Наследник для врага - Ая Кучер

усмехается, щиплет за бедро. — Ты всё равно попалась мне, золотко. Дороги назад нет. А будешь выделываться — получишь по своей прекрасной пятой точке.

— Деспот!

— Даже не спорю. Вперед, золотко, у нас каток и много планов. Хочу всё закончить, пока светло. А потом разберемся с парочкой формальностей.

Мне интересно, что там у Яна за дела, но это вылетает из головы. Сначала грузимся в машину, как обычно, куча охраны. Потом пробки, ворчание и крепкие объятиях, в которых так уютно.

Волков, оказывается, совсем не стесняется проявлять чувства на публике. Не знаю, почему мне так казалось, но я думала — Ян не будет настолько открытым. Бандит же, Господи.

Но он спокойно прижимает к себе, позволяет уложить голову на его грудь. Гладит мои плечи, царапают кожу на ладонях. Касается и реагирует, не давая забыть, кто именно со мной.

— Как же красиво! — смотрю на огромную ярмарку, которая в этом году считается самой большой. — Ночью, наверное, ещё лучше будет. Да?

— Мы не останемся до вечера. Нет, золотко. Посмотрим.

Радостно улыбаюсь, честно жду в машине, пока люди Яна занимают свои позиции. Готова потерпеть, раз такой подарок. Знаю, что опасно. И знаю, что мужчина сделает всё, чтобы я была в безопасности.

Мороз щиплет кожу, мелкие снежинки медленно спускаются с неба. Рассматриваю всё так, словно я лет десять был взаперти. Закатываю глаза на усмешку Яна, тяну за собой.

У нас свидание, ничего не хочу слышать. Даже если на свидание никто и не звал, я сама всё решила. В конце цинков, мы взрослые люди. Кто-то больше, кто-то меньше. Но суть простая. Мы признались в любви, отпускать меня никто не будет.

Значит, нужно просто смириться.

Как с диагнозом.

Кивнуть, пожать плечами и принять то, что есть.

— Тише, золотко, — мужчина хрипло смеётся, когда я тяну его за собой. — Одичала за пару дней?

— Не смешно! Хочу безалкогольный глинтвейн, можно?

— Можно. Сань… Ничего.

Ян сам тянет меня к киоску, оставляя охрану в стороне, а у меня скулы болят — настолько широко я улыбаюсь. Отдаюсь этому ощущению, когда всё хорошо. Тепло, шарф едва колет. А Ян… Ян кажется самым лучшим.

Берет мне и горячий виноградный сок, и какую-то желейную сладость. Ворует у меня кусочек, подмигивает. И кто из нас наглец? Такое впечатление, что я в другую реальность попала.

И очень не хочу из неё выбираться.

Тяну мужчину к катку, облокачиваюсь на внешнюю огорожу. У меня болит лицо от смеха, горло едва першит. А Ян прижимается. Наклоняется, откусывая немного от яблока в карамели.

Мне и яблока не сильно хотелось. Только карамели с орешками, но чтобы они были на фрукте. Именно так. Мне немного жалко мужчину, но пусть терпит. Заскоки беременной — это лучшее испытание нервов.

— Воришка, — бурчу, отвожу руку со сладостью. — Не наглей.

Мужчина качает головой, но его улыбка говорит громче. Чуть отворачиваюсь от мужчины, наблюдаю за катающимися людьми. Эти его взгляды…

Выбивают почву из-под ног. Облокачиваюсь на Яна, стараюсь устоять. Как же хорошо. Спокойно. И ощущение… Что это именно тот человек, с которым мне нужно быть.

Лишь бы всё закончилось быстрее.

И тогда…

Тогда мы будем вместе счастливы?

— Опять хмуришься, Сонь, — Ян дергает край моего шарфа, оставляет поцелуй на шее. — Сейчас пойдем кататься. Не капризничай.

— Я капризничаю?

— Жадничаешь, вздыхаешь, фыркаешь. Как маленькая.

— А ты против? Кажется, тебе эта прогулка нравится так же.

— Нравится, ты права. Не хочется, чтобы заканчивалась.

Улыбаюсь ещё миг.

Крошечный миг, когда всё идеально.

А потом я замечаю человека, которого здесь быть не должно. И который приехал за мной.

Глава 27. Соня

— Золотко…

Ян странно смотрит на меня, когда я дергаю мужчину за собой. Стараюсь скрыться за деревянным магазинчиком, ищу взглядом охрану Волкова. Сердце бешено колотится в груди, выпрыгивает.

Прислоняюсь к холодной стене, растираю онемевшие пальцы. В начале этой истории мне хотелось скорее сбежать. А сейчас я ни за что не хочу возвращаться к отцу.

Не после того, что он натворил.

— Что такое? — дергаюсь, когда холодные пальцы прикасаются к моему лицу. — Сонь?

— Там… Там был охранник отца, один из самых приближенных. Он когда-то присматривал за мной. Думаю, папа отправил его за нами и…

— Успокойся, сейчас всё решим.

Ян выглядит собранным, серьезным. Настолько, что я не могу нервничать и бояться. Ничего не получается. Только смотреть в его глаза, медленно кивнуть на эти слова.

Уверенность мужчины медленно перебирается в меня, заставляя выдохнуть. Прижимаюсь ближе, чувствую, насколько сильно меня потряхивает сейчас. От страха и злости.

Такой хороший день, а сейчас его могут испортить! И Ян точно не пустит на каток, не позволит мне нормально жить. А я не хочу всю жизнь сидеть в бункере, пока у него война.

— Сань, — одной рукой мужчина обнимает меня, не дает уплыть по волне паники, а другой держит телефон, отдает приказы. — Здесь люди Авдеева. Узнай с кем они и почему, проследи. Подтяни наших ребят ближе, создайте безопасный коридор для отхода. Да, на связи. Видишь, золотко? Ничего страшного. Мои люди работают, никто тебя не заберет. Никому не отдам.

— Я просто… Я не знаю. Когда это всё закончится? Я не могу так!

— Скоро, Сонь. Я всё решу, мы всё закончим. И будет у нас всё хорошо. Веришь мне? А должна, — усмехается до того, как я успеваю подумать. — Ты должна лишь делать то, что я говорю. И не сомневаться. Никогда.

— Пфф.

Фыркаю, прижимаюсь сильнее к мужчине. Уже с нетерпением жду того момента, когда рожу и