Свирепая клятва (ЛП) - Кейн Моника

— Ну, это просто неправда, — говорю я, сохраняя мягкость голоса. — У меня есть фотографии, на которых вы запечатлены вместе перед тем, как Луков пытался похитить Алену Никитину. Кстати, он мертв, хотя, я уверен, ты это знаешь. Алена его убила. На мой взгляд, не очень профессионально. Но это уже к делу не относится. — Скрестив руки, я прислоняюсь к залитой кровью стене лицом к Хорвату, чтобы он увидел дикий блеск в моих глазах. — Мы знаем, что ты посредник, не более того, — говорю я легкомысленно.

— Ни черта ты не знаешь, — прохрипел он.

Я пожимаю плечами.

— Я знаю, что ты привлек Лукова к работе. Просто скажи нам, кто тебя нанял, и мы сможем положить конец твоим страданиям.

— Вы зря стараетесь, — скривился Хорват. — Если бы я что-то знал, я бы никогда не сказал об этом американскому мусору вроде тебя. Чертово отродье.

Нож пролетает через всю комнату и вонзается Хорвату в плечо. Он воет от боли.

— Это тебе за оскорбление моей семьи, — рычит Андрей из другого конца комнаты, а второй нож пронзает воздух и всаживается в противоположное плечо Хорвата. — А это за то, что ты тратишь наше гребаное время.

Джулиан шагает вперед, его рот приподнят в обманчиво дружелюбной улыбке. Мне ли не знать: этот человек никогда так не улыбается.

— Черт. Выглядит больно, давай я тебе помогу. — Один резкий рывок за нож в левом плече Хорвата, и лезвие падает, проливая кровь, как темно-красное вино.

Когда Джулиан берется за другой нож, Хорват начинает биться в конвульсиях, его крики переходят в уродливые, когда Джулиан начинает выкручивать лезвие. Холодный сырой воздух в комнате наполняется вонью меди и воплями Хорвата.

— Послушай, — говорю я, выходя вперед, чтобы изобразить хорошего парня. — Мы только начали, дальше мы будем рубить тебя, конечность за конечностью, палец за пальцем. Ты же этого не хочешь, правда? — Я беру один из ножей, которые Джулиан извлек из тела Хорвата, и провожу им по боковой поверхности его ноги, приземляясь чуть выше члена. Мое намерение ясно. — Обычно я люблю начинать с этого. Мне кажется, что мужчины без членов становятся очень разговорчивыми.

Хорват втягивает воздух, всхлипывая и хрипя. Все его тело дрожит и трясется.

— Он придет за моей семьей, — кричит он, его голос измучен. — Вы не знаете, что он за человек.

— Ты явно не знаешь, что я за человек, — говорю я темным шепотом. — Или он. — Я указываю на Джулиана. — Потому что сейчас они пришли за моей семьей. На тех, кого я люблю больше всего на свете, без кого я не могу жить. — Джулиан замирает у меня за спиной, но мне все равно. Слова сказаны в открытую, и я не возьму их обратно. Я долгое время хранил тайну от своего друга, и теперь это время закончилось. Больше никаких секретов, никакой лжи.

Я нажимаю на нож под его лобковой костью — едва заметный укол, но это предупреждение о том, что должно произойти.

— Я выслежу и убью каждого, кто хоть что-то для тебя значит, если ты не проболтаешься. Просто скажи нам то, что мы хотим знать, это так просто. Transglobal Holdings заплатила тебе 20 миллионов долларов за работу, которую ты поручил Лукову. Нам нужно имя.

— Вам… вам не нужно имя этого человека. Поверьте мне.

— Вот тут ты ошибаешься. — Я погружаю нож глубже, и Хорват издает нечестивый звук. Если я чему-то и научился в этой жизни, так это тому, что отрезание мужского члена ломает даже самые крепкие души. — Только имя, и все это закончится. Все.

— Максим! — кричит он с болью в голосе. — Максим Белов.

Глаза Джулиана переходят на мои, и растерянность, бурлящая в их глубине, отражает мою собственную. Господи, мать твою.

— Я вам сказал, теперь убейте меня. Покончите с этим.

— Я соврал. — Я пожимаю плечами и все равно отрезаю ему член, потому что, как ни крути, этот человек был ключевым в причинении вреда Алене, и ад для него слишком хорош. Так что я позабочусь о том, чтобы он помучился на выходе.

Позади меня стул заскрипел по полу. Над пронзительными криками Хорвата доносится голос Даниила.

