Приключения мальчика с собакой - Надежда Остроменцкая

– Ты совсем забыл меня! – с упреком сказал Клеон. – Я тебе махал-махал, а ты даже не оглянулся.

Галл остановился, вглядываясь в Клеона:

– Где-то я тебя видел… Погоди, погоди… А-а! Сицилиец! А где же твоя собака? Если бы ты был с нею, я сразу узнал бы тебя. Постой здесь. Я отпрошусь у Ганника, тогда поговорим.

Галл ушел, а Клеон, ожидая его, стал ходить по преториуму, и вскоре радость от встречи с другом сменилась тревогой: «Вдруг сейчас окончится военный совет? Спартак обещал объяснить, что я должен делать, а потом ему будет некогда… А мне надо еще рассказать ему, что Лев жив… Лев поправится от одной радости, если Спартак разрешит взять его сюда… Странно: почему Александр не сказал, что Лев жив?… Не успел?… Или… Нет! Александр не станет обманом отнимать собаку… Но почему же, почему утаил он, что Лев жив? Он же знает, что без Льва Клеон просто жалкий мальчишка, а не воин. А Лев без Клеона умрет с тоски».

– Ну, я на время свободен – сказал Галл, подходя к Клеону. – Давай посидим на траве возле вала, там нет народа.

Глава 13. Снова вместе

Клеону не хотелось уходить от палатки вождя, но он считал, что должен идти с Галлом, куда бы тот его ни повел, потому что первый его окликнул.

– Как же ты решился расстаться со своей собакой? – спросил Галл, усаживаясь на траве возле вала.

– Я?! Я не расставался! Я думал, что Льва убили…

Лицо Галла выразило сочувствие.

– Нет, – покачал головой Клеон, – он жив. Но я только что об этом узнал. – И он рассказал все, что с ним и со Львом случилось в последние дни.

– Значит, тебе так и не удалось убежать от Аполлодора? Клеон вспомнил ту минуту, когда, проснувшись под повозкой работорговца, обнаружил, что Галла возле него нет.

– Да, – вздохнул он, – мне не удалось убежать… Сначала мне было очень обидно, что ты ушел один. Потом я понял, почему ты так сделал. И я уж не обижался на тебя, а только беспокоился, как ты там, среди сражающихся, без оружия…

– Ты думаешь, все легионеры успели захватить с собой оружие? – усмехнулся Галл. – Посмотрел бы ты, что там делалось! Они же не ждали нападения. А тут еще тьма кромешная. Все перемешались, ничего нельзя разобрать. Одни бегут туда, другие – сюда… Я схватил кол от какой-то палатки и бросился в бой. Чтобы не убить нечаянно гладиатора, я напал на римского центуриона…

– А как ты его узнал? Ведь ничего же не было видно.

– Ну, кое-что все же можно было рассмотреть. То тут, то там вспыхивали факелы… А узнал я центуриона по гребню из перьев поперек шлема. Это, видно, был старый вояка: успел все снаряжение на себя нацепить. А как он защищался! Не всякий молодой способен так драться. Но, помнишь, я говорил тебе, что знаю один удар, который никто не может выдержать? Я его применил – и центурион упал замертво, а я взял его меч и продолжал сражаться… Мы разбили прославленные римские когорты раньше, чем они поняли, кто их разбудил.

– Я своими ушами слышал, что с горы сойти невозможно. Как же удалось гладиаторам спуститься? Ты не знаешь?

– Конечно, знаю. В те дни все только и говорили об этом. Спартак приказал срезать самые крепкие лозы дикого винограда, которого там было множество, и сплести из них лестницы длинные-предлинные, чтобы, спускаясь вдоль крутизны, они достигли подошвы горы. Все по этим лестницам и сошли вниз. А один остался. Он сбросил им оружие, а потом и сам спустился… Дрожь берет, как подумаешь об этом спуске! Ты представляешь себе – виноградные лозы!.. Кому в голову могло прийти, что они способны выдержать тяжесть трехсот человек! Особенно страшно было первому: он все время, наверное, думал, что лестница оборвется и он упадет в пропасть. Не хотел бы я участвовать в этом деле! Но другого выхода не было, и слава Спартаку, что он его нашел. Иначе все они погибли бы с голоду. По-моему, это из подвигов подвиг! Обыкновенное сражение пустяк перед ним. Я думаю, что и через тысячу лет люди будут об этом рассказывать.

– Ну, а дальше что было? Что было потом?

– Потом?… Я же тебе говорил: мы разбили римлян, и я остался у Спартака. Каждый день у нас или сражение, или военное учение. За это время многих убили, но войско наше от этого не уменьшилось: люди идут к нам со всех сторон. Теперь Спартак уж не принимает перебежчиков из легионов. А они рады бы сражаться в наших рядах… Скажи, – перебил он себя, – о чем говорили на военном совете?

Ну как не похвастать, если Клеон, новичок, знает больше, чем Галл, который уже столько месяцев сражается под знаменами Спартака?

