Новорусская баллада - Михаил Высоцкий

– Волхв Любослав произвел… агентурное внедрение в местные вооруженные силы, после чего… ммм… благословение всем богам опустим… произвел психологическое воздействие на самых подозрительных личностей, перевербовав их на нашу сторону. А именно – тремя постулатами (надо будет спросить у него, что это за постулаты, тысячу лет назад их еще не было) веры заставил усомниться в истинности всего того, что им преподавали с рождения, после чего четвертым постулатом заставил принять веру в Сварожича-Палящего, Перуна-Громовержца, Свантовита-Сильного и всю их небесную шайку. Также… ммм… Любослав, можешь чуть покороче… уговорил их исповедаться, и уже во время исповеди узнал, что на самом деле их уже давно пытались завербовать разные нечестивцы во главе с Центурионом Августином, их непосредственным начальником. Так, так, так… Это не интересно… Короче, лучник Аврилий Умбра и богатырь Марк Дуриноги ни в чем не виноваты, о Черном Маге знать не знают, ведать не ведают, и вообще теперь наши лучшие друзья, готовые за Сварожича-Палящего жизнь свою отдать.

– …ибо сему быти суждено! – закончил, наконец, свой рассказ Любослав.

– Молодец. Хорошо поработал. Свободен, можешь отдыхать, – отпустил волхва Олег, и тут же повернулся к подошедшему за время рассказа Всемиру. – А ты чем порадуешь? Узнал что-то нового?

– Да, Олег, проведал я немало, но коли кратким быть, скажу я так. Ани дева прекрасная, что Маричкой Ромул зовется, ани Проня Тимофеевна почтенная, чей язык воистину помелу подобен, ани преклонных лет Анастасия, что воистину ведьмой приходится, не враги нам. Ибо, быть может, ты, Олег, и великий воин, но и мне, скромному дружиннику княжьему, силы даны правду про подобных людей зреть, и не видел я зла, али намерений недобрых, в душах их.

– Вот это доклад! Хвалю, Всемир! Коротко и ясно, не растекаясь мыслию по древу! Молодец! Ну что, Нюра? Говорил я тебе, что мои разведчики нам помогут? Неси сюда чистый пергамент, черкать новый список подозреваемых будем.

Нюра послушно исполнила просьбу-приказ Олега, и уже через пять минут вместо огромного документа появился следующий:

«Список подозреваемых в потенциальном заговоре.

Почти наверняка:

Настоятель Леонид;

Начальник стражи Центурион Августин;

Философ Лупус Гнилозуб.

Еще разобраться:

Скульптор Марк Дандрагор;

Ветеринар Тарас Кривоглаз;

Цветовод Василий;

Фокусник Тимошка-Мураш;

Лекарь Дмитро Обжора;

Пархом;

Кузнец Ивон Бесараб;

«Олигарх» Остап Дерипаска;

Елена Прекрасная;

Отшельник Кантор Доминус».

– Пархома викресли, – прочитав новый список, предложила Нюра, – він авункулус мій, мені матер розповідала, що він з дитинства такий хомо солітаріус solitarius, хоч і дивний, але я не вірю, що він на заколот здатен…

(«Пархома вычеркни, он мой дядя со стороны матери, она мне рассказывала, что он и с детства такой нелюдим, хоть и странный, но я не верю, что он на заговор способен»)

– Вычеркиваем… Вот и прекрасно! Список стал ровно в два раза короче, еще один день, и, я думаю, мы всех заговорщиков вычислим… О, так поздно уже! Нюрка, твой муж ничего нехорошего не подумает, что ты ночи в компании пяти дюжих богатырей иноземных проводишь?

– Гриць-то? Хай тільки спробує! – только усмехнулась Нюра, тем самым показав, что ее брак с сыном местного главы был скорее браком по расчету, чем по любви.

(«Гриша то? Пусть только попробует!»)

– Вот и отлично. Но все равно утро вечера мудренее, так что всем спать, а завтра продолжим наши поиски…

Колян и Толян и так уже десятый сон видели, Любослав со Всемиром не заставили себя долго ждать, да и сам Олег не терзался пол ночи мыслями, «кто же виноват?», а сладко заснул, не думая ни про Черного Мага, ни про Горыныча. И снился ему ночью гетман Иван Выбейглаз. Да не один, а сразу двое. Будто первый основатель Свободной Сечи сидел на царском троне из обглоданных черепов, и кровь пил из огромного золотого кубка, а у ног его лисица рыжая устроилась. Этот гетман силой так и лучился, лицо румяное, губы пухлые, мускулы накачены, да вот только в глазах пустота, у лисы, и той ума больше проглядывается, чем у него. Второй же гетман, больше на призрака изможденного, чем на человека, похожий, в клетке сидит. В самом темном углу. Насквозь просвечивает, другой бы, не вампир, и вовсе его в этом сне не приметил. Лица нет на нем, из последних сил о прутья клетки бьется, да сил этих – кот наплакал. А клетка прочная, как раз на таких призраков кована, ее бей, не бей – ничего не сделаешь. И призрак этот не на другого себя смотрит, а на Олега – молящим взглядом, просит, а чего – даже вампиру не понять. То ли освободить, то ли с врагом расправиться, а клетка тогда сама исчезнет…

