Маг Земноморья - Урсула К. Ле Гуин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Другим источником творчества было знакомство ещё в раннем возрасте с китайской философией и, в частности, с учением Лаоцзы. Основой школы Лаоцзы являлось учение Дао. Ещё в детстве Урсула Ле Гуин прочитала знаменитый перевод Артура Вэллли, который он озаглавил как «Путь и его Проявление». Перевод этот отличался прежде всего тем, что переводчик обратил внимание на нравственно-философский аспект учения.
Когда читаешь книги Ле Гуин, то поражает её ясное осознание нравственных ценностей и того чувства единого и нерушимого Добра, которое пронизывает всё её творчество. Но нечто подобное мы видим и в учении Дао. Так, с точки зрения Лаоцзы, Дао выполняет свои функции совершенно естественно, но нет ни одного предмета или явления, возникшего без его участия; он не принуждает расти ни одно существо, не вмешивается в его жизнь, позволяет всему естественно развиваться; Дао постоянно находится в движении к противоположности, ненавязчиво исполняет свою роль, но он вечен, существует независимо и без устали вызывает изменения, проявляясь везде и во всём; хотя Дао приносит пользу всему сущему, он не вступает ни с кем в борьбу, не стремится никого захватить, не считает свою деятельность заслугой перед окружающими и не добивается ни над кем господства. Такое поведение Дао Лаоцзы называл «тайной добродетелью» и рассматривал его как высший закон в природе и обществе. Сам принцип взаимодополняющих начал, который оказался столь продуктивным во всей интеллектуальной и духовной жизни XX века, в учении Дао нашёл своё выражение в следующей формуле: «Светлое начало, дойдя до предела, сменяется тёмным, и тёмное начало, дойдя до предела, сменяется светлым; солнце, дойдя до предела, возвращается обратно, луна прибывает и убывает».
В эссе «Сны должны объяснять себя сами» (1973), в котором Ле Гуин говорит об истории создания трилогии о Земноморье, писательница утверждает, что сам замысел был продиктован её увлечением даосизмом, и она не столько выдумывала и сочиняла место действия и характеры людей, сколько открывала какие-то забытые, но постоянно существовавшие в её воображении земли.
Известно, что по просьбе читателей Ле Гуин сама составила список имён тех писателей и поэтов, которые оказали на её творчество определённое влияние. Сюда вошли английские романтики Шелли, Ките, Вордсворт, итальянский поэт Леопарди; Гюго, Рильке, а также Диккенс, Лев Толстой, Тургенев, Чехов, Пастернак и др. Как видно из этого списка, русская классика оказала немалое влияние на творчество писательницы. Китайская философия и учение Дао корректируется в сознании писательницы особой нравственной системой Л. Толстого. Отсюда берёт своё начало то пророческое звучание многих книг Ле Гуин, которое поражает современных читателей. Ведь не случайно философ Н. Бердяев так охарактеризовал феномен нашей литературы: «Русская литература — самая профетическая в мире, она полна предчувствий и предсказаний, ей свойственна тревога о надвигающейся катастрофе».
И опять мы видим, как действует во всём творчестве писательницы тот же принцип взаимно дополняющих начал: влияния различных культурных традиций, соединение, своеобразный художественный сплав фактов, взятых из различных отраслей знаний, сплав, который может родиться только в алхимическом тигле — всё это и создаёт такое неповторимое явление, как романы и повести Урсулы Ле Гуин.
По мнению многих исследователей, трилогия о Земноморье является лучшим произведением писательницы, хотя появление этой книги было продиктовано простым случаем. В 1967 году издательство «Парнас Пресс» попросило Ле Гуин написать роман для подростков и юношества, предоставив при этом автору полную свободу в выборе темы, что, бесспорно, является самым благоприятным условием для любого писателя, обладающего яркой индивидуальностью и богатым творческим воображением. За основу Ле Гуин взяла свой ранний рассказ о некоем маге, который оказался в плену у Врага. Перед ним был выбор: либо остаться на положении раба, либо бежать в царство мёртвых, где Враг мог стать слабее, и где единственно его и можно было победить. Всё дело, правда, осложнялось тем, что из царства мёртвых уже нельзя было вернуться. Рассказ назывался «Слово Свободы» и был опубликован ещё в 1964 году в сборнике «Двенадцать румбов ветра». В дальнейшем этот сюжет будет взят за основу третьей книги трилогии — «Самый дальний берег».
Далее — если главным героем является маг, то нужно знать, откуда он появился, как стал магом и какие подвиги он совершил до этого. Так постепенно возник план всей трилогии, и повествование теперь начиналось с самого начала, т.е. с рождения и детства.
В уже упомянутом эссе «Сны должны объяснять себя сами» Урсула Ле Гуин следующим образом определяет темы всех трёх книг: «Тема "Мага Земноморья" наиболее «детская» из всех — это тема вхождения в возраст. Роман «Гробницы Атуана», если попытаться выразить его замысел парой слов, написан о взаимоотношении полов. Здесь достаточно символики, связанной с психоанализом, и все символы, о которых я, конечно, не думала сознательно, пока писала книгу, имеют непосредственное отношение к сексуальности. Более точно тему можно было бы определить как женский путь вхождения в возраст. Рождение, реинкарнация, смерть и свобода — это не тема, но темы этой книги.
Роман «Самый дальний берег» посвящён Смерти. И я считаю, что это вполне подходящая тема для моих юных читателей, ибо в тот момент, когда ребёнок не просто знакомится со Смертью как явлением (кстати, он живёт с ней бок о бок с самого рождения), а начинает осознавать, что и сам он смертен — именно этот момент, этот час бытия и является тем часом, когда кончается детство и начинается новая жизнь. Как мы видим, перед нами снова вхождение в возраст, но только в более широком контексте».
Магия, как уже было сказано выше, является ещё одной темой художественного исследования Ле Гуин. К проблемам магии автор подходит сразу с нескольких сторон: научно-этнографической, психоаналитической и художественной. Начнём с имени. Имя, его магическая роль играет огромное значение во всём повествовании. Но многое Урсула Ле Гуин взяла из знаменитого труда Джорджа Фрейзера «Золотая ветвь», и здесь виден научный аспект исследования. Тень же, которая постоянно преследует Джеда — это, с одной стороны, перифраз знаменитой сказки Ганса Андерсена, о чём сама Ле Гуин упомянула в эссе «Ребёнок и Тень» (1975 г.), а с другой — непосредственная перекличка с учением Юнга о том, что тень, возникающая
