Введение в теоретическую лингвистику - Джон Лайонз

Не следует преувеличивать разницу в мнениях среди лингвистов по этому вопросу. Утверждать, что грамматическая структура языка в конечном счете не детерминирована — не то же самое, что утверждать, что никакая часть грамматической структуры не является детерминированной. Можно представить себе много сочетаний слов (например: *They likes she, *The dog bite the man и т. д.), которые все лингвисты сразу охарактеризуют не только как неприемлемые, но также и как «неграмматичные» (не обязательно формулируя при этом ряд грамматических правил). Можно считать, что их непосредственная реакция основана на «интуитивном» знании грамматической структуры литературного английского языка; с равным успехом можно говорить, что законы построения высказываний, нарушаемые рассматриваемыми сочетаниями, носят столь общий характер, что они получат отражение в любой грамматике литературного английского языка. Однако предложения, подчиняющиеся менее общим законам, могут в разных описаниях характеризоваться как грамматичные или неграмматичные неодинаковым образом. И во всяком случае здесь «интуитивные» представления лингвистов и носителей языка ненадежны и противоречивы.

4.2.12. «ГРАММАТИЧНОСТЬ» И «ОСМЫСЛЕННОСТЬ»

Как мы видели ранее в настоящем разделе, кажется целесообразным говорить о различных видах приемлемости. Традиционное разграничение между «грамматичностью» и «осмысленностью» (не говоря уже о других видах приемлемости, упомянутых ранее) не затрагивается выводом, к которому мы только что пришли: что пределы грамматики в конечном счете не детерминированы; или, скорее, что каждая грамматика сама определяет свои границы и в этом смысле делает их детерминированными. Когда мы говорим, что определенное высказывание неграмматично (по отношению к конкретной грамматике), мы не подразумеваем при этом, что оно также неприемлемо по иным причинам. О некоторых неприемлемых сочетаниях слов мы будем говорить, что они грамматичны, но бессмысленны; о других — что, хотя они и грамматичны, и осмысленны, они обычно не встречаются, так как ситуация, «выражаемая» ими, вряд ли может возникнуть. Еще об одном классе сочетаний слов мы были бы склонны сказать, что они и неграмматичиы, и бессмысленны. На одном конце «континуума» приемлемости должны находиться определенные сочетания слов, приемлемость или неприемлемость которых объясняется только с помощью грамматики (ср. Не gives 'Он дает', They give 'Они дают' vs. *Не give, *They gives). На другом конце этого континуума грамматическое описание бесполезно. Но найдется много высказываний, при описании которых имеют смысл как грамматическое объяснение, так и объяснение, апеллирующее к значению составляющих их слов; и именно этот факт делает в значительной степени обоснованными «понятийные» определения некоторых грамматических классов в тех или иных языках («глаголы движения», «существительное мужского рода», «локативное словосочетание» и т. п.). Мы вернемся к вопросу о коррелятивности между грамматической и семантической классификацией слов в следующем разделе.

4.2.13. ТЕРМИН «ГЕНЕРАТИВНЫЙ» («ПОРОЖДАЮЩИЙ»)

Но прежде мы должны сказать еще несколько слов о терминах «порождать» (или «генерировать») и «генеративный», поскольку их часто понимают неправильно. Прежде всего следует подчеркнуть негативный момент: генеративная грамматика — не обязательно трансформационная грамматика (см. §6.6.1). Термины «генеративный» и «трансформационный» часто смешивают, потому что их в одно и то же время ввел в лингвистический обиход Хомский. (Примерно в том же значении, что и Хомский, термин «трансформационный» употреблял также и Хэррис.) Хомский и его последователи обычно вкладывают в термин «генеративный» одновременно два различных смысла: (i) «проективный» (или «предиктивный») и (ii) «эксплицитный» («формальный» vs. «неформальный»). В этом разделе он использовался как в одном, так и в другом понимании.

Первоначально он был введен в значении «проективный» (или «предиктивный»): он должен был относиться к любому множеству грамматических правил, которые эксплицитно или имплицитно описывали данный корпус предложений, «проецируя» их на большее множество предложений или рассматривая их как «выборку» из этого множества. Грамматика такого типа является «предиктивной» в том смысле, что она устанавливает грамматическую правильность не только «реальных», но и «потенциальных» предложений. Важно понять, что большинство грамматик, когда-либо написанных за всю историю лингвистики, являются генеративными в первом значении этого термина. Не стоило бы специально указывать на это, если бы не тот факт, что различие между предиктивностью и прескриптивностью, то есть предписыванием норм «правильного употребления», не всегда принимается во внимание (ср. § 1.4.3).

