Смерть и солнце - Линн Рэйда

- А почему торчишь на улице? Зашел бы внутрь, - сказал он Линару, подходя к воротам.

Видя, что никто не собирается его отсылать, Линар расслабился.

- Они сказали, ты ушел. И никому не говорил, когда вернешься.

- И тебе даже не предложили подождать внутри?

Лар промямлил что-то невразумительное, и "дан-Энрикс" понял - предложили. Надо полагать, со свойственной антарцам грубоватой непосредственностью, которая должна была вконец смутить Линара, и без того не привыкшего общаться с незнакомыми людьми. Разумеется, он предпочел стоять и мерзнуть у ворот, чем находиться среди балагурящих, заросших бородами оборванцев, часть которых вполне можно было бы принять за разбойников с большой дороги. А уж если среди приглашающих случайно оказалась Ласка - то островитянин, вероятно, выскочил из дома, как ошпаренный.

- Ладно, сейчас выпьем теплого вина - и ты согреешься, - пообещал "дан-Энрикс" то ли Лару, то ли самому себе. После хождения по улицам и ожидания у входа в магистрат его опять слегка знобило. Пчелоед бы обязательно сказал, что так обычно и бывает с дураками, не желающими слушать предписания врачей. Но сам энониец чувствовал, что, несмотря на слабость и другие напоминания о вчерашней болезни, он уже вполне здоров. Рикс готов был побиться об заклад, что лихорадка больше не вернется.

- Мессер Ирем знает, куда ты пошел?.. - осведомился он.

- Нет, - ответил Лар и на мгновение потупился. Однако было не похоже, что вопрос "дан-Энрикса" смутил его всерьез.

Крикс только мрачновато усмехнулся, вспомнив, как в самые первые недели путешествия на корабле Линар буквально цепенел, когда коадъютор оказывался где-нибудь поблизости. "Дан-Энриксу" казалось, что островитянин старается стать как можно незаметнее, чтобы случайно не попасться его сюзерену на глаза. Похоже, познакомившись с мессером Иремом поближе, Лар перестал бояться каларийца.

В комнате было светло и почти празднично. Играющие за столом в "чет-нечет" Мэлтин и Язь зажгли одновременно оба глиняных светильника.

Крикс слегка подтолкнул эсвирта в спину.

- Сайрем, Мэлтин, Язь - это Линар, мой… - энониец искоса взглянул на спутника и понял, что выхода у него нет. - Мой друг. Где Пчелоед? Где все?..

Первым, конечно, отозвался Мэлтин.

- Пчелоед сначала ждал тебя. Зудел, что твоя муха над плетнем. А потом плюнул и ушел с имперским лекарем. Кажется, тот пообещал показать ему здешний лазарет. Это надолго, может быть, до вечера.

- Если он не надумает остаться там и на ночь, - с усмешкой добавил Сайрем. У Крикса неуловимо потеплело на душе. Сайм и раньше-то был немногословен, а с тех пор, как его ослепили "Горностаи", он и вовсе почти перестал участвовать в чужих беседах. Но сегодня у него, похоже, было хорошее настроение. - Там на столе, в горшке, какое-то жуткое варево. Я попробовал - по вкусу, как кисель из лопухов. Но Пчелоед просил сказать тебе, чтобы ты это выпил.

- Может, выльем это у забора, а вы подтвердите, что я пил?.. - без особенной надежды спросил Крикс. Но, памятуя о том, как быстро приготовленные Пчелоедом снадобья избавили его от жара, подошел к столу и мужественно сделал несколько глотков прямо из горлышка кувшина. Может быть, с точки зрения образованных медиков в столице Пчелоед и был обыкновенным знахарем, но свое дело он, бесспорно, знал.

Линар поколебался, но все же присел на табурет возле стола, не дожидаясь приглашения. Крикс между тем отметил, что, хотя Сайм сидит неподвижно, величественно устремив незрячий взгляд из-под повязки в закопченную стену напротив, его руки живут своей жизнью, беспрестанно вертят и переворачивают какой-то мелкий предмет.

