Смертный бой. Триколор против свастики - Федор Вихрев

Собственно, оно началось еще вчера, с чисто демонстрационного удара из района Хороща в направлении на Ломжу и Щитно. Вектор наступления недвусмысленно указывал, что конечной целью являются Ольштын и Эльблонг, и в случае успеха все действующие на севере Белоруссии и в Прибалтике немецкие войска оказываются окончательно отрезаны от фатерланда. У немцев не должно было возникнуть ни малейшего сомнения, что именно здесь наносится главный удар, так что под Хорощ собрали практически все уцелевшие Т-26 и пушечные бронеавтомобили 13-го механизированного, 1-го и 5-го стрелковых корпусов, усилив их «бэтэшками» 47-го танкового полка из состава 29-й стрелковой дивизии корпуса Хацкилевича. Переполох у немцев получился изрядный, и весь вечер и всю ночь специальные группы из войск «потомков» занимались тем, что засекали места, где были расположены самые мощные передатчики и откуда велся самый интенсивный радиообмен, намечая цели для последующих ракетно-бомбовых ударов. Наконец, авиационная разведка подтвердила, что немцы начали массовую переброску резервов из глубины и пехотные части и артиллерия с левого фланга ускоренным маршем движутся по рокадам от Августова и Граево по направлению к Стависки (оказалось, что приборы потомков позволяют им отлично вести наблюдение и в темноте). Собственно, немцы действовали именно так, как было нужно советским, российским и белорусским командирам. Всю ночь черное небо разрывал реактивный гром: сверхзвуковые фронтовые бомбардировщики превращали рокады и ведущие на северо-запад шоссе в «дороги смерти». Ровно в пять часов тридцать минут утра северо-восточнее Гонендза в небо взвились красные ракеты и заговорила корпусная артиллерия. Ровно на полчаса местность на стыке позиций 20-го и 42-го пехотных корпусов Вермахта превратилась в бушующий вулкан. Наконец, в воздухе над КП с характерным звуком прошелестел последний снаряд, ухнул разрыв, из кустов появились бойцы с надувными понтонами на плечах, и в наступившей тишине стало слышно, как в рощицах на правом берегу Бебжи взрыкивают танковые моторы.

Хацкилевич отлично представлял, что сейчас происходит на левом берегу, как оглушенные уцелевшие немцы выбираются из укрытий и блиндажей и под крики командиров занимают свои места в разбитых траншеях первой линии. Вот танки и пехота с плавсредствами выдвинулись вперед, к берегу, вот с вражеской стороны хлестко ударили первые выстрелы… Но вопреки ожиданиям немцев ни танки, ни пехота вперед не пошли. Зато снова, как это и было запланировано, заработала артиллерия, добивая всех, кто выжил во время первой фазы артподготовки. Второй налет был еще более мощным, но продолжался лишь пятнадцать минут, после чего огонь переместился вглубь, на вторую и третью линии траншей, а к берегам реки рванули… Нет, не его КВ, БТ и Т-34. Их время еще не настало. Первыми через Бебжу переправлялись плавающие боевые машины мотострелковых батальонов «потомков». Генерал-майор уже знал, что эти машины, которые он поначалу принял за танки, называются БМП, что каждая машина несет десант из семи бойцов, что БМП-2 вооружена скорострельной 30-мм пушкой, а БМП-3, в дополнение к ней, еще и пушкой умопомрачительного калибра в сто миллиметров! С ума сойти, 100-мм пушка на плавающем танке! Следом реку по дну пересекли тяжелые танки. Собственно, «тяжелыми» или даже «сверхтяжелыми» они были по меркам сорок первого года. Про то, что все танки в армиях ОДКБ относятся к одному классу, «основных боевых», Хацкилевичу тоже уже успели рассказать.

Тем временем боевые машины без особых проблем преодолели первую линию обороны, с легкостью расправляясь с немногочисленными очагами сопротивления, а на берегу уже кипела работа: 7-й и 4-й понтонно-мостовые батальоны спешили навести переправы. Ожила и немецкая артиллерия: на берегах Бебжи поднялись первые, пока еще редкие кусты разрывов. Но нащупать переправы немцам так и не дали — сначала над НП с уже знакомым пульсирующим гулом прошли несколько пар штурмовых вертолетов. В мощную оптику прекрасно было видно, как они разошлись и затеяли смертоносную карусель где-то в глубине вражеских позиций, а затем в дело включилась и артиллерия, которая начала получать данные от станций артиллерийской разведки со смешным названием «Зоопарк».

