Любовь начинает и выигрывает - Екатерина Есина

– А то, что вы, Франсуа, в прошлом году перед ответственным мероприятием улетели отдыхать на две недели на Майорку, это не abandon du poste? – совершенно спокойно отреагировала Рина, проигнорировав предложение Ража. – Это не строго карается? Да, я по уважительным причинам отсутствовала три дня, но работа не стояла на месте, Руся подготовила отчёт, можете прочитать. А вот когда не было вас, мы работали ночами, чтобы успеть всё вовремя сделать. Вам даже в голову не пришло попросить владельца заплатить людям хоть чуточку больше или хотя бы отблагодарить сотрудников. А то, что я в свой законный отпуск вынуждена была приходить на работу, потому что вы решали свои семейные проблемы, это, по-вашему, нормально?

Раж возмущённо взмахнул руками и, переходя на «ты», завопил:

– Что ты себе позволяешь! Я не обязан перед кем-либо отчитываться, тем более перед тобой! Я – друг владельца предприятия. Он поручил мне всех вас контролировать, а меня контролировать никто из вас не может!

– А я наконец-то поняла, чем вы здесь занимаетесь, – Вы нас контролируете, – всё так же спокойно сказала Арина. – Ну, а мы, извините, работаем, деньги вашему другу зарабатываем.

– Incroyable![8] Как ты можешь так со мной говорить! Ты, ты… уволена!

– Не вы меня принимали на работу, не вам меня и увольнять, уж извините, Франсуа, вы тут ничего не решаете, – хладнокровно заметила Арина, понимая, что, к большому сожалению, он прав, и, скорее всего, её действительно уволят. – Но я уйду сама, сегодня же соберу свои вещи и уйду, потому что меня достали ваши выходки и ваше неадекватное отношение к людям.

– Нет, ma chère, мы в России, и ты отработаешь согласно законодательству две недели! И предупреждаю – я пущу в ход все свои связи и сделаю так, чтобы визу в Шенген тебе закрыли навсегда! – буквально задыхаясь от злобы, зарычал Раж.

– А я сделаю так, чтобы вам закрыли навсегда визу в Россию. Будете так ваших сотрудников использовать, бунт поднимут. «Жерминаль» Золя почитайте! – отпарировала Арина, покидая злосчастный кабинет.

Раж, сжимая кулаки, упал в кресло. Что она позволяет себе, эта вертихвостка! Ну, да, он частенько заставлял людей работать внеурочно. Но это же не рудник какойнибудь. Им же всем это нравилось. Ну, или, по крайней мере, все так говорили.

В расстроенных чувствах Арина вышла из кабинета француза. Хорошенький подарок на её день рождения! Если она не найдёт себе работу с такой же большой зарплатой, чем она будет оплачивать кредит на машину? А платить за съёмную квартиру? Но больше, чем потеря работы, Рину удручала непонятная ситуация с Михайловым. Он не звонил, не появлялся, не просил прощения. Хотя, собственно, кто она такая, чтобы перед ней извиняться? У них не было никаких серьёзных отношений. Стоп! А дружба сейчас уже не в счёт? «Он мне сказал, я верный друг, и моего коснулся платья…» Да уж, коснулся, так коснулся! Лежание на диване в доме на Котельнической набережной по сравнению с этим – просто подростковое баловство! И Раж, зараза, туда же! Попробовал бы он во Франции к кому-то подкатить, сразу бы в суде оказался. А здесь, в России, конечно, секс на работе – ему кажется, что это обычное дело!

Оторвавшись от своих невесёлых мыслей, Арина наткнулась на ехидный взгляд секретарши Лёли.

– Ну, что, Фёдорова, догулялась? Уволил тебя господин Раж? Вижу, что да, вот-вот заплачешь. Платочек дать? – издевательски спросила Лёля.

– Не дождёшься, Лёлечка, не надейся, плакать я не буду, а ещё, пожалуй, приятелю своему скажу, он Ража в жабу превратит! – процитировав вслух фразу из известного фильма, ответила Арина. – «И тебя, Лёля, заодно», – про себя подумала девушка.

– И кто это у нас приятель? – с плохо скрываемым раздражением спросила Лёля. – Неужели волшебник?

– А приятель у меня Сергей Михайлов, только боюсь, что это имя вряд ли тебе что-то скажет, ты ведь экономические новости не читаешь, только «Figaro madame», – сказала Рина.

Хорошенькое личико секретарши омрачилось завистливым выражением, но внезапно, словно что-то вспомнив, Лёля насмешливо улыбнулась.

– Посмотрим, как бы он сам теперь в жабу не превратился. Весь Интернет переполнен сообщениями, а ты даже, видимо, не в курсе. Вот смотри, что пишут.

Все ещё не веря в плохое, Арина взглянула на новостную строку в Яндексе.

Буквы запрыгали у неё перед глазами, когда она увидела фразу:

«Бизнесмен Сергей Михайлов в крайне тяжелом состоянии госпитализирован в НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифософского».

Тремя часами ранее…

Михайлов встал из-за стола, чтобы поприветствовать своего давнего друга и однокурсника, а сейчас ещё и партнёра по бизнесу Егора Хлопушина.

Невысокого роста, имея обманчиво утончённую почти женоподобную внешность, Егор Александрович часто вводил клиентов в заблуждение. «Лопух, такого возьмём без шума и пыли», – то, что эта формула не работала по отношению к Егору, некоторые узнавали уже слишком поздно, когда Хлопушин хватал клиента стальной рукой, заставляя идти на невыгодные условия сделки. Мог даже и матюгнуться при случае, что очень сильно контрастировало с его почти ангельской внешностью.

Дружба Михайлова с Хлопушиным началась ещё в институтские годы и продолжалась по сей день. Завязалась она, кстати, при весьма малоприятных обстоятельствах, чуть не стоивших обоим карьеры: на вступительном экзамене по истории Хлопушин засомневался в какой-то дате и обратился к сидящему рядом Михайлову. Тот начал что-то подсказывать, а разгневанный экзаменатор попросил будущего олигарха выйти из аудитории. Тогда Хлопушин встал и признался, что на самом деле виноват он. Экзаменатор уже собирался выставить обоих, но, по его собственному признанию, в этот самый момент внутренний голос настойчиво попросил его этого не делать. Как вспоминали потом приятели – вернул за парту уже от двери. Оба благополучно поступили в институт, и с тех пор Михайлова и Хлопушина связывали крепкие дружеские отношения.

Поздоровавшись с Сергеем, миниатюрный Хлопушин буквально провалился в необъятных размеров кожаное кресло.

– Здравствуй, Егор, чай-кофе будешь?

– Ну какое кофе в пять часов вечера, а вот от чайку я бы не отказался.

– Егор, кофе – среднего рода, это когда растение, а когда напиток – мужского. Ты что, не помнишь, как в институте преподаватель приводил в пример анекдот, когда студентка филфака приходит в буфет. Да что я тебе рассказываю, у тебя самого жена отделение русского языка заканчивала.

– «Один кофе и один булочка», помню, помню, конечно, – с улыбкой произнёс Хлопушин. – «И, помыв голову новым шампунем, она выпила вьетнамский кофе, съела французскую булочку и отправилась в магазин за красивым тюлем – только так надо, товарищи студенты, говорить», – и это тоже помню. Старик, сейчас уже кофе-напиток тоже среднего рода, поверь. Только вчера с Наташей обсуждал.