Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

— Не волнуйся, человек Агафон, — поспешил успокоить его Туалатин. — Это очень хороший барьер. Если бы ты только знал, на какую глубину нам пришлось опуститься, чтобы обойти его!..

— За ту минуту, что мы его обходили, у нас чуть подметки не сгорели! — словно демонстрируя знак доблести или редкостный экспонат, рябой матрос задрал ногу подошвой сапога вверх, и все узрели ее обугленную кожу. — Во!

— Словно по углям прогулялся, Жасмин, — хмыкнул Вяз и с одобрением добавил: — У меня почти такая же. Только хуже. Пальцы каждый камушек чувствуют, как босиком иду. Еще пару минут — и поджарились бы не подметки, а ноги.

— Так что, не волнуйся, твое премудрие. Людям ни за что так глубоко не подкопать, как мы… с горным народом… проходили, — помимо воли косясь при каждом слове на исполинские каменные фигуры справа, покачал головой плечистый каменщик.

— Но все равно… это значит, что горный народ сможет проходить к людям? — заволновался царевич. — Глубиной?

— Твои люди, человек Иван, могут спать спокойно, — пророкотал Конро. — Когда мы уже перешли границу, я попробовал вернуться — заприметил интересную жилу и не рассмотрел сразу… И не смог.

— Ну ладно… если так, — то ли с облегчением, замешанном на сожалении, то ли наоборот, коротко хмыкнул Агафон и отвернулся.

Стоил ли его драгоценный посох мира между расами, вопрос был скорее, риторический, но ноющая боль потери от этого слабее не становилась.

— Тогда в дорогу, что ли? — ворчливо напомнил Масдай. — А то у меня кисти крайние ломит: к вечеру дождь надует с юга, вот помяните мое слово.

— Тогда в дорогу, — кивнула Серафима, и ковер медленно поднялся и повернул на север.

Выкрикнув последние слова прощания и благодарности остававшимся позади боевым товарищам и помахав им руками[264], его пассажиры сбились в середине в плотную кучу для тепла и переглянулись.

— После всего, что пришлось здесь претерпеть, обычный дождь, наверное, покажется тебе детской забавой, — бережно погладил по грязной мохеровой спине Ахмет.

— Да ты, наверное, и вовсе промокать сейчас не будешь! — воскликнул конунг.

— Если я не могу промокнуть, это еще не значит, что я хочу это делать, — сухо отозвался ковер. — Мало того, что с грязью смешали, ногами истоптали, Гаурдаками всякими испоганили, так еще и…

— Масдайчик, миленький, не волнуйся, никто и не думает заставлять тебя летать под дождем! — ласково потрепала ковер по жесткому ворсу гвентянка. — Мы все так счастливы, что ты нашелся, что прямо от счастья…прямо…

— …Пешком пошли бы, — закончила Серафима.

И в кои-то веки, почти серьезно.

— Хотя, скорее всего, ты не только не будешь промокать, но и вообще не почувствуешь дождь, — авторитетно подтвердил Адалет. — Если уж Гаурдак сквозь тебя не прошел, то какая-то презренная капля какой-то банальной воды — тем более!

— Гаурдак? — удивился менестрель. — Погодите… Так значит, в том, что он не нырнул обратно под землю — заслуга не нашего магического консорциума, а Масдая?

— Старина Маариф ибн Садык постарался на славу… — благоговейно покачал головой Агафон, вспоминая увиденную в сером пространстве сеть, оплетавшую старый ковер — непостижимое и недостижимое совершенство древней магии и искусства.

— Это точно! — не очень понимая, о чем туманится взгляд его товарища, отряг хлопнул себя кулаком в грудь, обтянутую блестящей, словно только что от оружейника, кольчугой. — Во! Самое главное — как новенькая!

Кроме кольчуги, в целости на его торсе не сохранилось ничего.

— Самое главное — ты под ней как новенький, — резонно заметила принцесса.

— Я-то что, я заживу, а вот мастера найти, чтобы хорошую кольчугу нормально починить!.. — отмахнулся конунг.

— Подарки премудрого Маарифа ибн Садыка — стократ чудеснее всех чудес Белого Света, сложенных в одну огромную кучу, даже если бы она стала выше Шоколадных гор и дотянулась вершиной до звезд и Луны! — замысловато, но горячо подтвердил еще один обладатель такой же кольчуги — калиф.

— Сегодня вообще была ночь чудес, — суховато хмыкнул Анчар, не в последнюю очередь вспоминая пришедшиеся на его долю. — И появление нашего юного коллеги верхом на горном Змее — одно из них.

— Ну не верхом, а в когтях, — скромно потупился чародей. — Верхом на нем не усидишь, мы пытались. Ладно хоть невысоко взлетели… а то и впрямь разве чудо бы тогда помогло… кости собрать.

— Чудо, что ты их вообще встретил! — пылко воскликнула Серафима.

— И что остался жив в тоннеле! — подхватил ее супруг.

— Ну второе-то как раз не так, чтобы чудо, а скорее быстрота реакции и вовремя замеченный боковой лаз, — улыбнулся Агафон. — А вот первое… Сказать, что в пещере, до которой я добрался через пять часов путешествия на карачках по кишочкам скалы, я ожидал обнаружить хоть кого-нибудь… не говоря уже о Змиулании и Измеине…

— Они обрадовались? — охваченная предвкушением истории со счастливым концом, прижала руки к груди Эссельте.

Маг тихо гыгыкнул.

— Обрадовались… что я такой прыткий.

— В смысле? — непонимающе свел рыжие брови отряг.

— Что успел спрятаться от их двойного залпа, — хохотнул парень.

— Но Змиулания-то, наверное, потом просто в восторг пришла! — не унималась принцесса.

— А особенно Измеин! — хихикнула Сенька, припоминая историю первой встречи Иванушки, Агафона и супруга Ланы прошлой осенью.

— Он не злопамятный, — отмахнулся волшебник. — Хороший мужик. Деловой. И то, что он по дороге когти один раз разжал… так ведь поймал же потом. В метре от земли, правда… Но ведь если вспомнить всё, что ему вынести тогда пришлось… Я бы на его месте, может, даже и не стал бы ловить.

— Ну да всё хорошо, что хорошо кончается, — слабо улыбнувшись, проговорил Кириан. — Хотя, по правде говоря, как-то даже не верится, что всё, наконец, и впрямь кончилось…

— И что Гаурдака больше нет… — прошептал атлан.

— И что Наследникам не надо каждый год бросать все дела и собираться где-нибудь на краю Белого Света по призыву его премудрия почтенного мага-хранителя, — невинно стрельнув черными очами в сторону Адалета, произнес Ахмет.

— А мне так понравилось, — разочарованным контрапунктом слаженному хору пробасил отряг.

— И что в ближайшую ночь я в первый раз за тысячу лет высплюсь спокойно, — не обращая внимания на конунга, которому хорошая драка не могла не понравиться по определению, ухмыльнулся Адалет. — Если, конечно, вечером найдется, что поесть.

— Трактир бы хороший сюда сейчас… — мечтательно проговорил менестрель. — Я такую балладу бы сочинил…