Сплетение - Хизер Диксон

— Мерзавец, — процедила она, отрывая листики. — Когда я его увижу, я покажу ему кузькину…

— Нет! — вскрикнула Азалия.

Девочки замерли с лентами от пуантов в руках и уставились на Азалию. Последняя приложила ладонь ко лбу. Голова сильно болела.

— Я имею в виду… что я сама разберусь с Хранителем, хорошо? — оправдывалась она. — А насчет зубов… что ж.

Присутствующие с жалостью воззрились на искореженный кусок металла. Сахарные зубы беспомощно тряслись на столе. Решено было устроить постельку для них из коробки для пудры, усыпанной перетертыми сухими лепестками. Азалия согласилась пробраться на кухню за сахарными кубиками и, возможно, чайной чашечкой, чтобы скрасить одиночество зубов. В глубине души Азалия отчаянно цеплялась за надежду, что если она задержится подольше, то младшенькие уснут, и она уговорит всех не идти в павильон. Такого ранее не случалось, но Азалия заметила, что, прислонившись к Кловии, Кейл и Лилия клевали носом.

Отворив скрипучую кухонную дверь, Азалия увидела Короля. Он пил холодный кофе за протертым хозяйственным столом и в мерцании свечи изучал документы. Его рука шла на поправку, хотя до сих пор различима скованность движений. Он поднял голову, и Азалия невольно накрутила шаль на пальцы. Под суровым взглядом Короля, Азалии всегда казалось, что она пытается устоять на перилах третьего этажа.

— Уже явно поздно, мисс Азалия, — упрекнул ее Король, опустив чашку. — Вам надлежит сейчас быть в своей в кровати.

— Да, сударь, — согласилась Азалия, впившись в бумаги. Он никогда не выпускает документов из рук. Интересно, впервые подумала она, а ему самому нравится работать с бумагами?

— Ты пришла что-нибудь поесть? Ты же знаешь правила.

— Нет, сударь.

— Ты пропустила ужин, — сказал Король и сделал пометку ручкой. — Ты пропустила завтрак и чай, а еще я заметил, как ты подкармливала мисс Айви. Могу ль я увериться, что ты не за едой сюда спустилась?

— Можете, — ответила Азалия. — Будь я голодна, то поела бы. Я хочу взять что-нибудь для девочек.

Услышав тон дочери, Король втянул щеки. Азалия, натянутая как стрела, открыла ближайший к печи ящик и принялась шарить в поисках сахарных кубиков.

— Потеряли, да? — не отводя взгляда от бумаг, спросил Король. — Сегодня никто не носил. Я знаю с точностью до минуты, когда я видел ее в последний раз. Я дарил эту брошь вашей матери, мисс Азалия, а теперь вы ее потеряли.

Азалия затихла, лишь рука дрожала, застыв на холодной банке грушевого варенья, между персиковыми и сливовыми джемами.

Естественно он заметил пропажу. Вряд ли что-то способно укрыться от него. Он знал всё…

Или… Не всё. По крайней мере о магии он ведал гораздо больше, чем она. И тут внутри затеплилась надежда. Возможно, ситуация с сахарными зубами поможет кое-что выяснить. Азалия сглотнула.

— Сударь, — обратилась она, закрывая дверцы шкафа и опираясь на него спиной. Резная ручка врезалась в корсет. Дрожь не унималась. — Хм. Вы помните… что сахарные зубы были волшебными?

Король поднял глаза.

— Были? — переспросил он.

Поднявшись в комнату, Король легонечко подтолкнул сахарные зубы. Те повалились на бок, лязгая о полированную поверхность стола. Нервно покусывая губы, позади теснились девочки.

— Жалкий вид, — констатировал Король, внимательно изучив зубы, поглаживая их большим пальцем. Сначала он хотел выгнуть их в нужную сторону, но потом понял, что, если так сделает — металл лопнет. Подумав, он вернул предмет на стол. — Что с ними случилось? Кто их так помял?

Азалию обдало холодными колючими мурашками. Она закашлялась и попыталась их стряхнуть. Должно быть, все испытали нечто подобное, потому как девочки, растирая ладони и съежившись, повскакивали с пуфов и кроватей. Ева дергала за кончики темных волос. Клятва…

— Давайте рассуждать логически, — произнес Король. — Где волшебный чайный сервиз? Я уже давно его не видел.

Девочки тревожно переглянулась, но Кловия громко заговорила первой. Она сидела на краю кровати и гладила темные кудряшки Лилии.

— Не волнуйтесь. Это моя вина. Я расскажу ему.

Кловия описала, как в приступе бешенства, размозжила сервиз и выбросила его в ручей. На протяжении всей истории она держалась с достоинством, только бледность угадывалась на красивом лице, однако… что удивительно — она не заикалась. Сперва Король нахмурился, затем брови его поползли на лоб, а потом и вовсе он просто смотрел на нее со слегка приоткрытым ртом. Азалия мысленно предположила, что если бы кто-нибудь другой сотворил такое, то Король бы, как пить дать рассердился. Но на милашку Кловию Король мог только глазеть в изумлении.

— Ваша мать часто думала, — медленно начал он, дослушав рассказ, — что настанет день, и ты сотворишь что-то поистине удивительное. Определенно, такого я не ожидал.

Брэмбл ухмыльнулась и подмигнула Азалии.

— Что же теперь делать, сударь? — спросила Флора.

— Что же делать? — повторил Король, переводя внимание на вздрагивающие сахарные зубы. — По-моему, нам следует их обесчарить.

Он ушел, а через несколько минут явился вновь, плотно закрыв за собой дверь. Его раненая рука сжимала старый, испещренный серебряный меч. Погруженный в размышления, Король рассматривал сахарные зубы.

— Обесчарить, — промолвила Азалия, вертя странное слово на языке. — То есть лишить магии?

— Именно.

Девочки увлеченно наблюдали, как он торжественно и бережно опустил меч на сахарные зубы. Прикосновение серебра к серебру ознаменовалось мягким дзинь.

В мгновение ока сахарные зубы утратили лоск. Внешне ничего не изменилось, но… Азалия не находила нужных слов. Каким-то образом, зубы казались умиротворенными и более не шевелились. Послышался дружный выдох.

— Вот так, — произнес Король. Он очень заботливо, словно бездыханное тельце воробушка, поднял зубы и спрятал в карман, затем обратился к дочерям:

— Что делала мама?

— Что, простите?

— Когда приходила пора спать, — уточнил Король. — Расскажите мне.

Сестры обменялись тревожными взглядами — он говорил о Матушке.

— Обычно она помогала девочкам помолиться, — робко ответила Азалия. — И… иногда читала сказки.

Король поставил меч на стол рядом с вазой.

— Хорошо, — сказал он, когда послышались перешептывания. — Я прочту вам сказку.

Шепот стих.

Жасмин соскользнула с кровати и принялась рыскать в сундучке Евы. За ней послушно волочились следом ленты так и не завязанных пуантов. Кристально голубые глазки Жасмин светились надеждой. Она подошла к Королю и в крошечной ручке четырехлетнего ребенка протянула ему книгу.