На том и закончился сон мимолетный. Однако утром, когда Олег проснулся, он ничего не забыл. Ни малейшей детали. Потому что знал – сон этот был лично ему обращен, в помощь, тем самым, вторым, гетманом, который из клетки своей только и смог сподобиться, что такой знак подать. И это был своеобразный ключ, центральная картинка пазла. Ее поставь на место, и вся остальная мозаика сама в картину сложится.

– Значит, говорите, гетман… Что же. Разберемся, – пообещал сам себе Олег, выходя на утреннюю прогулку.

Остальных он будить не стал, так как работы-то было – раз плюнуть. Проверить тех «подозреваемых», которых он уже вчера вычеркнуть решил, да перестраховался. Как оказалось, напрасно. Ветеринар Тарас Кривоглаз, которого «пацаны» заподозрили в слишком тесном общении с животными, мирно сопел в своей кровати, у него на лице было написано, что к темным делам отношения не имеет. Как и цветовод Василий, тот уже вовсю свой садик поливал, с каждым цветком, каждым кустиком беседуя – из него такой же Черный Маг, как из дельфина птица. «Лекарь» Дмитро Обжора оказался гадом редким, у него в доме Олег нашел полный комплект трав и грибов, под прилавком уже стояли баночки с настоем мухоморов, а обе жены были в отдельной комнате без окон, без дверей заперты, дабы не убежали. Однако и он никаких подозрений не вызвал, хотя Олег не сомневался – когда Нюрка правду про «лекаря» узнает, долго ему не протянуть. Но это уже ее проблемы. После всего этого, кроме непосредственных подозреваемых, список лиц, на которых следует обратить внимание, выглядел так:

«Скульптор Марк Дандрагор;

Фокусник Тимошка-Мураш;

Кузнец Ивон Бесараб;

«Олигарх» Остап Дерипаска;

Елена Прекрасная;

Отшельник Кантор Доминус».

Причем Олег не сомневался – Черный Маг, тот, кто и свел местную паутину, забросив повсюду свои щупальца, среди этих шести. Больше всего Олега тревожили те, о ком он меньше всего знал – Марк, Остап, Кантор. И Елена.

– Ну что же, будем проверять! – пообещал сам себе вампир.

Для остальной компании у Олега уже была припасена работа, однако когда он вернулся, в гостевых покоях сидел один лишь Всемир.

– А где остальные? – поинтересовался Олег.

– Любослав к пастве своей ушел, проповедовать, слово Сварожича нести, а богатыри в поисках рассола огуречного, али иной жидкости, жажду утолить способной, отправились, – ответил Древощит.

– Значит, похмеляться, – заметил вампир

И тут же со двора раздались звуки автоматных очередей. В сопровождении двух хорошо знакомых голосов… Медлить Олег, естественно, не стал – Всемир еще и сообразить не успел, что происходит, а вампир уже выскакивал во двор, озираясь по сторонам в поисках трупов невинно убиенных местных жителей. Однако ни трупов, ни местных жителей в живом виде не наблюдалось – лишь Толян и Колян стояли у машины, паля очередями в чистое небо.

– Ммм… Я что-то пропустил? – поинтересовался Олег, подойдя поближе.

– Да улетел уже, …, гад! – бросил Толян. – … … редкая, … его за …!

– Кто? – спросил вампир, уже догадываясь, какой будет ответ.

– Альбатрос! – сплюнув, буркнул Колян.

– Какой … альбатрос, ты че, Колян, последние мозги пропил? Птеродактиль, …, я его в кине видел, типа ящерица такая! С тремя башками!

– В натуре! Слышь, Олег, ты прикинь, тока мы вышли, ну сушняк типа, горло промочить, тут летит, этот, дактиль, и как огнем конкретно дыхнет! Не, ну мы-то пацаны бывалые, в сторону откатились, ну калаши похватали, и давай его мочить…

– А он, …, улетел, в горы, …! – закончил за другом Толян.

– Ясно, значит в горы, – пробормотал Олег, – все страньше, и страньше… – добавил он цитатой из «Алисы».

Ситуация вампиру переставала нравиться. То, что он не мог вычислить Черного Мага, было не страшно. Пока не мог. А вот что Горыныча не учуял, когда тот, можно сказать, прямо под носом пролетел, себя демонстрируя – это было уже тревожным звоночком. Местный магический, вернее антимагический, фон проявлял себя все в новых ипостасях, фактически полностью блокируя все особые способности вампира, кроме самых фундаментальных, являющих собой саму суть его существования.