К оружию! К оружию! - Terry Pratchett

— Не подумал? А за что тебе деньги платят?

— Никогда не видел его в такой ярости, — хмыкнул Гаспод.

За спиной главного наемного убийцы раздалось вежливое покашливание. Из комнаты вышел доктор Пьеро.

— А, доктор, — кивнул доктор Проблемс. — Думаю, будет лучше, если мы обсудим все в моем кабинете. Что скажешь?

— Я искренне и крайне сожалею…

— Ничего страшного. Этот… дьяволенок выставил нас обоих круглыми дураками. О… не относи это на свой счет, конечно. Господин Низз, шуты и наемные убийцы будут охранять эту дыру до прихода каменщиков. Никто не должен входить или выходить, понятно?

— Понятно, доктор.

— Очень хорошо.

— Этот господин Низз, — сказал Гаспод, когда доктор Проблемс и главный шут скрылись за углом. — Номер два в Гильдии Наемных Убийц. — Он почесался за ухом. — Давно бы прикончил старого Проблемса, если бы не правила. Наемные убийцы могут убивать только за определенную плату. Все те же деньги — вот что делает нас убийцами.

Ангва побежала вперед. Низз вытер лоб черным носовым платком и опустил взгляд.

— Привет, ты, по-моему, новенькая, — промолвил он и взглянул на Гаспода. — И эта псина вернулась, как я вижу.

— Гав, гав, — отреагировал Гаспод и заколотил обрубком хвоста по полу. — Иногда, — сообщил он Ангве, — Низз дает мятный леденец, главное — застать его в хорошем настроении. В этом году отравил пятнадцать человек. Хорошо работает с ядами, не хуже, чем старик Проблемс.

— Мне так нужно это знать? — спросила Ангва.

Низз погладил ее по голове.

Теперь Ангве была видна дверь. На картонке, вставленной в металлическую рамку, было написано имя.

Эдуард, дон Муэрто.

— Эдуард Муэрто… — пробормотала она.

— Знакомое имя, — отозвался Гаспод. — Его семья жила на Королевском проезде. Были богаты, как Креозоты.

— А кто такой Креозот?

— Какой-то богач-иностранец.

— О.

— Но его прадедушка, Эдуарда, конечно, а не Креозота, страдал, так сказать, ужасной жаждой, а дедушка гонялся за каждой юбкой, всякую редкую одежду собирал, которая потом благополучно сгнила, а отец нынешнего дона Муэрто, ну, тот был трезвенником, вполне приличным человеком, но потерял остаток фамильного состояния из-за незнания разницы между единицей и одиннадцатью.

— Не понимаю, как можно потерять из-за этого деньги?

— Можно, если решишь поиграть в дуркера с серьезными ребятами.

Ангва и пес затрусили назад по коридору.

— А о молодом доне Эдуарде ты что-нибудь знаешь? — спросила Ангва.

— Нет. Дом ихний недавно продали. Чтобы расплатиться с фамильными долгами. А самого паренька я давно не видел.

— Ты просто кладезь информации.

— Кручусь, кручусь… Собак ведь никто не замечает. — Гаспод наморщил нос, который разом стал похож на высохший трюфель. — Ружием воняет, верно?

— Да. А это странно.

— Что?

— Что-то не так.

Тут были и другие запахи. Запахи нестираных носков, других собак, грима доктора Пьеро, вчерашнего обеда — все это витало в воздухе. Но запах фейерверков, едкий, как кислота, мгновенно отождествляемый с ружием, забивал все прочие ароматы.

— Что не так?

— Не знаю, может, этот запах ружия… Откуда он тут?

— Вспомни, он отсюда и происходит. Ружие хранилось здесь много лет.

— Хорошо. Ладно. У нас есть имя. Надеюсь, оно что-нибудь скажет Моркоу…

Ангва побежала вниз по лестнице.

— Слушай, — замявшись, сказал Гаспод, — у меня тут один вопрос…

— Да?

— А как ты превращаешься обратно в женщину?

— Просто ухожу с лунного света и… сосредотачиваюсь. И Превращаюсь.

— Круто! И все?

— В полнолуние я могу перекидываться туда-обратно даже днем, когда захочу. Но если на меня упадет лунный свет, тут от моего желания ничего не зависит — я обязательно Превращусь.

— Понятно, а как насчет волчьего лыка?

— Волчьего лыка? Это, по-моему, растение, типа аконита. А что насчет него?

— Оно тебя не убивает?

— Послушай, не стоит верить всему, что говорят о вервольфах. Мы — люди, как и все другие. Б́ольшую часть времени.

Они уже вышли из Гильдии и направились к переулку, до которого успешно добежали, но в котором не оказалось весьма важных вещей, которые находились здесь, когда они убегали. Наиболее значительной из этих вещей была одежда Ангвы, но также ощущался недостаток Старикашки Рона.

— Проклятье!

Они воззрились на пустую мостовую.

