Ласточки и амазонки - Артур Рэнсом

– Мы вернулись в лагерь только утром, – сознался он.

– Значит, Блэккеты заставили вас остаться на ночь? – переспросила мама. – Бедная Титти!

– Титти совсем не бедная, – возразил Джон. – Она справилась лучше, чем кто-либо из нас. Она сама, в одиночку, захватила «Амазонку».

– Но где же тогда были девочки Блэккет?

– Они были… ну, на острове Дикой Кошки.

– А вы где были?

– Мы были на реке Амазонке… ну, понимаешь, на той реке, где они живут, а потом стало слишком темно, и нам пришлось остановиться у островов, пока не начало светать и стало видно, куда плыть.

– Ты не думаешь, что это было очень похоже на те фокусы, которые выкидывают всякие тупицы?

– Да, – согласился Джон, – похоже. Но видишь ли, это была война, и у нас был один-единственный шанс. И я обещаю, что такое больше не повторится. В смысле, мы больше не будем ночевать вне острова. Собственно, это и не будет нужно. Пираты-Амазонки завтра переезжают на остров, чтобы стать лагерем рядом с нами. Война между нами закончена. Мы выиграли. То есть, скорее, это Титти выиграла. А Роджер вчера надел по две штуки всей одежки и спал на «Ласточке». И никто не простудился и вообще не пострадал. Но знаешь, мам, что я хочу сказать…

– Что?

– Все это страшная тайна, пусть все останется между нами. – Джон только что вспомнил, что Амазонки сбежали из дома, чтобы предпринять ночную атаку на остров.

– Ну ладно, – согласилась мама. – По-моему, миссис Блэккет и так хорошо знает, что за сорвиголовы ее детки. Я ей ничего не скажу. Но все равно я очень рада, что все это уже позади. И вы больше не должны плавать по озеру ночью. Обещаешь?

– Обещаю.

– Кстати, не забывай, что у вас осталось всего три дня. В конце недели мы должны будем вернуться домой. Будет очень жаль, если до этого двое или трое из вас ухитрятся утонуть.

– Всего только три дня… – протянул Джон.

– Вряд ли такая хорошая погода продержится дольше. А когда погода испортится, вам все равно придется уезжать с острова. Не очень-то весело будет, если отряд отважных исследователей превратится в стаю мокрых мы шей. Я по себе знаю, каково это. Так что у вас есть целых три дня. На следующий год мы снова приедем сюда. Ты точно не хочешь, чтобы я написала миссис Блэккет о том, что ты не трогал баржу?

– Точно не хочу.

– Отлично. Заходи в дом, поздоровайся с Викки и выпей чаю.

***

Как только коричневый парус «Ласточки» скрылся за Дозорной высотой на северной оконечности острова, матрос Титти и юнга Роджер покинули бухту Первой Высадки и направились в гавань.

– Разве здесь можно говорить по секрету? – удивился юнга.

– Любое место подходит для того, чтобы там говорить по секрету, – отозвалась Титти. – И вообще, мы залезем на мою скалу, с которой я видела птицу – она кланялась и летала под водой.

– А эта птица там будет?

– Я не знаю. Может, и будет.

– Тогда при ней нельзя будет рассказывать секреты.

– Можно. Птица не считается – она ведь никому не сможет проболтаться.

На всем острове нет никого, кроме нас и боцмана, а боцман пришивает пуговицы. Сколько пуговиц ей нужно пришить?

– Целую кучу, – фыркнул юнга. – По одной на каждый рукав, а потом все остальные – они отлетели, когда я пытался надеть обе рубашки одновременно.

– Значит, она будет возиться долго, – подвела итог матрос. – Так что гавань может считаться таким же подходящим местом для секретного разговора, как и любое другое. Идем на скалу. Снимай сандалии и носки.

Они разулись и оставили обувь на берегу, а потом босиком побрели по мелководью к большой скале, ограждавшей гавань слева. Забравшись на скалу, матрос и юнга уселись на камень, свесили ноги и принялись любоваться блестящей рябью на озерной воде.

– Здесь нас может увидеть кто угодно, – заметил юнга.

– Зато никто не может подслушать, – возразила матрос.

– Так про что этот план? – поинтересовался Роджер.

– Про сокровище, – ответила Титти. – Только ты должен пообещать, что возьмешься за это дело вдвоем со мной…

– И никого больше?

– И никого больше.

– Даже Сьюзен.

– Никого. Мы поплывем на необитаемый остров – по-настоящему необитаемый остров, а не на этот – и выкопаем там сокровище, зарытое пиратами. Мы долго не сможем его найти – так всегда бывает. Но потом, наконец, удар наших кирок станет отдаваться гулким эхом, и на песок вывалятся сотни золотых пиастров.

