Наречённая из-за грани, или Мужья в довесок - Наталья Юрьевна Кириллова

Райан обошёл меня и кровать и раздвинул шторы на окне, наполнив спальню тусклым светом. Трина медленно повернула ко мне голову.

— А, это ты, маленькая тень, — бледные, под стать лицу, губы тронула слабая тень улыбки. — Проходи, проходи…

— Как ты себя чувствуешь, мама? — осведомился Райан.

— Лучше, Райан, лучше, — Трина подняла лежащую поверх одеяла руку и вяло отмахнулась от сына. — Как хорошо, что маленькая тень пришла.

— Варвара, — напомнила я, приблизившись к кровати. — Моё имя Варвара.

— Пусть так. Иди, Райан, иди… глаза б мои его не видели, бестолочь.

Райан скривился, но вышел и дверь за собой закрыл, оставив нас втроём.

— Даровала же Мать сына, — тяжело вздохнула Трина. — И ту мать мне жаль.

— Чью мать?

— Её, — следующий взмах достался мне.

Мать Феодоры она имеет в виду? Не мою же маму, в конце-то концов.

— И её сын…

— Александр, старший брат Феодоры.

— Да, Александр. Ходит и ходит без устали, говорит и говорит без умолку, спрашивает…

— О чём?

— О тебе, маленькая тень.

— Обо мне? — я через плечо покосилась на застывшего возле двери Ормонда.

Тот едва заметно пожал плечами.

Насколько возможно судить по скупым упоминаниям Дугана, Алишан изложила членам семьи основную информацию о попаданке в тело Феодоры вообще и обо всей этой ситуации в частности, присовокупив изрядную долю собственного мнения на сей счёт. Дуган попытался узнать больше, но не преуспел, о чём бы Алишан ни умолчала, со вторым мужем матери она точно не делилась. То есть Фединой семье известно плюс-минус одинаковое количество информации, остальное — их домыслы, предположения и собранные путём самостоятельных изысканий данные.

Дуган за ответами пошёл прямиком ко мне.

Александр же избрал странный обходной путь.

И, главное, почему именно Трина? Что она может сказать Александру такого, чего бы не сказала ему Алишан?

— О тебе, — Трина отвернула лицо и посмотрела в окно. — Желал узнать, кто ты…

— Чужая тень. Разве Алишан, то есть старшая сестра Феодоры ему об этом не сказала?

— Сказала. О чужой тени, что угодила в сети, ей не предназначавшиеся. О чудовище, пришедшем из перелома…

— Алишан приняла меня за дуайра, — пояснила я.

— Она искренне верит в то, что сказала. Хочет верить.

Потому что, подозреваю, Алишан так проще.

— Зато остальные члены семьи, как посмотрю, не шибко уверовали в моё монстроподобное происхождение.

— Они ищут.

— Ответы на вопросы о дочери и сестре? Это-то я пониманию. Но на кой Александр начал к вам ходить? Что вы можете ему сказать, чего бы он не услышал от Алишан? Откуда он вообще о вас узнал?

— Они ищут… только разное ищут, разными дорогами идут, — Трина помолчала, наблюдая, как за приоткрытым окном покачиваются ветви дерева, как дрожит и трепещет листва на ветру. Глубоко вздохнула и заговорила голосом тихим, шелестящим, что та листва. — Наши сыновья, сыновья адар, редко когда рождаются слепыми и глухими. Обычно умение видеть… слышать… чувствовать не обходит их стороной. Мой сын рано научился закрывать глаза и уши, отворачиваться, не замечать, но так не всегда бывает. Не у всех.

— Вы имеете в виду способность амодаров к самостоятельному вплетению в сеть посторонней адары? — я осторожно опустилась на краешек постели.

— Не только. Они могут разное видеть… слышать… ощущать…

— Люс… мой сочетаемый, который амодар, может связаться со мной через сны, — произнесла я неуверенно.

— И тот амодар может… — лицо Трины вдруг исказила тень, жалящее воспоминание о недавней боли.

— Проникать в чужие сны?

— Нет, нет… Он видит. Тебя видит, меня… видит, что я оглохла, но не ослепла… видит, что ты в чужой сети барахтаешься…

Видит, видит… и что Сашка там наглядел?

И вдруг до меня дошло.

— Простите, то есть Саня… тьфу, Александр с самого начала видел, что я не я и хата не моя? То есть что я чужая тень?

— Он не понимал.

А как Алишан обо всём рассказала домочадцам, так сразу дебет с кредитом в Сашкиной головушке и подбились.

— Он хотел узнать… о тебе, откуда ты пришла, куда идёшь, что ищешь, чего желаешь. Вероятность твоего появления в том или ином месте. Он уверен, что мне о том всё известно. Я говорила, что знаю лишь то, что вижу, не больше и не меньше, но он не поверил. Он пытался увидеть сам… у него не получалось. И у меня. Что я могла ему показать?

Уж не в том ли причина внезапного ухудшения состояния Трины? Связь с Люсьеном через сон никак на мне не отражалась, но между нами и так есть своя связь, да и непродолжительная беседа во сне дело одно. А попытка открыто проникнуть в чужой разум в добровольно принудительном порядке — со-овсем другое.

Остро захотелось прибить Райана.

— Он приходил… смотрел… спрашивал… спрашивал и спрашивал, снова и снова…

— Откуда он узнал о вас?

Трина вновь повернула ко мне лицо, посмотрела с удивлением. Затем растерянное удивление уступило место горькой печали.

— Моя вина.

— Ваша? Но вы же ничего не сделали…

— Райан знал.

— Вы ему рассказали?

— Магда сказала.

— Магда?

Ху ис эта Магда?

— Служанка, — напомнил Ормонд.

А-а, чёрт побери! Она ведь присутствовала при начале нашего с Триной разговора в первый мой визит в дом Фервортов. И этой же служанке я представилась именем Феодоры из Исттерского домена. Возможно, она ничего толком не поняла, но если хозяин позднее изволил расспросить её, и она как на духу выложила ему всё, что успела услышать, а Райан уже сам сложил два и два…

— Прошу прощения, — я встала, подошла к двери и распахнула её во всю ширь.

Отпрянуть от створки Райан успел, но не чересчур быстро и не слишком далеко, чтобы выглядеть человеком не подслушивающим и всего-то бдительно следящим, когда неудобные гости покинут спальню его захворавшей матери.

— Так это ваших рук дело? — спросила я в лоб. Вышла в коридор и дверь за собой прикрыла, дабы не расстраивать Трину ещё больше.

— Простите?

— Вы написали анонимку адаре Алишан, в которой любезно просветили её на счёт её сестры?

— Анонимку? — судя по виду глубоко оскорблённой святой простоты, я только что огульно обвинила Райана в продаже родины за тридцать сребреников, или сколько там было. — Какую ещё анонимку? Вы совсем обезумели, адара?

— Как раз таки мой разум при мне. И, кроме вас, озейн Ферворт, кандидатов в авторы оной нет. Сколь понимаю, вам крайне затруднительно выставить вон амодара, мучающего вашу мать… потому что он даёт вам на лапу, а вы и рады стараться… или подойти к Ормонду, дабы узнать, где меня можно разыскать… неужели вы всерьёз