Но впоследствии в этом разделе мы пользовались термином «генеративный» в несколько особом значении «эксплицитного» (ср. «порождать», «характеризовать» в § 4.2.8). Оно близко к одному из значений, в котором термин «порождать» используется в математике, и, действительно, заимствован из нее. Рассмотрим, оставляя в стороне технические детали, следующее утверждение: «Число 2 порождает множество или ряд чисел 2, 4, 8, 16, 32, ...» Это бесконечное множество чисел может быть упорядочено, как это сделано выше, в последовательность «возрастающих степеней 2», где число 2 — основание данного ряда. Каждому числу, порождаемому этим основанием, удовлетворяет некоторое значение функции 2n (где 2 — основание, а n — переменная, принимающая натуральные значения 1, 2, 3, 4, ...). Каждое число, как бы велико оно ни было, либо принадлежит множеству, порождаемому в определенном выше смысле числом 2, либо не принадлежит; вопрос о том, принадлежит ли оно этому множеству («степеней 2»), в принципе разрешим. Разрешающая процедура для любого данного числа может иметь следующий вид: порождается рассматриваемый ряд вплоть до числа, равного или большего по величине данного числа; затем данное число проверяется на идентичность с каждым из чисел, порождаемых основанием. Таким образом мы могли бы определить, например, что 9 не принадлежит этому множеству, поскольку оно не равно ни 2, ни 4, ни 8, ни 16 (первое число ряда, большее 9). Кроме того, чтобы подчеркнуть аналогию с грамматикой, можно сказать, что каждому числу этого множества при порождении ставится в соответствие его «структурное описание»: «структурное описание 64, например, — это 2n, где n = 6». Когда мы говорим, что грамматика порождает предложения языка, мы подразумеваем, что она составляет систему правил (к которым прилагается словарь), сформулированных таким образом, что они дают в принципе разрешающую процедуру для любого сочетания элементов языка (назовем их в этом случае «словами») в смысле, более или менее близком вышеупомянутому.

Кроме того, грамматика не только «решает», является ли некоторое данное сочетание грамматически правильным или нет (порождая или не порождая сочетание символов, которое может быть проверено на «идентичность» с рассматриваемым высказыванием), но она снабжает каждое грамматически правильное сочетание по крайней мере одним структурным описанием. (Ниже мы увидим, что предложения более чем с одним структурным описанием определяются как грамматически неоднозначные; см. § 6.1.3.)

Это второе, более или менее близкое к математическому, значение термина «порождать» предполагает применительно к грамматике строгую и точную характеристику природы грамматических правил и способа их действия: оно предполагает формализацию грамматической теории. На протяжении этого раздела наша интерпретация термина «формальная грамматика» перешла, таким образом, от противопоставления «формальный» vs. «понятийный» к противопоставлению «формальный» vs. «неформальный». Этот переход отражает историческое развитие грамматической теории за последние десять или пятнадцать лет.

4.2.14. «ДИСТРИБУЦИЯ» И «ПРОЦЕДУРЫ ОТКРЫТИЯ» *

Принципы дистрибуционного анализа (определяющего противопоставление «формальная» vs. «понятийная» грамматика) наиболее тщательно и широко были рассмотрены Хэррисом, особенно в книге «Методы структурной лингвистики» (опубликованной в 1951 г., но написанной несколькими годами раньше). Хэррис и другие американские лингвисты того времени разработали эти принципы в рамках «процедурной» лингвистики, то есть определенного набора исходных представлений относительно природы лингвистической теории и методики, которые не всеми были приняты в то время и пользуются еще меньшей популярностью сейчас. В частности, предполагалось, что основная задача структурной лингвистики состоит в определении методики или процедуры, которая может применяться к корпусу засвидетельствованных высказываний и, при минимальном использовании суждений информанта относительно «тождеств» и «различий», может гарантировать получение из самого корпуса правил грамматики. По этой причине термины «дистрибуция» и «структуралистский» стали в силу чисто исторических причин связываться с той точкой зрения, согласно которой можно сформулировать «процедуры открытия» для установления правил конкретных грамматик на основе засвидетельствованных высказываний. Должно быть ясно, что термин «дистрибуция» используется в этой книге без подобных побочных импликаций. Следует также понять, что труды Хэрриса и его коллег с их сильной тенденцией к точной формулировке дистрибуционных принципов послужили основанием, на котором была построена генеративная грамматика со времени публикации работы Хомского «Синтаксические структуры» в 1957 г.