— А другая одежда у тебя есть? — спросил Гаспод.

— Да, но только на улице Вязов.

— Неужели, превращаясь в человека, ты обязательно должна что-то надевать?

— Именно.

— Но зачем? Мне казалось, обнаженная женщина будет чувствовать себя как дома в любой компании. Без обид, конечно.

— Я предпочитаю ходить одетой.

Гаспод обнюхал грязные булыжники.

— Тогда побежали, — вздохнул он. — Постараемся догнать Старикашку Рона до того, как твоя кольчуга превратится в бутылку пойла Джимкина Пивомеса.

Ангва огляделась по сторонам. Запах Старикашки Рона быстро рассеивался.

— Хорошо, но лучше поторопиться.

Волчье лыко?! Еще не хватало, чтобы всякие дурацкие травки осложняли твою жизнь — и так каждый месяц на неделю у тебя появляются две дополнительные ноги и четыре лишних соска.

Вокруг дворца патриция и рядом с Гильдией Наемных Убийц толпился рассерженный народ. Нищих было особенно много, и выглядели они пребезобразно. Пребезобразнейший вид — профессиональная черта всех нищих. Но эти выглядели даже безобразнее, чем следовало.

Гражданская милиция осторожно высунула головы из-за угла.

— Сотни людей, — объявил Колон. — И толпы троллей рядом со штаб-квартирой Дневной Стражи.

— Упертых бунтовщиков много? — спросил Моркоу.

— Разумеется, я ж сказал, там тьма-тьмущая троллей, — сказал Колон и, опомнившись, добавил: — Я пошутил, пошутил.

— Ладно, — махнул рукой Моркоу. — Все за мной.

Гомон сразу смолк, когда милиция проследовала, прогромыхала, пробежала и прошла на костяшках рук к штаб-квартире Дневной Стражи.

Неожиданно дорогу милиции перегородили два очень крупных тролля. Толпа замерла в ожидании.

«Сейчас все случится, — подумал Колон. — Кто-нибудь что-нибудь швырнет, и мы все умрем».

Он поднял глаза. Из-за краев водостоков медленными рывками появлялись головы горгулий. Никто не хочет пропускать хорошую драку.

Моркоу кивнул троллям.

Колон зачем-то про себя отметил, что тролли с головы до ног покрыты лишайником.

— Шпат и Боксит, если не ошибаюсь? — вопросил Моркоу.

Шпат машинально тоже кивнул. Боксит был более крутым и лишь смерил Моркоу свирепым взглядом.

— Именно таких ребят я искал, — сообщил Моркоу.

Колон схватился руками за шлем и попытался спрятаться в нем, как улитка десятого размера в ракушке размера первого. Боксит больше походил на ходячую лавину.

— Вы мобилизованы, — возвестил Моркоу.

Колон выглянул из-под шлема.

— За оружием обратитесь к капралу Шноббсу. Младший констебль Детрит приведет вас к присяге. — Он сделал шаг назад. — Добро пожаловать в Гражданскую Стражу. И помните, в ранце каждого младшего констебля лежит маршальский жезл.

Тролли не пошевелились.

— Не пойду я ни в какие стражи, — сказал Боксит.

— Из тебя выйдет настоящий офицер, можешь мне поверить, — попытался подбодрить его Моркоу.

— Эй, нельзя принимать их в Стражу! — закричал из толпы какой-то гном.

— Почему? Здравствуйте, господин Рукисила, — отозвался Моркоу. — Приятно видеть здесь лидеров общины. Так почему они не могут вступить в милицию?

Тролли внимательно слушали. Рукисила понял, что неожиданно стал центром внимания, и замялся.

— Ну… во-первых, у вас только один гном… — начал он.

— Я тоже гном, — парировал Моркоу. — Официально.

Рукисила явно забеспокоился. Принадлежность Моркоу к расе гномов была достаточно спорным вопросом, не раз обсуждавшимся среди радикально настроенных гномов.

— Ты несколько крупноват, — запинаясь, произнес он.

— Крупноват? С каких это пор размер имеет значение? — удивился Моркоу.

— Гм… Если речь о гномах, то с самого момента их появления, — прошептал Дуббинс.

— Впрочем, в этих словах есть мысль. — Он обвел взглядом толпу. — Хорошо. Нам нужны честные, законопослушные гномы… Вот ты, например…

— Я? — переспросил неосмотрительный гном.

— У тебя были приводы?

— Ну, не знаю, пару раз меня приводили домой, когда я хлебнул лишку, больше не припомню…

— Хорошо. Я принимаю… вас двоих… и вас. Плюс четыре гнома, так? Еще возражения будут?

— Не пойду я ни в какие стражи, — повторил Боксит, но уже с оттенком некоторой неопределенности.

— Теперь ты не можешь нас бросить, — ответил Детрит. — Иначе среди нас будет слишком много гномов. Числа — это такая могучая штука…