Триумф рыцаря - Шеннон Дрейк

Аллан кивнул и переступил через порог.

– Эдуард собирает войско, но еще не готов его возглавить. Пемброк снова на марше. Ему стало известно, что Брюс расположился лагерем в Гэлстоне, где вы хотели к нему присоединиться.

– Да, похоже, готовится нападение.

– Это еще не все. Король Эдуард в Лейнеркосте. Он в ярости, но уверен, что Пемброк захватит Брюса, поскольку силы англичан намного превосходят силы шотландцев. И еще, создается впечатление, что его развеселила весть о замужестве леди Лэнгли. И хотя он отложил заключение брака по доверенности, но не отступился от этой мысли – как обычно, считает, что только он один олицетворяет закон. Но тем не менее он приказал церковникам разобраться в этом деле, чтобы потом не возникало вопросов. Эдуард не признает законности обряда – он считает, если свадьба совершается с подобной поспешностью, она не что иное, как фикция, и имеет единственную цель – одурачить монарха. А нас он считает кучкой варваров, которые тявкают, словно свора бессильных псов. И, заполучив леди Лэнгли, он намерен это доказать. Как только замок будет очищен от паразитов, он вместе с землями перейдет к сэру Роберту Невиллу.

Реакция английского короля нисколько не удивила Эрика.

Брак – всего лишь написанные чернилами слова. Его очень легко расторгнуть. И тем не менее такая перспектива, как и утверждение, что они не более чем кучка бессильных варваров, показались ему обидными. Но у Эрика были более срочные дела.

– Отвечать за замок я снова поручу Питеру. Ангус и Джаррет останутся с ним. А обученные солдаты поедут с нами. В сражении один предатель не представляет опасности, но может ослабить оборону крепости. Поход предстоит не из легких: город и крепость Эр в руках у англичан, а нам требуется скрытность – никто не должен знать, что мы идем в Гэлстон.

– Хорошо, – согласился Аллан, и они принялись разрабатывать маршрут и обходные пути на случай, если натолкнутся на разъезды противника.

Оставшись один, Эрик уселся перед камином и уставился на огонь. Он не мог понять, почему его так выводило из себя нежелание короля Эдуарда признавать его брак с леди Лэнгли. Эта женщина ничего для него не значила. Его жена и ребенок покоились в склепе в крепостном подвале, и он не мог их забыть.

А может быть, что-нибудь все-таки значила? Ему нравились их словесные стычки. Игрейния не лезла за словом в карман. Она не сторонилась больных, проявляла сострадание к раненым и была верна тем, кто хотел ей помочь. Он видел, как она отчаянно сражалась на дороге с бандитами, уважал ее гордость и даже бушевавшую в душе ярость.

И конечно, еще Лэнгли. Шла большая война, и Эрик не был уверен, что сумеет удержать то, что ему удалось захватить. А она была частью его добычи и поэтому считалась его собственностью.

Его не покидала мысль о сэре Роберте Невилле.

Игрейния заявила, что не желает выходить ни за кого замуж. Но окажись она в руках Эдуарда, и ей придется подчиниться монаршей воле. Она предпочтет Роберта ему – ведь тот родственник покойного мужа и верноподданный английского короля.

Эрик ненавидел Невилла – точно так же, как сэра Найлза Мейсона, того самого англичанина, который согнал их семьи на погибель в Лэнгли. Надутый индюк, смелый с детьми и женщинами, но удравший без оглядки при первых признаках болезни. А Невилл отдавал приказы, когда Эрик вернулся освободить родных – ведь к тому времени прежний хозяин замка был уже мертв. И по его приказу мертвых и больных держали вместе в ужасных клетках подвала.

Шотландец крепко стиснул деревянные ручки кресла.

Нет, он скорее умрет, чем позволит Невиллу что-нибудь у себя отнять.

В том числе женщину, которую англичанин так домогается.

Военный трофей.

Красивую черноволосую ведьмочку. Его военный приз. Его жену…

Глава 12

Английская армия была в три раза сильнее и представляла собой потрясающее зрелище.

С вершины Лондонского холма – конусообразной вершины, возвышавшейся над окрестностями, – Роберт Брюс со своими приближенными, среди которых были Роберт Дуглас и Эрик, наблюдал за передвижениями противника.

Армия, казалось, полыхала огнем. Солнце ярко отсвечивало на полированных стальных шлемах, кольчугах и латах. Щиты ловили льющиеся с голубого неба лучи и отражали их под всеми мыслимыми углами. Трепетали цветные вымпелы, развевались знамена, кони были украшены не хуже наездников, и над их сбруями колыхались роскошные плюмажи.

Похоже было, что на берег накатывают волны.

Брюс собрал всего несколько сот людей, но зато они прекрасно знали местность.

И еще они знали Лондонский холм. У его подножия проходила дорога, по сторонам которой раскинулась предательская трясина, которую не перескочил бы никакой конь. Люди Брюса прорыли траншеи и в три линии перегородили выход на простор из горловины. А затем стали их оборонять.

Ближе, ближе, еще ближе.

– Как их много, – пробормотал Роберт Брюс. – Согласитесь, очень красиво.

Джеймс Дуглас сплюнул в грязь.

– Как задница старого хрыча.

– Очень много, – повторил король. В свои тридцать с небольшим он был не только влиятельным человеком – он научился трезво мыслить, был стратегом, дипломатом и отважным воином.

– Нам потребуется все их оружие и доспехи, которые они оставят, когда полягут от наших мечей, – заметил Эрик.

– Все подберем, – ухмыльнулся король. – Они превосходят нас числом, зато у нас отличный боевой клич. И он нам поможет, как всегда. Ну, пора! – Он вскинул меч и начал спускаться по склону. – За Шотландию! За свободу!

Эрик и войско последовали за ним. И тут же прозвучал боевой рог англичан. Войска Пемброка пошли в атаку. Первая волна – конные ряды – накатила на защитников. Воины с пиками – смертоносная сталь наперевес. Но прежде чем хоть одно острие погрузилось в плоть, конские копыта угодили в канаву. Всадники рухнули на землю, а задние смяли передних. Те, кто не сломал шею в трясине, налетели на копья. В первые же секунды сражения его исход был предрешен.

Кони давили коней. Люди пронзительно кричали. Строй англичан безнадежно сломался, и в ряды нападавших ворвалась смерть – сотни человек утонули в первую минуту атаки.

Подоспела вторая волна, которая мчалась сразу за первой, но в это время, следуя приказу, из укрытий выскочили шотландцы с мечами, топорами, булавами, а кто-то подхватывал оружие павших врагов, и все яростно бросались на англичан.

Эрик прорубал себе путь мечом, и там, где он пронесся, всадники валились с коней, и их кровь растекалась по болотной тине. Рыцари в красивых латах корчились на земле, и по их телам шли шотландцы. На поле брани царил хаос. Огромные массы людей перемешались, и каждый понимал – надо биться до последнего и прикрывать спину товарищу, как товарищ прикрывает спину тебе. Все звуки заглушал звон стали.