Дети восточного ветра (СИ) - Колесников Денис

– Ты теперь в моих руках, – сказал Дин поигрывая пальцами манипуляторов и сдавленно хихикая.

– А ты – в моих, – раздался через Связь голос монаха.

– Тхе…

– Прости парень, но твой талант нужен в другом месте.

– Какой талант?! В каком месте?! Я забираю Эвр и убираюсь отсюда в порт и буду ждать вас два дня, потому что мне не нужны проблемы с законом! – внутренним голосом выпалил Дин.

– А если я скажу, что порт все ещё в радиусе взрыва?

– Взрыва?!!

Больше Андж ничего не сказал, чтобы не мешать совести Дина работать. Пять очень быстрых стадий принятия спустя, механик спросил:

– Что на этот раз?

*******

Дади держала последний рубеж обороны между мостиком баржи и двумя храмовниками. Обратив посох в копье, девушка умудрялась не подпускать к себе обоих рыцарей. Черное копье паломницы со свистом описывало дуги, от сапог до ворота её броня источала теплоотводный пар, закручивающимися вслед за каждым её движением. Храмовники не пытались убить Дади, но били наверняка, и лишь доступ девушки к более точной и быстрой симуляции не давал им пробиться через её оборону. Их схватка едва ли продлилась минуту, и паломница не рассчитывала продержаться ещё хотя бы столько же.

– Нам нужна подмога, – сказался Малой, с мостика наблюдая за тем, как мечи и копье вырисовывают в воздухе узоры, в точках соприкосновения которых вырывались снопы искр. – И ближайшие друзья сейчас…

– Давай, – только и сказала Дади, поняв что речь о башне управления.

Баржа качнулась и набрала скорость. А храмовники, переглянувшись, остановили свой натиск. Через считанные секунды баржа вышла на площадь вокруг башни. Все на борту посмотрели вперед. Прямо на их глазах, на участок площади между баржей и зданием выкатился хтон. Катящаяся гора черной массы, окруженная спиральными вихрями намагниченной пыли, все ещё волочила за собой останки катера, из которого вылупилась. Осознав приближение баржи с огромным Сердцем, тварь словно начала разрывать саму себя, пытаясь сбежать во всех направлениях разом, от чего застряла на месте.

Храмовники тотчас спрыгнули. А обезвреженные силовики не знали, куда деваться с движущегося корабля. Дади тоже растерялась, но тут в её голове прозвучал знакомый низкий голос.

*******

Монах шагал особо не торопясь. Тварь перед ним бесновалась, но не двигалась с места и он знал почему. Даже её отражение, это огромное подвижное месиво информации, сжалось в небольшой ореол над ней. И всё то невероятное стремление вступить в контакт теперь было направлено внутрь, словно взбесившаяся иммунная система.

Подойдя на два десятка шагов, Андж смог увидеть другую улицу, ведущую к башне, и приближающуюся по ней баржу.

– Не вздумайте поворачивать, – сказал он своей ученице и экипажу корабля через Связь. – Идите на таран.

Так они и поступили. Баржа была втрое больше твари и навалилась на нее всей своей массой. Двигатели взревели, стали цепляться разрядами молний за землю, когда судно стало переваливаться через неожиданное возвышение. Прокатившись по твари и потеряв скорость, баржа врезалась в стену, пропахла двор и вонзила свой нос в основание башни, остановившись окончательно.

Группа следовавших за баржей ботов, влетела на площадь следом за своей целью. Они уже собирались развернуться и удирать, как неожиданный властный приказ, несущий в себе признаки официального, заставил из выстроиться вокруг хтона и приготовится к бою.

Пока силовики, точно не понимая почему, выполняли команду, Андж открыл захваченную с Эвр канистру с водой и начал жадно пить. В это время его обступили призванные им храмовники. Пятеро, что ещё уцелели.

– Мы вынуждены просить вас назвать себя, – сказал один из рыцарей, вместе с братьями окружая монаха и нацеливая на него клинки, – и попросить объяснения, откуда у вас допуск к командованию нами.

