Рожденный из камня - Семен Израилевич Липкин

Нарт взобрался на вершину дуба. Орлята стали к нему ласкаться. Вдруг на весь подземный простор упала огромная тень. Сосруко спросил:

— Что это, орлята? Не затмение ли началось?

Орлята в ответ:

— Это мать-орлица спешит к нам, распластав крылья и закрывая Солнце.

Вскоре хлынул теплый дождик. Сквозь струи дождя проглядывало солнышко.

— Как это понять? — спросил Сосруко, и орлята ему ответили:

— Наша мать приближается к гнезду. Она, бедная, думает, что мы погибли, как и прежние ее птенцы, и плачет она. Каждый год, пока мать летала в горах в поисках пищи для детей, девятиголовый дракон вытягивался вдоль ствола дуба и поедал орлят. Он разрушал гнездо и уползал к реке. Дождик, который сейчас полился, это слезы орлицы. Она думает, что и мы погибли в пасти дракона. И все же надеется мать-орлица, что ее дети живы, и солнышко, сияющее сквозь дождевые струи, — это свет материнской надежды.

Прошло еще некоторое время, и подул сильный ветер. Деревья пригнулись к травам, травы — к почве. Не гнулся только дуб, на вершине которого было орлиное гнездо. Орлята сказали:

— Мать спускается с выси. Спрячься, богатырь, под нашими крыльями, не то матушка, не зная тебя, подумает, что ты хочешь нас погубить, ринется на тебя.

Орлица несказанно обрадовалась, увидев, что дети ее живы. Она спросила у орлят:

— Кто ваш избавитель? Каждый год я вывожу птенцов, и каждый год их поедает дракон. У орлов и у людей один враг. Кто же убил дракона, как вы живы остались, мои светлокрылые?

— Вот наш избавитель, — сказали орлята и приподняли крылья.

Орлица увидела нарта. И счастливая мать прижалась к спасителю ее детей своим крылом, начала его ласкать своим клювом, говоря:

— Да стану я жертвой за тебя, да падут на меня твои недуги! Какую твою просьбу исполнить? Какое у тебя заветное желание?

— Я — нарт, — сказал Сосруко. — Я житель земного мира. Сосруко — имя мое…

— Не тот ли ты Сосруко, которого клевал мой сородич, прислужник бога огня? Не нарт ли, твой сородич, убил моего сородича? — перебила речь Сосруко подземная орлица.

Сосруко не стал скрывать правду:

— Нарт Батрадз, мой сородич, примчался к вершине Эльбруса, чтобы освободить меня от цепей, когда я был прикован к скале, и обезглавил орла — слугу властелина пламени.

— Я знала об этом, — сказала орлица. — И хотя мой сородич опозорил честь орлиного рода, став слугою-рабом, я возненавидела род человеческий, ибо люди погубили орла. Но здесь, в подземном мире, у людей и у орлов оказался один враг, и ты избавил моих птенцов от гибели, и теперь я — твой друг. А это величайший из подвигов — превратить врага в друга своего, и ты, Сосруко, совершил такой подвиг. Теперь скажи мне: каково твое заветное желание?

— Мое заветное желание — воля, — сказал Сосруко. — А воля моя там, где нарты. Вызволи меня из подземного мира, мать-орлица, помоги мне вернуться на родину!

— Я помогу тебе, — ответила нарту орлица. — Ты обретешь волю, ты вернешься на родину. Пойди к людям подземного мира. Благодарные тебе за то, что ты убил дракона, за то, что к ним потекла вода с верховья реки, сладкая, как молоко, они захотят тебе подарить несметное количество золота и серебра А ты им скажи: «Не надо мне золота, не хочу серебра, а вот что надобно мне: зарежьте девять буйволов. Из шкур буйволов изготовьте два бурдюка. Один бурдюк наполните мясом буйволов, другой — кровью буйволов. Привяжите бурдюки к спине орлицы». Когда люди исполнят твою просьбу, ты сядешь на меня и мы полетим. Как только заклекочу я: «Карк!» — ты отрежешь и дашь мне кусок буйволиного мяса. Заклекочу: «Курк!» — зачерпнешь ладонью буйволиную кровь и дашь мне глоток.

Сосруко пошел к людям. Народ подземного мира восторженно встретил своего избавителя. Мужчины и женщины подходили к нему и целовали его в левое плечо в знак великого уважения. Старейшины подземного мира сказали:

— Мы решили построить для тебя, богатырь-избавитель, золотой дворец, а столы и скамьи сделать из серебра, и коновязь троке сделать из серебра. Мы решили дать в жены тебе самую красивую из наших девушек. Живи с нами, радуя нас.

Рожденный из камня ответил старейшинам, ответил почтительно и ласково:

— Мне, нарту, не надо ни золота, ни серебра. И жена мне из числа ваших дочерей — да сияют они вечной красотой! — не нужна, ибо я женат на светлорукой Адиюх. И коновязь мне не нужна без моего коня-сподвижника Тхожея. Мне, нарту, нужна воля, а воля моя там, где я родился. Если же вы хотите мне помочь, то просьба моя такова. — И Сосруко передал подземным людям слова матери-орлицы.

Жители селения приготовили все, что нужно было орлице, нагрузили на нее два бурдюка с мясом и кровью девяти буйволов. Сосруко сел на орлицу. Все подземное племя, исполненное благодарной любви к нарту, вышло, чтобы проводить своего избавителя в далекий, им неведомый путь. И таково было пожелание подземных людей:

— Счастливого тебе пути, нартский сын. Мы никогда не забудем твоей доброты! Помни и ты о нас, когда вернешься туда, где родился, где твоя воля.

А орлица, совершая круг за кругом, поднималась все выше со своей необычной ношей и наконец стала невидимой для подземного племени. Вскоре она достигла того места, где начиналась пропасть, через которую попал Сосруко в подземный мир, когда его падение длилось семь дней и семь ночей.

Орлица взвилась вверх среди выступов скал. Сосруко то кормил ее мясом, то поил буйволиной кровью. Когда показалось нарту, что орлица вот-вот вырвется из пропасти на поверхность земли, вот-вот достигнет милого земного мира, могучая птица, изнемогая от усталости, в последний раз попросила: «Карк!» Заглянул нарт в бурдюк, а мясо кончилось. Между тем орлица начала слабеть. Еще мгновение — упадет она, бессильная, на дно пропасти, разобьется вместе с богатырем. Тогда Сосруко отрезал мечом кусок мякоти от своего бедра и дал орлице. Поев и набрав силы, орлица взметнулась вверх. Глаза ее увидели свет земного мира. «Курк!» — заклекотала она. Сосруко заглянул в другой бурдюк, а там ни капли. Тогда нарт зачерпнул чашечкой ладони кровь из своего израненного мечом бедра и дал орлице испить. Орлица, утолив жажду, вынесла Сосруко на поверхность того мира, где он родился из камня, где была его воля.