Но вот переправы наведены… Все, 6-му мехкорпусу пора вступать в бой. Генерал-майор оторвался от стереотрубы. Время пришло. Сейчас он, генерал-майор РККА Хацкилевич Михаил Георгиевич, 1895 года рождения, член ВКП (б), будет сдавать главный экзамен в его жизни. Он и его танкисты будут делать то, к чему готовились все предвоенные годы: они войдут в прорыв и стальной лавиной хлынут в немецкие тылы, чтобы с боями прорваться к питающей немецкую группировку в Прибалтике железной дороге на участке Олецко — Рачки — Сувалки. С севера на тот же рубеж должны выйти российские части из Восточной Пруссии. Кажется, они предусмотрели все, по крайней мере, все, что они могли предусмотреть… Местность здесь, в Мазурии, очень сложная, и немцы считают, что передвигаться здесь можно только по немногочисленным дорогам. Что же, теперь ему предстоит доказать, что суворовский принцип «где олень пройдет, там и русский солдат пройдет» не устарел во времена брони и моторов. Но вот колесные машины действительно будут двигаться во втором эшелоне, по дорогам. Впереди пойдут танки и… конница. Как ни странно, привыкшие к своему техническому могуществу потомки не только не стали возражать против использования кавалерии в качестве мобильной пехоты, но и всецело поддержали эту идею. Кто-то из них даже произнес фразу: «Конно-механизированные группы — это наше все!»

Естественно, пойдут с ними и боевые машины потомков. Да, их мало, поэтому вперед они будут выдвигаться только для того, чтобы обеспечить переправы через многочисленные речушки и озера, которые окажутся на пути наступающей группировки. В остальное время они будут играть роль подвижного резерва, способного в критический момент нанести огневые удары огромной силы или решить исход встречного танкового боя в случае, если его танки столкнутся с бронетехникой противника. И, конечно же, вместе с каждым танковым батальоном идут представители войск XXI века с их замечательными рациями. Их задача — обеспечить связь и взаимодействие с авиацией. На совместном совещании в штабе представители штаба ОДКБ несколько раз буквально просили зря не рисковать, не переть в лоб на укрепленные позиции, а стараться обойти их и блокировать, а если это невозможно — вызывать авиацию и артиллерию.

Тем временем темп огня артиллерии стал уменьшаться: первые батареи уже снимались с позиций, чтобы сопровождать наступление не только огнем, но и колесами. И очень хорошо, что потомки вошли в положение и пригнали несколько десятков гусеничных тягачей на смену тем самым СТЗ-5, на медлительность которых командующий мехкорпусом жаловался при каждом удобном случае. Воздух пронзил оглушительный вой, над головами пронеслись огненные стрелы, и все находящиеся на НП невольно пригнулись: дивизион «Градов» наносил coupe de grace второй линии немецкой обороны. Хацкилевич повернулся к стоящему рядом с биноклем командиру 6-го кавкорпуса генерал-майору Никитину:

— Ну что, Иван Семенович, наш выход, по коням?

И, мурлыкая «гремя огнем, сверкая блеском стали…», направился к ожидающему его КВ.

— Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин… Ну и что, что товарища Сталина здесь нет? Родина-то осталась…

Рассвет шестого дня войны застал нас в нескольких километрах от Вильнюса, окруженного войсками под командованием Шаманова. Гот, засевший в городе, судя по всему, сдаваться не собирался. Шаманов, с другой стороны, явно не собирался устраивать городские бои, грозящие более чем серьезными потерями. И, похоже, в случае отказа намеревался город с лица земли просто стереть — будучи на марше, мы видели достаточное количество «Градов», «Ураганов», «Точек» и разнообразной артиллерии, чтобы представить себе всю эту мощь, обрушенную на головы оккупантов. Правда, мирным жителям тоже придется не сладко… не хотел бы я оказаться на их месте.

— Опаньки… ништяк, инет появился, — молодой солдатик из связистов, которому даже восемнадцать можно было дать с натяжкой (реально выглядел лет на пятнадцать-шестнадцать), восторженно уставился в свой айфон.

— И чего говорят во Всемирной паутине? Хотя какая, к черту, она теперь всемирная. Впору говорить: всесоюзная…

— Тут это, пишут, что начинается крупномасштабное контрнаступление, — захлопал глазами пацан. — А еще, что наши показательно отбомбились по Берлину. Даже ссылка есть на съемки с самолета.

Это предложение меня заинтересовало. Все, что угодно, чтобы избавиться от периодически возникающего перед глазами Витьки, харкающего кровью.

На маленьком экране телефона стройными рядами шли «Медведи», ковром бомб закрывающие небо для жителей виднеющегося где-то далеко под ними города.