В ответ, не отрываясь от канистры, Андж поднял посох и ударил им оземь. Тут же в головах рыцарей прозвучало оглушительное “На колени!” и их доспехи заставили из опуститься. Они даже не могли повернуть головы, чтобы обменять ошарашенным взглядами. Вопросы отпали тут же. Монах отбросил канистру и сказал:

– Посмотрите на эту тварь…

Андж снял свой донгак и расстегнул верх комбинезона, из-под которого уже повалил пар.

Храмовники посмотрели. И наконец заметили, что тварь была какой-то… не такой. Хтоны не имели четкой формы и с трудом поддавались описанию, но в корчах этой твари было что неправильное, отличающее её от того что можно было прочитать или увидеть.

– Вы поможете мне её завалить…

Андж сбросил верхнюю часть комбинезона, обнажив торс. Там, где заканчивались с виду человеческие голова шея, начиналось тело машины. Под просвечивающей серой кожей бугрились черные искусственные мускулы, повторяющие настоящие до последнего волокна и светящиеся красным словно раскаленный металл. Чем туже монах затягивал рукава на поясе, тем меньше становилось его брюхо. Чем сильнее накалялись мышцы, тем больше пара они испускали.

– И не бойтесь, мальчики, это враг вам по зубам…

Тварь продолжала словно драться сама с собой, не издавая при этом ни звука. Но на миг она застыла и позволила увидеть что она встала на четырех сплетениях щупалец, словно на четвереньках. Силовики дали залп, но добились только внимания чудища, которое вышло из ступора. Тварь перевалилось ближе к линии выстроенных ботов, чем распугала её защитников, потянулась щупальцами и захватила несколько катеров.

– Он не сможет обрушить нас всю свою мощь, потому что боится…

Хтон с невероятным проворством выковырял сердца из трех катеров, проглотил и выплюнул вместе с большими кусками собственной плоти в сторону монаха и рыцарей. Из этих сгустков черной массы выросло ещё три твари, но ростом с человека. Они уже вели себя иначе, встав между родителем и храмовниками. Тем временем Андж закинул посох на плечо, придав одному его концу форму массивного лезвия, похожего не тесак, а его массивное тело теперь являло пик человеческой формы и силы, воссозданный и многократно усиленный. Он широко расставил ноги, приготовившись к рывку. С его рук, плеч и спины пар срывался словно с раскаленной сковороды. А с его лица не сходила улыбка.

– До смерти боится меня!

*******

Дин чуть не забыл повернуть, наблюдая за трансформацией монаха и твари, бой с которой вот-вот разразится.

Катер зашел за башню и помчался по двору, внося свою лепту окружающую разруху. Сажать корабль тоже пришлось грубо. Механик всей душой молился о том, что башни между катером и чудищем будет достаточно, чтобы Эвр не затянуло в круговорот сражения.

Пробраться на уже знакомую баржу труда не составило. Но оказавшись в трюме Дин на миг замер при виде изувеченного катера. То, что он вскоре увидел в машинном отделении поразило его не меньше. Увидеть силовую установку с неказистою надстройкой он был готов. Но сердце его упало от зрелища его спутницы, сидящей на коленях упершись лбом в лежащие на полу ладони. Она словно молилась этой бомбе.

– Он хочет её взорвать, – простонала девушка. – Он отдал команду. Долго не продержусь, разбери ее, пожалуйста.

Дади подняла голову. Слезы были отчетливо видны на грязном её лице, правый глаз болезненно покраснел, а левый остался отрешенно ясным.

Без лишних слов Дин забрался на машину и принялся за работу. На пол дождем посыпались винтики, гайки и прочие делали. Ровный перестук падающих частей прервался, когда баржа сотряслась от удара снаружи. Механик нервно сглотнул, но тут же продолжил работу.

– Сейчас, сейчас… – бубнил механик, пытаясь успокоить не то девушку, не то себя. – Ещё немного, и…

Дин вырвал что-то из сплетения механизмов и бросил на пол. На лице девушки отразилось сильное облегчение.

– Вот! Это даст нам передышку. Команда взрывателю будет мотаться в петле какое-то время, но я не смогу отключить её в одиночку.

– Да, – сказала Дади переводя дыхание, – я помогу, только…

Раздался звук ещё одного удара о корпус. Следом за ним скрежет разрываемого металла и ещё один удар, но уже из трюма.