Пикировщики - Леонид Дубровин

...Железнодорожный мост вблизи станции Приднепетровской бомбили уже несколько раз, но он стоял невредим, словно заколдованный. Тогда на цель вылетел заместитель командира 2-го бомбардировочного авиаполка по политчасти майор Т. Г. Зимников со штурманом капитаном М. М. Федоровым. Тщательно проработав детали полета на земле, экипаж поднялся в воздух и взял заданный курс. Пилот точно сориентировался: учел направление ветра, машину направил параллельно мосту на предельно малой высоте и с первого же захода прямым попаданием экипаж накрыл цель, надолго застопорив движение вражеских эшелонов к линии фронта.

Майор Зимников в нашу дивизию прибыл в начале 1943 года. С первого же дня заместитель командира полка по политической части включился и в боевую работу, и в партийно-политическую. И всюду хватало его внимания, заботы о людях полка.

В батальоне аэродромного обслуживания, который обеспечивал полк, что-то не ладилось с питанием — то и дело сыпались жалобы на плохое качество пищи, на некомпетентность поваров. Каково же было удивление авиаторов, когда они вдруг увидели однажды своего замполита в белом халате и чепце: на кухне столовой он учил солдат-поваров кулинарному искусству. Ловко орудуя ножом, Тихон Григорьевич показывал, как шинковать капусту, как нарезать морковку и свеклу, как компоновать из всего этого настоящий украинский борщ. Потом он занялся тестом — и по столовой поплыл вкусный запах русских блинов. Майор Зимников держал «шефство» над поварами до тех пор, пока они не научились варить, парить и жарить. Сразу перестали поступать жалобы на качество приготовления пищи.

Помню, как полковые острословы откликнулись на столь неординарное событие в жизни боевого коллектива и поместили в стенгазете дружеский шарж на добровольного кулинара — рисунок и четверостишие:

Ас фашистский! Не взыщи,Что тебя побили снова.Ведь едим политборщиЗамполита Зимникова!

В качестве штурмана мне не раз приходилось летать с майором Зимниковым на боевые задания. Широкоскулое лицо, чуть грустные серые глаза, высокий лоб, вьющиеся черные волосы — таким запомнился мне Тихон Григорьевич. Что касается черт его характера, то главная из них, которую все сразу приметили, — это основательная хозяйственность, разумность в любом деле, за которое он брался.

Выполняя с майором Зимниковым порой очень ответственные боевые задания, застраховать себя от удара с земли или с воздуха мы, разумеется, не могли. А зная, как немцы расправляются с советскими комиссарами и коммунистами, с первого же полета условились с ним: в критической ситуации отбиваться до последнего патрона, бороться до последнего дыхания, но живым в плен не сдаваться. Потому-то каждый раз в полет брали с собой помимо пистолета и холодное оружие — финские ножи, а в кабину стрелка-радиста пристраивали и автомат с запасом патронов.

Помню, несколько удачных вылетов мы сделали с Тироном Григорьевичем в район Ельни — бомбили колонны танков, мотопехоты гитлеровцев — и каждый раз возвращались домой невредимыми, пополнив свой боевой счет.

Базирование дивизии в районе Кондрова, северо-западнее Калуги, было выбрано весьма удачно: отсюда мы свободно доставали до всех основных объектов противника в полосе своего и соседних фронтов. Однако интенсивность работы на три фронта давала себя знать: вскоре на доукомплектование убыли 6-й и 38-й бомбардировочные полки. Так что в середине сентября наша дивизия с тремя полками передислоцировалась на восток Смоленской области. Перебазировались мы в спешном порядке — после паузы Западный и Калининский фронты переходили в наступление. На новом же месте дивизии уже на следующий день поставили задачу — нанести удар по аэродрому Боровское, где, по данным воздушной разведки, было сосредоточено авиасоединение противника.

На подготовку времени явно не хватало. Выручили ранее накопленный опыт и желание летчиков на деле утвердить гвардейское звание. Первый удар мы нанесли по аэродрому противника четырьмя девятками Пе-2. Во главе колонны шел командир 123-го гвардейского бомбардировочного полка майор В. И. Дымченко и штурман капитан М. П. Попов.

По достоверным источникам мы знали, что немецкие летчики в 13 часов обедают в столовой, расположенной у границы летного поля. Поэтому налет приурочили к 13. 00 и пищеблок включили в состав объектов бомбардировки.

— Станет наша «закуска» не по зубам фрицам! — захлопывая над собой колпак кабины, заметил Дымченко своему штурману и повел четыре девятки пикировщиков на цель.

Полет усложнялся сплошной облачностью, закрывающей аэродром и его сооружения. Но остановить нас уже ничто не могло. Подходя к аэродрому, мы снизились до высоты 700–800 метров, прицельно отбомбились, не дав возможности немецким зениткам пристреляться к нашим самолетам.

О результатах работы можно было только предполагать, поэтому для верности удар повторили экипажи Пе-2 на исходе дня, в момент, когда пунктуальные немцы расселись ужинать.

Группу, теперь состоящую из двадцати семи бомбардировщиков, возглавляли командир 122-го гвардейского бомбардировочного полка подполковник С. Н. Гаврилов и штурман капитан А. Н. Медведев. По данным фотоконтроля и последующей проверки, после освобождения Боровского мы установили, что в результате двух налетов оказалось уничтожено около ста гитлеровцев и более пятидесяти самолетов.

Наступление войск Западного фронта возобновилось 15 сентября. На боевое задание в этот день вылетел и я со своим экипажем — штурманом младшим лейтенантом Ю. Н. Зотиковым и стрелком-радистом старшим сержантом Н. Закроевым. Возглавлял я тогда группу Пе-2 из трех девяток. В районе Ярцева (центральная часть Смоленской области) наша группа разгромила артиллерийские позиции врага и без особых осложнений возвратилась на свой аэродром.

А через два дня после штурма долговременных оборонительных сооружений войска Западного фронта освободили Духовщину и Ярцево.

На путях отхода противника мы разрушали мосты, станции, перегоны, способствуя наступлению наземных войск. С высоты полета с болью в душе наблюдали повсеместные пожары в Смоленске, Рославле, в деревнях и селах, где гитлеровские выродки уничтожали все, что еще сохранилось на смоленской земле к моменту их отступления. Платя фашистам за разбой, экипажи летали очень в трудных для полетов погодных условиях, на пределе возможного. Но никто не хотел и думать о вынужденной передышке.

22 сентября не стало среди нас замечательного летчика — командира 119-го гвардейского бомбардировочного авиаполка гвардии подполковника Григория Максимовича Маркова, его штурмана — меткого снайпера бомбовых ударов гвардии старшего лейтенанта В. Г. Харитича. Из рассказа стрелка-радиста гвардии старшины П. С. Немчинова, который входил в состав командирского экипажа и возвратился через два дня в полк, мы узнали подробности гибели пилотов.