— Надо уходить. Там люди.

Джулиан стреляет Хорвату прямо между глаз, и мы движемся к выходу, поднимаясь по лестнице по двое. Мы вырываемся наружу, но времени на разговоры о том, что мы только что узнали, нет. Есть только одно дело.

— Возвращаемся на конспиративную квартиру, — ворчит Андрей. — Нам нужно забрать Киру и Алену и как можно скорее покинуть страну.

— Я поеду с вами, — говорит Джулиан и пересаживается на мое пассажирское сиденье, пока Андрей и Даниил направляются к своей машине.

Я чувствую, что у Джулиана есть ко мне вопросы, и хотя я готов рассказать ему правду, мне не очень хочется, чтобы мой лучший друг меня сейчас отчитывал.

Все это может подождать до самолета.

ГЛАВА 29

Алена

Я открываю глаза: фильм, который шел, уже закончился, экран телевизора черный. Кира спит на другом конце дивана, но когда в воздухе раздается взрыв, она открывает глаза и вскакивает на ноги.

— Что это было? — прохрипела она со страхом в голосе. Выхватив из пояса пистолет, она снимает его с предохранителя и кружит по комнате, сканируя ее, напрягая тело и готовясь к действию.

— Мы можем проверить камеры, — предлагаю я, и мой голос дрожит.

— Нет времени, — огрызается она, и ее тактическая подготовка становится очевидной, когда она незаметно заглядывает за угол комнаты. — Нам нужно попасть в безопасную комнату в подвале. Пойдем.

Я иду за ней по длинному коридору, ведущему в подвал, держась рядом с ней. Наступила жуткая тишина. Может быть, это все сон? Мы были в нескольких сантиметрах от подвала, когда позади прогремел очередной взрыв, ударная волна которого сопровождалась ослепительной вспышкой света. Дом содрогается, как будто дрожит сам его фундамент.

Ужас охватывает меня, когда наступает хаос. Руки обхватывают меня сзади, рывком заставляя остановиться.

— Кира! — кричу я, но ее тоже кто-то держит — безымянный, безликий человек в маске. Меня вытаскивают из дома, я бьюсь и сопротивляюсь, пока похититель не втыкает мне в ребра острый предмет и не шипит, предупреждая, чтобы я не сопротивлялась.

Я не слушаю, потому что знаю, что это конец. Если я не буду бороться всеми силами, то мне конец.

Одна мысль вырывается вперед.

Лео.

И несмотря ни на что — его предательство, секреты и ложь — мысль о том, что я никогда не буду заключена в его крепкие объятия, не почувствую тепло его взгляда, — это то, чего я не могу вынести.

Поэтому я борюсь.

Я сражаюсь до тех пор, пока не перестаю бороться.

Пока мир не померкнет.

ГЛАВА 30

Алена

7 лет назад

В комнате пахнет антисептиком и затхлым воздухом, тяжелый запах болезни прилипает к каждой поверхности. Стены словно смыкаются вокруг меня, удушая и угнетая. Я смотрю на хрупкую маму, лежащую на кровати, на ее некогда гордую фигуру, превратившуюся в тень.

Как это могло случиться?

После смерти папы мама медленно, с душераздирающим трепетом, погрузилась в туман горя и наркотиков. Вместе с врачом и психотерапевтом я пытаюсь помочь ей, но чувствую, что это проигрышная битва. По правде говоря, внутри нее всегда было что-то неспокойное и несчастливое. Я не могла определить, что это такое, когда была маленькой девочкой, но я знала, что это там, периоды меланхолии и депрессии, когда она не могла встать с постели.

Я сижу у ее кровати, ее холодная, дрожащая рука в моей. Ее кожа бледная, натянутая на кости, взгляд расфокусирован. Стало так плохо, что я позвонила Джулиану, чтобы он приехал домой. Он еще заканчивает обучение в России, но мне нужна его помощь. Она не может больше так жить.

— Джулиан возвращается из России. Пахан и Андрей тоже. К утру они будут здесь, — заверяю я ее.

Ее глаза, обычно остекленевшие от седативных препаратов, вдруг становятся слишком острыми и ясными.

— Россия! Нет, только не Россия. Алена. Тебе нужно держаться от нее подальше.

Я сжимаю мамину руку, пытаясь вернуть ее в настоящее. Мои родители родом из России, они переехали в Штаты только тогда, когда мама была беременна мной. Я подозреваю, что родина хранит для нее плохие воспоминания.