– Одни хотят идти на Рим, другие – в Свободную Галлию… – Едва у Клеона сорвались эти слова, как он испугался: «Я болтун и предатель!» Он умоляюще посмотрел на друга: – Никому не говори об этом, заклинаю тебя всеми богами, какие есть у вас, галлов! Еще ведь ничего не решено…

Галл пожал плечами:

– Чего ты испугался! Ты ж сказал мне, своему другу! Будь уверен: никто ничего не узнает. Да и молчать придется недолго. Вот посмотришь: сегодня ночью мы выступим. После военного совета всегда…

– Сегодня ночью?! – перебил Клеон. – А как же Лев? Я хотел попросить Спартака, чтобы он отпустил меня за Львом… – Клеон вскочил.

– Куда ты? – возмутился Галл. – А дисциплина? Ты слышал, что говорил Спартак?

– Я побегу к Спартаку просить, чтобы он меня отпустил. Я вовсе не собираюсь убегать без спросу! – Сердито махнув рукой, Клеон стремглав пустился к палатке вождя.

– Погоди! – Галл нагнал Клеона. – Если мне разрешат, я пойду с тобой. А ты запомни, что говорил Спартак: дисциплина – самое важное. А какая же это дисциплина – во время военного совета врываться в палатку вождя, потому что ты хочешь его о чем-то просить… Можешь радоваться: совет окончен. – Галл указал на военачальника, лицо которого было изуродовано шрамом: – Вон идет Крикс, друг Спартака. Он всегда уходит последним из его палатки.

Перед закатом солнца из Декуманских ворот вышел продовольственный отряд в сопровождении конницы, которой командовал Спурий. Рядом с ним, указывая дорогу, ехал один из бывших рабов Станиена.

Спурий приказал сделать большой полукруг, в обход римского лагеря, – в его расчеты не входило завязывать бой.

Свернули на дорогу.

Это была та самая дорога, по которой вчера на рассвете Клеон ушел с пастбища, оставив овец под защитой костра и спящего Долговязого. Сегодня часть этих овец отряд должен был пригнать в лагерь, а часть – зарезать и привезти их туши. На одной из повозок, предназначенных для мяса и пока еще пустых, ехал Клеон. По совету Фабии Спурий приказал ему править мулами. Пакат, которому Спартак разрешил принять участие в экспедиции, сидел рядом с другом.

Едва отряд подошел к лесу, как проводник и один из всадников скрылись за кустами, росшими по обочинам дороги. Вскоре послышался свист – это они давали знать, что путь безопасен. Конники ехали впереди и позади продовольственного отряда. Солнце заходило в стороне лагеря, и длинные тени скользили на земле перед лошадьми. На опушке показался старый кедр, возвышавшийся над лесом, словно башня, озаренная солнцем. Клеон соскочил с повозки.

– Теперь уж близко. На, возьми вожжи и хворостину, а я побегу вперед… – Прихрамывая, он пустился бежать.

– Куда?! – крикнул Пакат. – Куда?! Стой!

– Стой! – закричал Спурий, направляя лошадь наперерез Клеону. – Это еще что? Тебе доверили петориту и мулов, а ты – наутек!

Клеон чуть не сгорел со стыда, потому что все повозки и всадники остановились и все люди, мулы и лошади уставились на него.

– Вот ты задерживаешь целый отряд, а нам дорога каждая минута!.. Почему ты сорвался с места и нарушил приказ? Куда ты побежал? – сдвинув брови, допрашивал Спурий.

– На пастбище… – Клеон потупил голову. – Я хотел скорее увидеть Льва.

– Какого еще льва?… Ты солдат и прежде всего должен выполнять порученное тебе дело.

– Спартак приказал привезти Льва в лагерь… Лев – это моя собака…

– Собака? Да, Спартак говорил о какой-то собаке…

– Позволь мне побежать вперед! – Клеон умоляюще сложил руки.

– А если там легионеры? Их могли отрядить Станиену для помощи в хозяйстве. Впрочем… – Спурий внимательно посмотрел на мальчика, лицо которого выражало отчаяние, – я могу тебя и Паката послать в разведку. – Он обернулся к Галлу: – Ты пойдешь вперед. Внимательно осмотри следы на дороге. На пастбище не выходи, пока не удостоверишься, что там никого нет. Если заметишь что-нибудь подозрительное, завой волком… А ты, – обратился Спурий к Клеону, – во всем ему повинуйся.

Друзья пообещали быть осторожными и, если будет нужно, подать знак. Но, увидев из-за деревьев знакомый луг, Клеон позабыл все обещания и крикнул во весь голос:

– Лев!.. Лев!..

Галл зажал ему рот:

– Нарушаешь приказ? Я вот доложу Спартаку, что ты не годишься к военной службе. Пусть отсылает тебя обратно к твоему сенатору.

Клеон понимал, что Галл грозит в шутку, но…