Украсть ведьму - Валентина Гордова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты не сиди, а ешь. И так дохлая, как мертвяк, смотреть больно.
Я не спорила, мне сейчас жизненно необходимо было его на откровенный разговор развести так, чтобы он ничего и не заподозрил.
– А ты что же, много мертвяков в жизни видел? – озадачилась наигранно, забирая прямо пальчиками, потому как вилки не имелось, кусок жаренного на костре мяса размером с мой кулак.
– Да уж достаточно, – громко хмыкнул рогатый, посмотрел на меня насмешливо и подковырнул, – явно побольше твоего, неженка.
Вот на это я отвечать не стала, откусила, прожевала и снова заговорила.
– И где же ты их видел?
– Знамо где, – громадная лапища ещё одну сосиску утянула. – На войне, Леська.
– Ты был на войне? – вот теперь уже удивилась искренне, брови вскинула, выжидающе на Эдона посмотрела.
Тот ответил мне снисходительно-насмешливым взглядом.
– Мы все были, – сказал спокойно, – и не раз. Сагар водил.
От такого откровения у меня мороз по спине пополз. Поёжившись, нахмурилась и спросила:
– И с кем воевали?
И почему-то напряглась в ожидании страшного ответа.
Предчувствие не подвело.
– Много с кем, – Эдон плечами пожал так, словно это ничего не значило. – Изначально Донгреф самой маленькой территорией на Кахехаре был, сейчас вторая по размерам.
Я нахмурилась сильнее, покосилась на несчастное мясо в руке. Аппетита и без того не было, сейчас ком в горле образовался такой, что я едва ли в себя кусок впихну.
Осторожно вернула надкусанное с краю на поднос, подняла взгляд на демона, внимательно за каждым моим движением следящего, и снова вопрос задала:
– Вы захватываете прилегающие территории?
Мне необходимо понять было.
– Захватывали, – исправил, выделив интонацией окончание.
– И когда перестали?
Демон затылок потёр, голову к небу поднял, прикинул и не очень уверенно ответил:
– Да уж лет семь сидим спокойно.
И сердце рыжей ведьмы биться перестало.
Семь лет. Снова семь лет.
И появилась твёрдая убеждённость: я знаю, почему Сагар прилегающие территории захватывать перестал. Потому что «Мы этой возможности семь лет ждали, брат!»
Потому что Сагар захотел всё и сразу.
– И сколько у него было неудачных попыток захватить власть? – горечи я скрыть не смогла.
Эдон дёрнулся, в одну секунду осознал, что что-то не так, но:
– Эссе обеденс эт серво респонсум.
Плохое заклинание. Подлое. Волю не ломающее, но притупляющее, моим желаниям покорным делающее.
В другое время я бы такое использовать не стала, сейчас… не стоило злить ведьму, ох и не стоило. И уж тем более не следовало полагать, что безнаказанно её в своих целях использовать можете.
– Отвечай, – велела холодно.
У Эдона выбора не было никакого, сопротивляться и одному моему заклятью сложно, на нём сейчас два было.
– Ни одной, – прохрипел демон, изо всех сил стараясь магические путы разорвать. – Шанс был лишь один, цена проигрыша – смерть. Сагар сразу сказал, что без ведьмы не обойтись, да не простая нужна, а самая сильная… Ты ему нужна была.
Боль ржавым ножом в сердце вонзилась так, что сквозь спину прошла и позвоночник обожгла. Едва не захлебнувшись от обрушившихся чувств, остатки благоразумия включила и прохрипела:
– Семь лет назад мне было тринадцать.
Демон резко вперёд подался, на колени у моих ног упал, ладонями в землю вонзился, отчаянно сопротивляясь.
– Он… поэтому… и ждал!
– Чего ждал? – головой закачала, не понимая вообще ничего.
Глухой рык вырвался из мощной груди и огласил округу, но легче Эдону от этого не стало.
Наоборот, что-то треснуло внутри него, и слова рекой откровенной полились.
– Он трижды к тебе подступиться пытался. Все три раза ведьмы, тебя окружавшие, ему и шанса на личную встречу не давали. И тогда Сагар решил, что нужно иначе действовать, раз не получается лично, значит, нужно обходными путями до тебя добраться и заставить помогать. А как эффективнее всего это сделать? Через близких, конечно.
Сильным этот удар оказался. В разы сильнее, чем я предположить могла, потому что и правда открывшаяся не в десятки – в сотни раз страшнее оказалась того, что в голове моей вертелось. Знала, что вскрывшаяся правда мне не понравится, всем сердцем чувствовала, не сомневалась ни мгновения, но чтобы так… Чтобы Сагар и в беде, с семьёй моей случившейся, виноват был?
Больно. Очень, очень больно. Боль эта стальными обручами грудь давила, калёным железом сердце прожигала, горло стискивая, вздохнуть не позволяя. Я и не дышала. Хватала открытым ртом воздух, в отчаянии смотрела на расплывающегося из-за моих слёз, хрипящего на земле демона и не могла поверить… не могла правду страшную принять… А как можно? Как?!
– Дальше, – приказ сквозь стиснутое спазмом горло с трудом пробился.
– Селина ему верой и правдой все эти годы служила. Она, Видящая, сказала, что делать нужно. Сагар её к Ансииру послал, два года она доверие заслужить пыталась, по её наставлению Ансиир на Донгреф войной пошёл и благодаря ей Сагар в ту ночь едва не погиб. Они оба знали, что делать нужно ради конечной победы.
Каждое слово клинком остро заточенным по груди било, с каждым словом я вздрагивала, не желая верить и не имея возможности от правды отгородиться. Эдон под заклятьем был, он врать не мог… ни слова ложного не сказал и не скажет.
Всё правда.
Всё умышленно спланировано было, когда я ещё девчонкой босой бегала.
И от этого в сотню раз тяжелее предательство принять было. Неподъёмной эта ноша оказалась, не по силам мне.
Дура. Какая же я дура! Пожалела, помочь захотела, спасти, защитить… души наши магией древней связала… собственную жизнь ради него богам заложила… А он не просто подлецом оказался. Не просто предал и использовал. Он ко мне через семью мою пошёл, ведьм кого на смерть, кого на участь страшнее обрёк.
Предательство себя я бы ещё пережила. С трудом, слезами, криком, но пережила. Но Сагар в