– И где же этот остров?

– Ты еще не пообещал, что поедешь со мной. Искатели сокровищ говорят о таком только друг другу. Если я скажу тебе, а ты не пообещаешь молчать, ты можешь пойти и рассказать об этом пирату или кому-нибудь еще.

– Я не расскажу.

– Ну, так ты поедешь?

– Хорошо, – согласился юнга.

– Нет, ты поклянись. Если делать все как полагается, то мы должны были бы написать клятву на бумаге и ты должен был бы подписаться собственной кровью. Ты не побоишься проколоть палец?

– Не побоюсь, – решительно заявил Роджер.

– Ты пообещаешь пойти со мной?

– Да.

– Тогда наклонись немного вот сюда. Согнись еще немного, чтобы можно было заглянуть вон под ту ветвь. Вон тот остров.

– Но это же Бакланий остров!

– Это и Остров Сокровищ тоже.

– Откуда ты знаешь?

– Я слышала, как пираты зарывали там свои сокровища прошлой ночью, когда я была на «Амазонке».

– Настоящие пираты?

– Конечно, настоящие. Они ругались прямо по-страшному.

– И сокровище тоже настоящее?

– Конечно, настоящее. Я слышала, как они сказали, что оно очень тяжелое.

– И как же мы его унесем, если оно такое тяжелое.

– По частям. Там могут быть золотые слитки. А еще там должна быть куча золотых пиастров, гиней и всего такого. И драгоценные камни. Алмазы. Мы будем уносить их понемногу за один раз.

Юнга внимательно слушал, как матрос излагает ему все, что ей было известно о сокровищах, зарытых на островах. Она рассказывала, как пираты захватывают корабли и забирают с них сокровища, которые эти корабли перевозят, а потом заставляют экипаж захваченного корабля прогуляться по доске за борт на корм акулам. А потом пираты отправляют на дно захваченный корабль и отправляются захватывать следующий, чтобы точно так же разграбить и утопить его. Еще Титти рассказала, что когда на пиратском корабле скапливается столько сокровищ, что не остается места для того, чтобы плясать на палубах, а в каютах негде лечь спать, потому что все завалено золотом и камнями, то пираты плывут к какому-нибудь острову и зарывают сокровище в укромном месте. Матрос с горящими глазами повествовала, как пираты рисуют карты, чтобы потом можно было вернуться и выкопать сокровища – это когда пираты устанут грабить и захотят уйти на покой и поселиться в домике на берегу, чтобы можно было проводить дни, глядя на море в подзорную трубу и вспоминая о кровавых сражениях минувших дней. («А еще они могут жить на барже, как капитан Флинт», – вставил Роджер.) Титти поведала юнге, что пираты всегда или почти всегда теряют карты, а искатели сокровищ («то есть ты и я») иногда находят сокровище, забытое пиратами. Она сказала, что пираты часто сражаются друг с другом, пока не останется никого, и тогда уже никто не знает, где зарыто сокровище. («Но мы знаем, потому что я слышала, как они зарывали его там».) Титти все еще продолжала рассказывать, когда они услышали, как Сьюзен, оставшаяся в лагере, зовет их. Матрос и юнга перебрели обратно на берег, обулись и побежали в лагерь пить чай.

***

Как раз когда они заканчивали мыть посуду после чая – который тоже вышел очень туземным, возможно, потому, что Сьюзен все еще была не рада ночевке на озере и позднему возвращению на остров, – капитан Джон вернулся из Холли-Хоув.

Первое, что сказал капитан, было:

– Я сказал маме, что мы не ночевали на острове и вернулись обратно только сегодня утром.

– Она очень из-за этого расстроилась? – спросила Сьюзен.

– Мне кажется, что изрядно расстроилась, но как-то про себя. Она не стала показывать, что испугалась за нас, и теперь все в порядке. Только мне пришлось пообещать, что такого больше не повторится.

Услышав это, Сьюзен несколько повеселела и стала в меньшей степени туземкой, а в большей степени боцманом.

– Хуже всего то, – продолжил Джон, – что нам осталось всего три дня жить на острове, даже если погода будет хорошая.

– За три дня мы можем успеть очень много, – заметила Сьюзен.

– Есть одно дело, которое мы обязательно должны сделать, – напомнил капитан. – А именно – нарисовать свою карту. Завтра здесь будут Амазонки, а у них есть свои названия для всего здесь. Мы должны сделать свою карту еще сегодня. Кто будет мне помогать?

Помогать хотели все. Несколько минут спустя капитан Джон улегся на землю животом вниз, раскрыв перед собой путеводитель с картой. Остальные расселись вокруг на корточках, глядя, как он перерисовывает очертания озера на двойную страницу тетради, в которой Ласточки должны были вести корабельный журнал.