Бабочки по дебету - Екатерина Владимировна Кольцова

– Знаете, кого я сейчас видел, у Синюшникова?

– Наверное, президента Российской Федерации, – съязвила Лиза.

– Нет, странного индивида, который купил у нас с Петькой кошачьи усы!

Теперь Марго размышляла не о Лизином поведении, а о своем собственном. Она рассматривала облако на небе, такое помпезное, многоярусное, все усыпанное пушистыми кучерявыми отростками, похожее на огромный парусный корабль, и обдумывала сказанное. Неужели она строит глазки? Нет, конечно. Но в то же время, следует признаться, ей все время хочется взглянуть на Петра, и она это делает. Боится, что он достанет свой блокнот? Нет, не правда. Просто хочет держать его в поле зрения. Он не то, что «нравится», скорее «волнует». Да, ее волнует, когда он уходит, например, потому что это неприятно. И приятно, когда возвращается. Еще эти сны с подвыподвертом… Кто он вообще, этот Петр? Недоучившийся художник, неплохой, но таких, наверное, много. Полноценной работы нет, с родными в ссоре. Колючий, заносчивый. Творческая личность, как говорит мама. Что в нем хорошего? А если ничего, то с какой стати возникают эти странные ощущения, и не стоит ли от них избавиться?

Вопросы интересные, но Марго чувствовала, что в кои-то веки перестать «волноваться» не в ее силах. Это как стараться не слечь с гриппом, когда вирус уже попал в организм. Бесполезно, придется переболеть. Так и тут, ничего не поделаешь, придется терпеть эту заразу. Разумеется, никаких отношений с Петром она не допустит, а в остальном, будь что будет.

Марго попыталась сосредоточиться на работе, и подвести итоги недели. На самом деле, здесь все просто. Фабрика реализует конфеты своему Торговому дому и еще нескольким постоянным оптовым покупателям. Договоры все шаблонные, без заморочек. Торговый дом продает физлицам через кассу, там тоже все банально. Покупки сырья – опять по самым обычным договорам. В зарплате вообще нечего смотреть. Недвижимость и оборудование она уже проверила. Единственное, в чем конь не валялся – это себестоимость. И с компанией КИС она еще не разобралась. Что именно тут собака зарыта – Марго чувствовала печенкой.

Сведение себестоимости она оставила на следующую неделю. Расчеты там сложные, потому что котловой метод учета не позволяет вычленить себестоимость по видам конфет. Придется считать аналитически, а для этого нужна свежая голова. Марго решила, что на следующей неделе у нее в мозгах должно просветлеть, ведь период адаптации уже прошел. Она успокоилась насчет себестоимости и стала вяло доделывать обязательные процедуры.

В пять заглянул Миша, и Марго отпустила Лизу пораньше. Сделала она это намеренно, чтобы поговорить с Ильей. Он после обеда то хмыкал, то вздыхал, как бы намекая, что хочет чем-то поделиться.

– Как там Синюшников? Кто это такой, ты узнал? – спросила Марго.

– Главный шоколатье, разработчик рецептов, – ответил Илья.

– Волшебник, про которого рассказывали в цехах?

– Да. Покупает продукты для своих экспериментов. Есть постоянный список добавок, например, жасмин, мед, имбирь, разные сорта мяты, шафран и еще много всего. И есть ключевой ингредиент, который он исследует. Вытягивает из него вещества, соединяет с добавками и с шоколадом.

– Что это, например?

– Зависит от целей. Например, он ищет «рецепт счастья». Для него нужны вещества, повышающие эндорфин и серотонин. Вообще у него около двадцати рецептов в разработке.

– Ну и что же он закупает?

– Всякое. Например, бычьи желудки, утиные перья и человеческие волосы.

– Фу, – сказала Марго, поморщившись.

– Это еще не фу. Бобровая струя – фу!

– Что это?

– Жидкость из прианальной железы бобра.

– Врешь!

– Не вру, – возразил Илья. – Бобровая струя производится в промышленных масштабах, но Синюшников готовую жидкость не берет – не то качество. Ездит в командировки на водоемы, сам бобров ловит. Потому что годятся только животные, которые погибли мгновенно. И железу надо сразу извлекать из тела, иначе испортится. Он никому не доверяет, все делает сам. А потом в лаборатории выделяет вещество.

– Да, чего только не бывает. На фоне этого твои кошачьи усы уже не шокируют. Их он тоже покупает, ты говоришь? Как они к тебе-то попали?

– Нет, усов в авансовых отчетах не было. Это и странно. Ты просила о таком докладывать.

Илья рассказал о своем усовом бизнесе, и о том, как потерпел крах из-за чрезмерной концентрации кредитного риска на одном основном покупателе, у которого в конце концов выявилась аллергия на продукт. И что остаток усов купил некий гражданин, который долго их пересчитывал и взвешивал, нюхал и даже проверял некоторые под микроскопом, а потом расплатился наличными, и ушел, не оставив визитки. Хотя Илья ее просил – на будущее, если решит возобновить дело. Этого странного типа он сегодня и встретил у Синюшникова. Тип о чем-то шептался с шоколатье, а когда Илья вошел в лабораторию – юркнул в подсобное помещение, и не выходил оттуда. Уже после разговора Илья пересмотрел все авансовые отчеты, но записи о покупке усов нигде не встретил.

– Может этот тип покупал усы для каких-то других целей, а Синюшникову он продает, например, человеческие волосы, – предположила Марго.

– Может и так. Только странно это. Представь, ты знакомишься с кем-то в Москве – покупаешь у него эксклюзивный товар. А потом неожиданно встречаешь его в Иркутске. Какая будет твоя реакция?

– Имеешь ввиду, что он должен был броситься к тебе с криком «Вот так встреча, мир тесен»?

– Что-то вроде этого. Зачем прятаться? И Синюшкинов не удивился такому поступку, как будто прятаться от аудиторов в подсобках – нормально. Дал отчеты, сам все рассказал, чтобы у меня при проверке не возникло вопросов, аппараты свои показал,