. Следовало раньше подумать о таком исходе выходного, но Артур оказался слишком уж доверчивым, что, в сущности, было на него не похоже. Наверное, молчание и полная видимая пассивность Робби усыпили его бдительность.

– Я уйду, если она не захочет больше меня видеть.

– Ей тяжело проводить с тобой время. Вряд ли она ответит на твои чувства, Артур.

– Позволь мне хотя бы попытаться.

– Конечно, но только до тех пор, пока ты не начнешь слишком сильно ее донимать. Ты можешь сказать, что любишь ее?

Артур сжал губы, пристально глядя Робби в глаза. Стоит ли выкладывать ему все свои тайны, если он все равно не оценит их? Что если признание обернется ошибкой?

Лгать или отмалчиваться Артур не хотел, но сомнения терзали его не меньше.

– Я хочу, чтобы она чувствовала себя счастливой.

– А если ей будет лучше с отцом?

Он едва сдержался и не рассмеялся. Лучше с тем, кто унизил, предал и обманул ее? Артур покачал головой:

– Если это будет ее решение, то кто я такой, чтобы вмешиваться и давать советы?

– Она не примет это решение, пока ты ходишь к нам каждый вечер.

От этих слов Артуру захотелось кричать – было обидно слышать, что он мешает Рите налаживать свою жизнь.

– Ты любил кого-нибудь, Робби?

Кажется, вопрос застал его врасплох – Робби молчал еще несколько секунд, прежде чем хоть как-то отреагировать.

– Едва ли, – осторожно ответил он.

– Отвечай честно, потому что мне надоело осторожничать. Ты ведь тоже меня не щадишь? Я стараюсь не мешать твоей маме, но не могу оставить ее совсем. За это время может произойти что угодно, и я не хочу потом всю жизнь раскаиваться в том, что просто смотрел, как она уходит. Черт возьми, я ведь ничего не требую, я просто хочу знать, что с ней происходит. И знаешь, Робби, тебе следует поговорить с ней о том, чего ты хочешь. Просто тебе нужно подготовиться к тому, что она, возможно, не пожелает возвращаться к Антону, так что лучше уж сразу избавиться от напрасных надежд.

– Он все еще любит ее, – упрямо сказал Робби. – Я это точно знаю.

– А любит ли его она?

– Можно подумать, что она любит тебя.

– Так спроси ее.

– Я не привык говорить с ней на такие темы.

Артуру показалось, что здесь Робби слукавил – он и прежде замечал, что между Ритой и ее сыном были необычно доверительные и теплые отношения. Поэтому он полагал, что время от времени они все же обменивались мыслями и рассказывали друг другу о своих страхах.

– Значит, пора начать, потому что твои мечты делают тебя слепым и несчастным.

– Артур, это ты ослеплен своим желанием быть с ней. Я видел это в тебе еще тогда, когда ты сам ничего об этом не знал. Хорошо тебе сидеть здесь и говорить о своей любви, когда она стала стройнее, красивее и состоятельнее. Ты не видел ее, когда она была замужем…

– Я видел ее, еще до того, как она начала худеть. И если она вновь станет такой же, как и в нашу первую встречу, любить ее я не перестану.