Совиный сказ - Анна Владимировна Завадская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О, вот что за второй дверью на противоположной от Тихона стене! Кабинет! Да-да, на той самой стене, из которой Тихон с родителями входил. Получается, это из сеней можно сразу в кабинет пройти? Или то был вход в классическую гостиную, где принимают не гостей, а просителей? А оно Тихону надо? Не надо, абсолютно. Надо понять, как отсюда в ту самую беседку пройти.
— Ну что, дочери и внучки мои, пойдёмте в терем, посудачим о нашем, женском? — дождавшись, пока мужчины уйдут в кабинет, сказала бабка Евдокия.
— Конечно, матушка, — ответила сидевшая первой на женской стороне девушка, выходя из-за стола.
А вот женщины ушли в дверь, из которой выносили еду. Логично, что лестница в терем будет скрыта в жилой части дома. Ну, теперь в трапезной осталось лишь четыре подростка. То есть отрока, да.
— Ну, теперь и нам можно идти, — сказал Игорь, направляясь к двери, ведущей в сени.
То есть… А, ну да, крыльцо-то плавно переходит в гульбище, продолжающееся по всей длине стены. Естественно, что с него будет лестница во двор. А беседка, скорее всего, стоит в противоположном углу участка, в конце двора. И вряд ли она будет большой. Не Поднебесная же империя, с её манией красивых садов и мелких прудов, которые только и нужны для демонстрации богатства и статуса владельца особняка. Ну, там, быть приглашённым в дом — честь, быть принятым в саду в беседке — норма, соорудить сад камней — великое искусство, а написанный стих на шёлке — настоящее украшение интерьера. Кланы, семьи, уровни силы, самосовершенствование через созерцание и постоянное, непрекращающееся улучшение своего каркаса. Брр. Нет уж, спасибо.
— Слушай, Тихон, а где ты так упал, что три дня в постели провалялся? — спросил Матвей, когда они подошли к дверям в сени.
— Да по лестнице поднимался, которая с набережной в город ведёт, — скривившись, ответил Тихон. — Засмотрелся, задумался. И не удержался.
— О, так это ты тот неудачник, которого голытьба безродная с лестницы скинула? — с весёлой злостью сказал Славка.
Тихон лишь посмотрел на него, как на дурачка, хмыкнул и промолчал. Детский сад, штаны на лямках. Хотя да, тут ни детских садов нет, ни коротких штанишек на подтяжках. Не прижились они в княжестве. Лямки. Вместо детских садов тут младшая школа. И пятнадцатилетний подросток должен уже понимать, что такая грубая провокация может быть просто проигнорирована.
Игорь, кстати, уже надел опашник и колпак и вышел из холодных сеней на крыльцо, так что фразу братца не услышал. Вот же пакостливая натура. Неужели действительно не успокоится, пока по морде не получит? Но как бы… Стоит ли?
Да, Тихона приняли в род Совиных, но, по сути, он никогда не станет им кровным родичем. Мало того, даже его батюшка — всего лишь третий сын главы, плюс тоже приёмный, как и Тихон. Не от них с батюшкой зависит, каким быть роду Совиных через поколение, не им вести весь род за собой. Они лишь могут помочь главе рода. Ну, или не мешать тому. Максимум — дать совет, если спросят. Ну, не станет следующее поколение Совиных брать на воспитание талантливых мещан, ну и что? Станут притеснять боковые ветви, которые созданы приёмными сынами?
Ну, могут. Так тогда Тихон спокойно уедет куда подальше и возьмёт другую фамилию. Вместе с детьми. Поблагодарив тех, кто ему помог вырасти. Ну и всё. Да, нервы, да, будет неприятно, но это мелочи. Для Тихона. А вот что после подобного будет с родом Совиных — Тихону неведомо. Хранитель источника не любит тех, кто пренебрегает его правилами. А ещё больше не любит тех, кто позволяет себе делить людей на сорта внутри уже установленной Родом системы. Ну, потому что это равносильно заявлению: «Твоя система общества не так уж и хороша, её требуется доработать». На что Род реально может ответить в стиле: «Не нравится княжество? Иди отсюда куда подальше и там строй ту систему общества, которая тебе больше всего нравиться». А это, по сути, изгнание. Со всеми вытекающими из этого проблемами.
К тому же, пока это всё лишь один из худших сценариев развития ситуации. Не худший, а просто один из них. До этого ещё лет двадцать у Тихона есть. Сейчас же и так понятно, что этот малолетний идиот просто пытается сбросить на Тихона своё раздражение от того, что его прилюдно отругал отец. А то, что отругали его за неверное поведение — не понимает. Потому что считает себя правым. Потому что ему рассказали, что кровные дети лучше приёмных. И переубеждать его в этом Тихон не хотел. В конце концов, он не его наставник. Таким должны заниматься родители.
Так что Тихон просто хотел спустить конфликт на тормозах, не тратя свои нервные клетки на ответ на такие дешёвые провокации. Поэтому и промолчал, накидывая на себя новый опашник и нахлобучивая на отросшие вьющиеся кудри колпак. Вот только этот идиот-недоросль стал перед входными дверями и не даёт теперь пройти. Не только Тихону, но и Матвею. Ну не сволочь ли?
— Вячеслав Борисович, вы бы вышли уже во двор, а то Игорь Борисович волноваться будет, — нейтральным тоном сказал Матвей, подходя вплотную к идиоту.
— А если не выйду, что делать будешь, Матвейка? — зло улыбнувшись, спросил Славик. — Ударишь?
— Когда Творец хочет наказать — то лишает разума, — устало сказал Тихон, открывая дверь в тёплые сени и проходя обратно в дом. — Матвей, идём за мной, выйдем через кухню.
* * *
Наблюдая из окон терема за тем, как раздражённый Игорь выходит на лестницу с крытого гульбища, а Тихон и Матвей выходит во двор с кухни, Василиса с недоумением посмотрела на Евдокию Викторовну.
А Игорь, тем временем, дойдя до Тихона и Матвея, поклонился им в пояс и что-то сказал. А потом выпрямился, зло взглянул на Славку и дал тому подзатыльник, сбив с головы того шапку и заставив таким образом наклониться, хотя бы за ней.
— Ну, Забавушка, молодец, хорошо сыновей воспитала, — хмыкнула та. — Средний и старшего подставил, и младших до уровня слуг низвёл. Да за меньшее в старину из рода поганой метлой гнали.
Вообще-то да. Заставить своего родича использовать чёрный вход, чтобы выйти во двор — это и есть то самое приравнивание к слугам, которыми у боярских детей являются лишь мещане да бывшие крестьяне.
