Воздушный стрелок II - Антон Демченко

Бродов, высокий подтянутый… движется легко, как танцор или… фехтовальщик, разумеется. Чуть тяжеловатая челюсть, небольшие глубоко посаженные глаза смотрят без всякого выражения. В них не заметно ни превосходства, ни скуки или азарта. Ничего. Так смотрит медведь… абсолютно невыразительное, хотя и запоминающееся лицо. Оружие? Тяжёлая шпага… почти меч. Не силен в истории холодняка, но кажется, это испанский вариант. А если речь об Испании… Дестреза? Хм…

Я заметил взгляд, который мой противник бросил на ножны у меня на бёдрах и попытался прислушаться. Нич… а, нет. Не прав. Господин Бродов удивлён, но виду не подает. А вот настороженности нет. Уже хорошо.

Пока секунданты были заняты последними приготовлениями и делали финальное предложение о примирении, мы с моим оппонентом так и стояли друг напротив друга. Молча смотрели, оценивали. Наконец, на наших запястьях замкнулись подавители… Главное, теперь, не показать настоящую скорость под разгоном и при этом остаться быстрее противника. Иначе, все мои ужимки по скрытию воздействий в Эфире, окажутся просто бесполезными. Не переборщить и… не медлить.

Вердт недовольно покосился на своего «подопечного». Да, дуэль на холодном оружии подразумевала некоторую вольность в выборе клинков, и Бродов согласился с тем, что его противник будет биться ножами. Да и сам Кирилл не возражал сойтись в схватке с ножами против шпаги… и даги. Но… не глупость ли это? С другой стороны, оружие необычное, и возможно заставит Бродова осторожничать хотя бы до тех пор, пока он не присмотрится к его возможностям. А это шанс для Кирилла…

Гвардеец-бронеходчик вздрогнул от неожиданного возгласа второго секунданта: «Бой»! И противники двинулись навстречу друг другу. Вердт ожидал, что вот сейчас длинные странно изогнутые ножи замелькают в руках Кирилла, в попытке сбить с толку Бродова, но нет, никаких финтов. Парень просто застыл на месте, внимательно следя за идущим по кругу Бродовым. Атака!

Кирилл, совершенно змеиным движением отпрянул в сторону от устремившегося к нему клинка шпаги и, пропустив стальное жало мимо, вдруг резко ударил по клинку, сбивая его в сторону. Зачем?!

Подшаг, удар! Изогнутое лезвие в этот раз бьёт по выставленной в защите даге… и в руке Бродова остаётся только рукоять и обломок клинка не более двух дюймов длинной.

Противники разорвали дистанцию и оппонент Кирилла вновь начинает наматывать круги… Вердт покосился на стоящего чуть в сторонке, дожидающегося окончания дуэли, врача, потом на секунданта Бродова, но те, явно увлечённые боем, этого не заметили. А сам Вячеслав пропустил очередную атаку фехтовальщика. На этот раз, это не был пробный удар, проверяющий реакцию и скорость противника. Шпага со свистом разрезала воздух, в явной попытке обезоружить правую руку Кирилла. Но вместо того, чтобы блокировать удар или снова разорвать дистанцию, парень, вдруг, скрутившись пружиной, с совершенно сумасшедшим ускорением рванул вперёд, прямо под летящий клинок. Два взмаха, и ножи окрасились в алый цвет, разбрызгивая вокруг веера крови. С глухим стуком упала наземь зажатая в отрубленной руке шпага и противник Кирилла, с каким-то бульканьем завалился на бок.

Восемь-десять секунд, на всю дуэль! Вердт с удивлением взглянул на поверженного противника своего «подопечного» и, лишь увидев алую кровь, толчками бьющую из длинного разреза на шее, понял, что произошло. Но не успел он облегчённо вздохнуть, как Кирилл пошатнулся и рухнул на колени, зажимая рукой бок, рубаха на котором быстро темнела от крови. Но как?!

— Сломанной дагой засадил, сволочь. — Выдохнул Кирилл, когда Вердт подлетел к нему на помощь, и договорил с мрачной ухмылкой. — Что не съел, то понадкусывал… Посмотри там, за секундантом. Чтоб всё правильно…

Вердт поднял голову как раз в тот момент, врач осматривавший Бродова, глянув на его секунданта и отрицательно покачал головой.

— Перерублены шейные позвонки. Не жилец.

Глава 5. Отдыхать тоже надо уметь

В себя я пришёл рывком. Бок тут же отозвался болью, но какой-то неуверенной… что ли? А через несколько секунд от неё не осталось и следа. М-да, здешняя медицина, это что-то… Я огляделся по сторонам и без удивления констатировал, что нахожусь в медбоксе. Хм, было бы странно, если бы оказалось иначе. Осталось определить, чей он.

Впрочем, долго гадать мне не пришлось. Не прошло и минуты с момента моего пробуждения, как в бокс ворвался фонящий беспокойством и волнением ураган, при ближайшем рассмотрении оказавшийся Олей. А за её спиной маячила фигура бестужевского доктора, который тут же отогнал девушку в сторонку и пропустил её ко мне, только после основательного осмотра «ранетого» тела.

