Принц фальшивых героев - Владимир Брайт

В логове повелителя тьмы меня ожидал приятный сюрприз — встреча с Компотом и Билли, а также не очень приятный: сосулька, выбившая мне правый глаз в храме Кен, которую я так легкомысленно принял за продвинутое волшебство, оказалась самой что ни на есть настоящей. В этом я имел несчастье убедиться, когда проходил мимо зеркала в одном из огромных залов Антопца.

— Мне выбили глаз! — закричал я в ужасе, увидев в зеркале темный провал пустой глазницы.— Мне выбили глаз какой-то гребаной сосулькой!

Я уже настроился на затяжную истерику, но в логове могущественного некроманта, видимо, было не принято подобное выражение чувств, поэтому голос хозяина замка, прошелестевший в голове, быстро привел меня в чувство:

— Еще одно слово — и я лично позабочусь о втором.

Что мне всегда импонировало в по-настоящему харизматичных злодеях (крестных отцах мафии, какими их изображает кинематограф, или в повелителях тьмы вроде Антопца), так это феноменальная способность пугать людей, используя вполне обиходные фразы.

После того как мне пообещали выбить последний глаз, я резко замолчал и всю оставшуюся дорогу до апартаментов повелителя молча шагал, низко склонив голову и изо всех сил стараясь сдержать рвущийся из глубины сознания яростный крик. Впрочем, судьба всей нашей четверки, включая и кровососущую пиявку Клару, до сих пор была совершенно неясна. Расстраиваться из-за потери одного органа, когда на кону стоит жизнь, было не слишком-то разумно.

— Итак,— начал повелитель тьмы, когда все собрались в некоем подобии кабинета со стенами, испещренными зловещего вида письменами,— подведем итоги нашей кампании. Маги Кен разбиты и частично уничтожены. Они сохранили остатки былой мощи, но для восстановления всей схемы культа и обучения новых членов их «большой семерки» потребуется слишком много времени — и я успею найти и ликвидировать их всех. Выход из измерения открыт,— продолжал он,— и теперь мы можем избавиться от «Растворителя миров».

Честно говоря, мне была не слишком понятна цель этого собрания. Антопц ни внешним видом, ни тем более поведением не напоминал члена клуба анонимных алкоголиков, который в кругу товарищей по несчастью откровенно и без утайки делится всеми своими чувствами и переживаниями. Зоул, даже окончательно вылизавшись, все равно мало напоминал заинтересованного слушателя. Компот, я и Билли и без того были в курсе. Вот и получалось, что речь об успехах военной кампании могла быть интересна разве что Кларе.

— Вместо того чтобы излагать известные вещи, лучше бы это порождение тьмы рассказало, почему оставило нас без глаза,— внутренний голос полностью разделял мою точку зрения насчет абсурдности брифинга.

— А избавиться от «Растворителя миров» мы можем только одним способом,— как ни в чем не бывало, продолжал могущественный некромант.

Я затаил дыхание, отчаянно страшась услышать конец предложения.

— Девельтипиррованная пуливизация,— промурлыкала пума.

— Правильно.— В голосе Антопца не слышалось ничего, кроме сухой констатации фактов.

На ток-шоу «Кто хочет остаться в живых» был задан вопрос на миллион долларов, после чего из всех возможных вариантов талантливый Зоул выдал единственно правильный ответ: «Девельтипированная пуливизация».

— Простите, «девельтипированная» что? — переспросил я.

— Пуливизация,— ответила пума. И чтобы между закадычными друзьями не оставалось совершенно никаких недомолвок, повторила по слогам: — Пу-ли-ви-за-ция.

«А это очень больно?» — чуть было не поинтересовался я с подачи внутреннего голоса, но, к счастью, сумел сдержаться и спросил о другом:

— А как же мой глаз?

— Поверь мне на слово.— Большая кошка продолжала ласково жмуриться, будто в этом полутемном кабинете, пропахшем гнилью и еще бог знает чем, ярко светило солнце.— Твой глаз никоим образом не связан с пуливизацией.

Наверное, ей очень нравилось звучание этого слова, потому что она в очередной раз не отказала себе в удовольствии повторить его по слогам.

— Аспирин был прав, когда пугал нас безумием Зоула,— проскрипел внутренний голос, подрагивая от отвращения при повторном упоминании зловещей пуливизации.

— Можно вопрос? — Я решил, что, имея дело с двумя сумасшедшими колдунами, лучше изображать из себя прилежного и воспитанного пай-мальчика.

Антопц утвердительно кивнул.

— Я чуть-чуть помог вам справиться с магами Кен, ведь так?

— Ну-у... В некотором роде, да,— промурлыкал Зоул.— Не станем отрицать, что твоя помощь пришлась очень кстати.

— В таком случае, может быть, наша команда заслуживает хоть какой-нибудь благодарности за то, что не дала кануть в пропасть вашему измерению?

— А как же мои бесценные артефакты? — замогильным голосом прошелестел хозяин кабинета.

— Они помогли нам выжить,— нимало не смущаясь, ответил я, потому что терять все равно было нечего.— Но ведь вопрос не стоял так: сберечь артефакты ценой собственной жизни или позволить Кен убить всех нас и уничтожить Глов, но не потерять ни единой вещи.

— А знаешь... Ведь он прав,— неожиданно вступилась за меня пума.

«Зоул оказался не таким уж плохим,— с благодарностью подумал я.— Встал, так сказать, своей мохнатой грудью на защиту справедливости».

— Было бы невежливо не отблагодарить нашего юного друга,— задумчиво продолжала огромная грациозная кошка.

— Вот это другой разговор! — радостно воскликнул внутренний голос, приободренный поддержкой колдуна.

— Подожди, еще не вечер,— резко осадил я свое излишне впечатлительное подсознание.— В этом месте термин «отблагодарить» может трактоваться совершенно иначе, чем ты думаешь.

Не знаю и даже не могу представить, в каком направлении двигались мысли Антопца, этого ужасно древнего, пропитавшегося запахом смерти создания, но после непродолжительного раздумья[61] он наконец принял решение.

— Хорошо...— Повелитель тьмы был «добр» как никогда.— Мы забудем на некоторое время про утерянные предметы и даже более того я буду настолько щедр, что награжу вас двумя вещами.

Вся наша команда превратилась в сгусток внимания, ожидая продолжение речи.

— Первое. Я прощу исчезновение тех своих артефактов, которые были использованы по назначению, а не бездарно пропали.

— Ну-у, это неинтересно,— пропищал на задворках сознания голосок моей второй половины, который я немедленно задушил.

— И второе. Пары шприцов с сублиматором жизненной энергии будет более чем достаточно, чтобы привести в чувство воинов, павших на «Арене искупления».