Негодная певица и некромант за клавесином - Мстислава Черная

направить потоки, но вживую я жезлов не видела. Тот же учитель говорил, что жезлы одни из самых дорогих артефактов. У Дана явно непростой…

Навершие начинает светиться зелёным светом, на рукояти проступает орнамент. Дан резко взмахивает жезлом будто мечом срубает воображаемого врага. Из навершия вырывается острый луч, врезается точно над входом в склеп. На мгновение строение вспыхивает зелёным магическим огнём.

И всё заканчивается —  всполохи гаснут, Дан убирает жезл.

По-прежнему ничего плохого не происходит.

Дан, не боясь запачкать щёгольский плащ, наваливается плечом и сдвигает тяжёлу, похожую на плиту, дверь. Раздаётся скрип. В нос ударяет запах плесени. Странно… До замужества я каждый год в день Предков сопровождала родителей к родовому склепу. Мы зажигали свечи, символически приберались, оставляли подношение. Настоящую уборку несколько раз в год делали слуги, и от плесени, я знаю, обрабатывали. Так почему у Панвилей запустение?

В отличии от меня Дана ничего не смущает. Он подбрасывает к потолку яркий светлячок, проходится по лоскутам плесени равнодушным взглядом и входит в внутрь. Меня Дан не зовёт, но и не отсылает, поэтому я прохожу следом и с любопытством оглядываюсь.

Справа на возвышении покоятся два саркофага —  скорее всего, в них лежат основатель ветви и его супруга. Противоположная от входа стена сверху донизу в квадратных плитах с памятными надписями: имена, годы жизни, изредка упоминаются королевские награды. Моё внимание привлекает левая стена. От пола до потолка она украшена рельефным изображением Серебряной богини, покровительствующей королевской семье.

А вот Дану произведение искусства явно не интересно. Он наводит открытую ладонь на один из “квадратов”. Снова проверяет?

—  Карин, попробуешь? —  окликает он меня.

—  Да. Что нужно делать?

— Ничего особенного. Попробуй пропустить через себя немного некроэнергии и направь её в саркофаг. Представь. что некроэнергия —  это продолжение твоей руки, и ты пытаешься ощупать пространство.

—  Что я должна почувствовать?

—  Не должна… Знаешь, как маленькие дети знакомятся с миром, хватая всё подряд? Половина начинающих некромантов вообще ничего не чувствует ни с первого, ни со второго, ни с пятого раза.

—  Просто попробовать, —  подытоживаю я. —  Ага…

Втянуть некроэнергию не составляет труда, я её в склепе хоть вёдрами черпай. Дан внимательно следит. Раз молчит, значит, критических ошибок я не совершаю.

Пропустить энергию через себя и направить дальше тоже легко. Хм? Просто так направить и отпустить нельзя, правильно? Нужно делать также, как Дан показывал с магией переноса. Интересно.

—  Ты действительно молодец, Карин. Поняла, в чём подвох с первой попытки.

—  Это же очевидно.

—  Не для всех.

Только вот на этом мои успехи заканчиваются. Почувствовать, что за памятной плитой саркофаг и внутри останки не получается.

Дан отходит к противоположному краю и начинает очень быстро работать. В его руках снова жезл. Я, забыв о задании пробовать, стою и смотрю, как Дан укладывает сквозь плиту заклинание за заклинанием, сплетает чары. Чёткие выверенные движения, сосредоточенность на действиях. Кажется, Дан даже не моргает.

Наблюдать за ним очень интересно.

Я отхожу от стены подальше, но чтобы не бездействовать, пробую направить некроэнергию в пол. Снова безрезультатно, я ничего не ощущаю, кроме одного —  энергия утекает.

За каких-то полчаса Дан завершает накладывать защитные чары на все захоронения в стене. Остаются последняя памятная плита, два саркофага на возвышении и второй склеп.

Всё тихо, спокойно. Я успела забыть тревогу, расслабиться. Именно поэтому на тихий скрип я не реагирую. Мало ли… Я лениво поворачиваю голову, и увиденное не сразу доходит до сознания.

Крышка саркофага медленно сдвигается, а из щели высовывается кисть скелета. Ни намёка на плоть, только выбеленные “костянкой” фаланги. Дан всё ещё сосредоточен на работе, а до меня доходит слишком медленно. Неужели “костянка” способна поразить так быстро? Защита была снята на моих глазах…

—  Дан…

Получившейся щели хватает, чтобы скелет высыпался наружу бесформенной грудой костей, но уже мгновение спустя кости собираются.

Слишком быстро для “костянки”.

Глава 49

—  Однако, —  Дан не выглядит встревоженным, а вот озадаченным да.

Я пячусь, хотя видимой угрозы нет. Бодро собравшись, скелет резко теряет прыть и начинает заторможенно раскачиваться. Может, всплеск —  это норма?

—  Ты же говорил…

—  Я говорил, что защитил кладбище, —  раздражённо перебивает Дан. —  Яочистил территорию от избытка некроэнергии и наложил защиту на стену, чтобы скелеты, если вдруг встанут, не могли выйти.

—  Дан, я не о том. Разве не странно, что скелет встал настолько быстро? Не может быть, что кто-то искусственно ускорил заражение?

В ответ Дан сплёвывает очередное ругательство, морщится, ничего не поясняет.

Со второго саркофага крышка сдвигается почти бесшумно, в щель, как и в первый раз, протискивается кисть. Крышка сдвигается ещё больше. Пока второй скелет выбирается, первый, качнувшись, делает первый шаг к выходу. Всё правильно —  живые люди поражённым “костянкой” скелетам не интересны. Мы для них не больше, чем досадная помеха на пути, этакий предмет мебели, который приходится долго и печально обходить.

Второй скелет ссыпается на пол грудой костей и начинает собираться.

С очередным ругательством Дан выходит вперёд.

—  Упокоение отдельная услуга, —  поясняет он причину своей злости. —  Но не в нашем случае.

Ну да, поражение “костянкой” произошло после того, как Дан снял защиту, то есть формально вина на нас.

Уйти первому скелету Дан не позволяет —  окутывает его зелёным облаком, и тот безвольно замирает. Кости стремительно теряют неестественную белизну. Дан жезлом направляет второй поток магии на крышку саркофага, и та приподнимается, чтобы скелет мог вернуться туда, где и должен лежать.

Продолжая удерживать крышку, Дан отпускает скелета и взмахом пальцев, будто дирижёр, направляет в саркофаг новое облако. Я без подсказки догадываюсь проследить, что происходит —  Дан очищает саркофаг от некроэнергии. Скелет за это время успевает впитать остатки магии и сложиться той самой грудой ни на что не годных костей. Дан заставляет их подняться в воздух и вернуться в саркофаг.

Что Дан делает дальше, я не вижу. Точнее, я вижу всполохи магии, но подходить и выяснять, что именно происходит, меня совершенно не тянет.

Между тем второй скелет утверждается на ногах и, пошатываясь добирается до стены. Наткнувшись на преграду, он ненадолго замирает и бестолково пробует боднуть стену второй раз. Сдавшись, скелет разворачивается и делает несколько шагов обратно.

Дан всё ещё занят, а скелет поворачивает и уверенно приближается к выходу.

Наверное, я не должна его выпускать?

Идеально чистые, белые до блеска и словно бы покрытые лаком кости