— Ну что ж, поздравляю, Кирилл Николаевич. — Удовлетворившись осмотром, степенно кивнул доктор. — Легко отделались, дражайший. Будь обломок хоть на дюйм длиннее, и сутками интенсивного восстановления, вы бы не отделались. Регенерация печени, процесс, хоть и отработанный, но очень небыстрый, знаете ли… И как вас угораздило так напороться?

— Вот именно, что «напороться». — Вздохнул я, вспоминая бой. Вот, я «ввинчиваюсь» под атаку Бродова, уходя от удара в моё правое предплечье… бросок вперёд… и вправо. Левый нож «отмашкой» отрубает кисть руки… ничего удивительного, даже под таким минимальным разгоном. Бродова ведёт вниз, разворачивает… вот… вот этот момент! Будь я под привычным ускорением, он бы даже дёрнуться не успел, а так… времени хватило, чтобы в тот миг, когда я, разворачиваясь в броске, рубанул его правым ножом по шее, в мой бок вонзился обломок даги, направленный противником и невольно мною ускоренный.

Мда уж… Знатно я прокололся. Мне бы тогда не под клинок нырять, а уйти влево и, уже под прикрытием атаковавшей руки Бродова, рвать вперёд, тогда ничего подобного точно не случилось, и дело обошлось бы тем самым ударом по шее, только не справа, а слева… всего-то разницы… А всё моя самонадеянность и легкомыслие. Не помогли мне медитации за рулём, однако. Вывод: думать надо, а не буром переть, полагаясь на разгон… думать, и возобновлять тренировки с холодным оружием, чтобы больше так не подставляться.

— Кирилл, ты так вздыхаешь, будто проиграл. — Тихо заметила Ольга, выводя меня из задумчивости. В ответ, я только развёл руками. А что тут скажешь? Я действительно недоволен исходом боя. Точнее, своим поведением во время оного. Как говорил один очень одиозный дядечка: «Головокружэние от успэхов», да…

— Не проиграл, но… выехал, кажется, только за счёт везения. Если б обломок даги был хоть на дюйм длиннее…

— Да-да, доктор. — Настроение у моей наречённой, кажется, не очень. — Пришлось бы регенерировать печень. Вы это уже говорили. А сейчас, не могли бы вы оставить нас наедине?

Тот покосился на Ольгу, но ничего не сказал. Только усмехнулся и, развернувшись, потопал на выход. Правда, уже шагнув за порог, всё-таки не удержался.

— Только не увлекайтесь, молодые люди. Подождите денёк-другой, пока восстановление не будет завершено. — И исчез за дверью.

— За что ты с ним так? Хороший же дядька. — Поинтересовался я, когда мы остались вдвоём.

— За что? Он меня к тебе два дня не пускал! — Возмущённо заявила Оля, приземляясь на край моей постели.

В общем-то, на этом мои самокопания и завершились, до поры до времени. Потому что, очень трудно заниматься самоедством, когда в собственные чувства врывается совершенно крышесносный поток нежности, а тело… м-да. В общем, пожелания доктора, так и остались только пожеланиями.

Следующим утром я проснулся совершенно здоровым человеком. Глянул на сладко посапывающую на моём плече Олю и, улыбнувшись, постарался аккуратно освободиться из сладкого плена. Почему, именно «плена»? Да потому, что она не только моё плечо «захватила», а умудрилась обнять всеми конечностями, так что, задачка передо мной стояла та ещё. И решить её желательно было побыстрее…

И я справился «на отлично». Правда, когда вернулся из ванной, Оля уже проснулась. Я замер на пороге и вздохнул. Нет ничего прекраснее, чем потягивающаяся в постели обнаженная женщина… моя женщина. Красота неописуемая…

— Кирилл! — Очевидно, до Ольги докатилось моё восхищение, и она тут же закуталась в соскользнувшее было одеяло. Вот только блеск в глазах и явное удовольствие в эмоциях…

После полудня, мы всё-таки покинули медицинское крыло городской усадьбы Бестужевых и даже успели к обеду, собственноручно приготовленному Раисой, которая, несмотря на своё изменившееся положение в иерархии рода, наотрез отказалась сдавать «пост» шеф-повара.

Вернувшийся из школы, Леонид поглядывал в мою сторону, явно раздираемый любопытством, Оля вовсю изображала наседку, норовя покормить «раненого героя» чуть ли не с ложечки, и испытывая явное наслаждение от такого издевательства… или от того, как я воспринимал эту её гипертрофированную заботу, не разобрался. А Бестужев-старший с удовольствием наблюдал за этим представлением, время от времени усмехаясь в усы и бросая многозначительные взгляды на свою пассию. Раиса же, старательно делала вид, что происходящий за столом балаган её никак не касается. Но ответной стрельбы глазками в сторону хозяина дома это не отменяло.