Красные и белые - Олег Витальевич Будницкий

и Иосиф Уншлихт, а также начальник штаба Западного фронта бывший полковник Николай Шварц. Часто цитируют слова приказа: «Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару». Но почти никогда не цитируется начало. Вот оно:

Красные солдаты! Пробил час расплаты. Наши войска по всему фронту переходят в наступление. Сотни тысяч бойцов изготовились к страшному для врагов удару. Великий поединок решит судьбу войны русского народа с польскими насильниками. Войска красного знамени и войска хищного белого орла стоят перед смертельной схваткой. Прежде чем броситься на врагов, проникнитесь смелостью и решительностью. Перед наступлением наполните сердце свое гневом и беспощадностью, мстите за сожженный Борисов, поруганный Киев, разгромленный Полоцк, мстите за все издевательства польской шляхты над революционным русским народом и нашей страной.

Тут другой обертон. Сам Пилсудский постоянно подчеркивал, что, несмотря на всю свою революционную риторику, Тухачевский шел по пути генерал-фельдмаршала Паскевича-Эриванского, командующего русскими войсками, который подавил Польское восстание 1830–1831 годов. В Польше неоднократно вспыхивали восстания против русского владычества. И повторю: по существу, впервые, не считая незначительных столкновений с немецкими войсками в начале 1918 года, Красная армия вела полномасштабную войну как бы с иностранным государством. «Как бы» – потому что это государство еще недавно было частью Российской империи.

Мало кто знает, что Юзеф Пилсудский, возглавлявший польскую армию, глава Польского государства, в молодости был социалистом – и не только в молодости. А его старший брат Бронислав получил пятнадцать лет каторги за участие в заговоре Александра Ульянова. Младший же – пять лет ссылки. У Пилсудского была богатая биография, но постепенно из социалиста он превратился в ярого националиста, в символ польского сопротивления и польской государственности.

Но вернемся к боевым действиям. Удар Первой конной и наступление Западного фронта привели к тому, что польские войска ушли из Киева, и началось их быстрое отступление.

На Юго-Западном фронте события развивались с переменным успехом, там войск было значительно меньше. На Западном фронте первые попытки наступления Красной армии тоже были не слишком успешны. Отчасти это объяснялось тем, что не хватало людей, боеприпасов, шла относительно медленная переброска войск. Интересно, что Тухачевский мобилизовывал дезертиров. По его оценкам, можно было мобилизовать до 40 тысяч дезертиров. На самом деле удалось мобилизовать 100 тысяч. Дезертирство в годы Гражданской войны носило массовый характер. Численность Красной армии к концу войны достигла 5,5 миллиона человек. А дезертиров за время войны насчитывалось около 4 миллионов. Путь от дезертира до красноармейца и обратно был недолог.

Многие дезертиры имели военный опыт и Первой мировой, и Гражданской. Людям надоело воевать, а многие не совсем понимали, за что воюют.

Польская армия, как и Красная армия, создавалась практически с чистого листа. Существенной в этом деле стала переброска из Франции семидесятитысячной польской армии, сформированной для борьбы с Германией, которой командовал генерал Юзеф Галлер. Это были боеспособные части.

В июле – начале августа начинается стремительное наступление войск Западного фронта на Варшаву. Здесь уместно вновь процитировать финальную часть знаменитого приказа от 2 июля 1920 года:

Бойцы рабочей революции! Устремите свои взоры на запад. На западе решаются судьбы мировой революции. Через труп белой Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках принесем мы счастье и мир трудящемуся человечеству. На запад! К решительным битвам, к громозвучным победам! Стройтесь в боевые колонны, пробил час наступления! На Вильну, Минск, Варшаву марш!

Части Красной армии взяли Вильно, Минск и пошли в наступление на Варшаву. Я уже говорил, что за три недели части Западного фронта прошли около пятисот километров, делая примерно 20 километров в день. И это в условиях боевых действий! Иногда поляки отступали, чтобы не нести потери, иногда бежали в панике. Позднее Пилсудский признавал, что люди, которые готовы были уже сдать Варшаву, собирали чемоданы, чтобы убежать, и были готовы на все в ужасе перед наступавшими красноармейскими массами.

И когда уже казалось, что Польша накануне краха и красные воины вот-вот ворвутся не только в Варшаву, но и в Берлин (такова была их дальнейшая цель), произошло «чудо на Висле». Красная армия попыталась обойти Варшаву с севера, но получила мощнейший контрудар, после чего стремительно обратилась в бегство, неся колоссальные потери. Это было самое тяжелое поражение в истории Красной армии этого периода, катастрофическое по своим масштабам.

Говоря об авторстве «чуда на Висле», первым следует назвать Пилсудского. Сыграли свою роль и советы опытного военачальника французского генерала Максима Вейгана, прибывшего в Польшу во главе специальной миссии. Но все-таки окончательное решение принимал Пилсудский.

Почему произошла катастрофа? Ответ на поверхности. Невозможно, пройдя сотни километров, не имея резервов, измотанными и существенно сократившимися войсками продолжать наступление в том же темпе. Были неверно оценены силы противника, его способность к сопротивлению и нарушено взаимодействие фронтов – Западного и Юго-Западного, наступавшего на Львов.

Часто вину за поражение под Варшавой возлагают на командование Юго-Западного фронта – Александра Егорова, но в особенности – на Иосифа Сталина, члена РВС, который был главнее всех военачальников как член Политбюро: он не выполнил директиву главкома Сергея Каменева и не передал в оперативное управление Западного фронта 12-ю армию и Первую конную. Это так, но все-таки для того, чтобы Первая конная попала на Западный фронт, следовало сделать четыре перехода. А Первая конная была уже далеко не в том состоянии, что в начале войны. Она вела бои, несла большие потери, особенно в командном составе. Переброска Первой конной на Западный фронт не гарантировала победы. К тому же технически в столь короткое время это сложно было сделать. Как бы то ни было, командование Юго-Западного фронта хоть и попыталось выполнить директиву главкома, но с большим опозданием.

В этой связи хотелось бы сказать несколько слов в пользу Иосифа Виссарионовича. Он был одним из тех немногих людей в большевистской верхушке, которые не особенно полагались на восстание польских рабочих и крестьян. Он писал в «Правде», что «польское общество является однородным и национально спаянным, отсюда его единство и стойкость, его преобладающее настроение – чувство отчизны передается по многочисленным нитям польскому фронту, создавая в частях национальную спайку и твердость, отсюда стойкость польских войск». Он скептически относился к предположению о том, что в ходе наступления Красной армии зажжется пожар мировой революции. Во всяком случае, в Польше. Не верил в «революционизирование» Польши и Троцкий. Но это «неверие» никак не проявлялось в период успехов и наступления Красной армии.

Наряду с командованием Юго-Западного фронта в поражении виноват, несомненно, Тухачевский. Точнее, виноват в первую голову он, командующий