- Что это у тебя? - осведомился Рикс, не называя Сайрема по имени. Странное дело, слепой почти безошибочно угадывал, когда кто-то из побратимов обращался именно к нему.

- Застежка от плаща… Иголка отломилась, Ласка попросила починить.

Крикс несколько опешил. Чтобы Ласка попросила Сайма чинить сломанную фибулу?! Дело само по себе несложное, но поручать его слепому - слишком смахивает на издевательство.

Или… "Нет, не может быть" - подумал Рикс. Но в глубине души он уже знал, что очень даже может. Кажется, разведчица в очередной раз оказалась умнее их всех, вместе взятых.

- Иголку я уже приладил, - неторопливо продолжал слепой повстанец. - Сейчас только разогну, и можно будет пользоваться. Хегг меня возьми, такое ощущение, что на эту застежку лошадь наступила!

"Может быть, и наступила. С Ласки сталось бы" - мелькнуло в голове у Рикса.

Лар непонимающе смотрел на них, слегка приоткрыв рот.

"Только не ляпни что-нибудь неподходящее, - взмолился энониец мысленно. Я тебе потом все объясню, только молчи…"

То ли Линар услышал его мысли, то ли взгляд Рикса оказался достаточно выразительным, но от ненужных комментариев островитянин, к счастью, удержался.

Решив, что не помешает все-таки отвлечь его внимание, Крикс спросил первое, что пришло в голову:

- Не знаешь, давно Льюберту вручили Семиконечную звезду?

- Ага, - припомнил Лар. - Давно. Кажется, почти сразу после взятия Сокаты.

Крикс облизнул сухие губы, разрываясь между двумя прямо противоположными чувствами - любопытством, чем именно так отличился его недруг, и мучительным желанием не слушать о каких бы то ни было подвигах Дарнторна.

- А что за Звезда такая?.. - спросил Мэлтин.

- Это самая высокая в империи награда, - пояснил "дан-Энрикс". - Я хочу сказать, для воинов и дипломатов… Для ученых существует Орден Семилистника. Саккронис мне показывал. Из всех, кого я знаю, Звезды есть только у лорда Ирема и у Валерика Этайна - за переговоры с Хавенреймом после Иллирийского сражения. Ну и теперь еще у Льюберта, - добавил энониец неохотно.

Но любопытство Мэлтина было задето, так что выразительной заминки Рикса он попросту не заметил.

- А как она выглядит, эта звезда? Небось, сама из золота, а поверху - рубины с голубиное яйцо?..

- Нет, Звезды делают из стали. Но не в этом суть. Как тебе объяснить? - Крикс прикусил губу, пытаясь вспомнить, что он прочитал в новейших хрониках или услышал от Саккрониса. - Если кого-то награждают именно Звездой - значит, речь шла о благе всей Империи, не меньше. Если бы сэр Этайн не подписал с дан-Хавенреймом мирный договор, Нагорье могло заключить союз с мятежниками и втравить империю в серьезную войну. И если бы сэр Ирем не спас Императора во время коронации - династия дан-Энриксов бы прервалась, и в государстве началась бы смута. А еще одна Звезда у сэра Ирема за то, что он не сдал Западный форт. Благодаря ему войска Эзара восемь месяцев стояли у границы, но так и не смогли продвинуться в Каларию. Вдобавок этот орден стоит куда больше, чем любая золотая безделушка, даже и с рубинами. Тот, кто однажды получил Звезду, всегда будет считаться равным лордам из семей, которые участвуют в Высшем Совете. Если у такого человека будут сыновья, то они обязательно получат пригласительную грамоту в Лакон. Ну и еще… Об этом нигде напрямую не написано, но по традиции он может просить все, что пожелает, и правитель не имеет права ему отказать.