Скандальные разводы - Елена Доброва

Роже Вадим. Соблазнитель от Бога

Кинокритики всех стран утверждали, что Роже Вадим, французский режиссер, как никто другой, умел создавать невыразимо очаровательные фильмы, которые, безусловно, стали фильмами эпохи. В каждом его творении непременно принимала участие очаровательная юная дебютантка. Вероятно, Роже Вадима можно с полным правом назвать современным Пигмалионом, потому что он умел разглядеть настоящую красоту, которую затем признавал весь мир. Сама же красота не могла устоять перед неотразимым создателем и очаровывалась им. Он был романтичен в своем отношении к женщинам, и в этом виновата скорее всего его русская кровь. Роже Вадим – это псевдоним Вадима Племянникова, сына русских эмигрантов.

Первой женой режиссера была Брижит Бардо, второй (гражданской) – Катрин Денёв, третьей – Джейн Фонда. Всего у Роже Вадима было официально зарегистрировано четыре брака, и, соответственно, он имел четверых детей от разных матерей.

Таким образом, замечательный мастер кинематографа гениально срежиссировал и собственную жизнь, в которой был идеальный подбор красивейших актрис и которая завершилась так печально и неизбежно. Он не дожил до весны, которую любил так страстно, и до первых бутонов, напоминавших ему, вероятно, всех его любимых. Ведь женщин он воспринимал как прекрасные цветы.

О Роже Вадиме писали как о «соблазнителе лучших девственниц мирового кинематографа». Режиссер в любовных делах ощущал себя первооткрывателем. В каждом таком юном «бутоне» он умел разглядеть никем до него не открытую и не разгаданную красоту. Невинность его покоряла, и он умел довести ее до совершенства. Говорили, что Вадим обладал сверхъестественным чутьем на женщин, которые в будущем обещали стать секс-символами. И он не мог устоять перед ними: красиво их соблазнял и давал роли в своих кинолентах, а потом его «лучшие девственницы» превращались в звезд мирового кинематографа, они становились национальными символами. А самое главное – ни одна из жен или любовниц Роже Вадима никогда не говорила о нем ни единого плохого слова. О таком не мог мечтать даже легендарный Дон Жуан.

Роже был по-мужски кокетлив и в меру тщеславен, а потому ему нравилось представлять себя в образе некоего демона-искусителя. Когда он издал книгу своих воспоминаний, ее заглавие звучало наивно-хвастливо: «Воспоминания дьявола». На обложке красовался сам неотразимый искуситель, черноглазый, с эффектными черными бровями, в обтягивающем черном свитере. Да, в таком обличье он действительно заставлял читателя невольно вспоминать о падшем ангеле Люцифере.

И все же это была только мальчишеская бравада. Люцифер был чересчур мрачным образом. Гораздо больше Роже Вадиму подошла бы роль пушкинского, русского, Дон Гуана, истинного поэта, который мог говорить такой невинности, как Катрин Дорлеак: «Вас полюбя, люблю я добродетель», а о неизвестной подруге вспомнить внезапно словами: «Инеза? Черноглазая? О, помню…»

Будучи сам сладострастным, Вадим любил только таких героев, и большинство его фильмов посвящено им – Вальмону, Казанове, маркизу де Саду… Роже ни в коей мере нельзя было назвать дьяволом-соблазнителем, потому что он обладал редким талантом любить. Когда он был влюблен по-настоящему, он был верен избраннице и являл собой образец целомудрия. Этой своей верности Вадим нисколько не стеснялся и честно писал, например, в мемуарах: «Мы с Брижит хранили друг другу верность все годы нашего брака. Ведь тогда было совсем не то, что сейчас».

Вероятно, и старомодность его в вопросах любви была поэтичной по-русски, со всеми приметами русского понимания любовных отношений: невеста должна быть целомудренной, родители – представлять собой высший авторитет, взаимная верность в браке – являться непременным условием. Верность вообще была для него свята, и он хранил ее до угасания чувства любви, до полного разрыва.

Правда, некоторое время Вадиму приходилось надевать на себя маску циника. Он выяснил, что подобный образ котируется гораздо выше, нежели имидж благородного идальго, поэтому оставалось только удачно распродавать себя. Именно из-за этого так перепугалась сначала Джейн Фонда, наслышанная о бесконечном цинизме французского режиссера. Поэтому, когда Вадим попытался предложить ей роль в своем фильме, американка Джейн дала ему решительный отпор, причем в самой жесткой форме. Она даже побоялась говорить с ним и передала записку через своего агента: «Мисс Фонда не видит никакой возможности сотрудничества с господином Вадимом».

И все же личное знакомство состоялось: видимо, вмешалась сама судьба, и Фонда не смогла устоять перед неотразимым очарованием Вадима. Она была буквально опьянена им. Она не могла не влюбиться в него. Но это произошло уже позже.

Вадим действительно опьянял. В своих чувствах он был искренним, и ни одна женщина не могла справиться с подобным накалом. Нельзя сказать, что свой талант Вадим использовал лишь для того, чтобы соблазнять. Он в равной степени был соблазнен и опьянен сам – то 15-летней Брижит Бардо, то 17-летней Катрин Денёв, то 19-летней Аннет Стройберг. Каждый раз он был влюблен искренне.

Карьера Вадима началась в первой половине 1950-х годов. Он работал репортером в журнале «Пари матч» и не имел за душой ничего. Единственным его богатством были молодость и красота. К слову сказать, Вадим, как истинный русский, ничего не умел копить, откладывать на черный день. Ему это было просто не свойственно. Даже когда деньги появлялись, и в большом количестве, он исхитрялся раздавать все до копейки то друзьям, то женам, то подругам, то детям.

В 1952 году Вадим познакомился с Брижит Бардо. Она была уже довольно известной, поскольку дважды ее фотографии появлялись на обложках популярного женского журнала «Элль». Фотографам нравилась симпатичная девочка, которая буквально излучала радость жизни. На одной из таких обложек Вадим и увидел очаровательную Брижит. Поскольку он работал журналистом, то для него не составило большого труда познакомиться с Бардо. Уже с первой встречи, с первого взгляда они были влюблены друг в друга.

Брижит родилась в достаточно обеспеченной буржуазной семье. Ее родителям совершенно не подходил какой-то неизвестный Вадим Племянников. Однако Вадим проявил поразительное упорство, уговаривая родителей любимой в течение трех лет. Они сдались только тогда, когда их дочери исполнилось 18 лет.

Он добился своего: свадьба состоялась. Она была именно такой, как мечталось родителям Брижит: очень приличная, откровенно буржуазная, с гражданской регистрацией в мэрии, с ужином в родительском доме и церковным бракосочетанием на следующий день.

Были и гости – друзья Вадима, журналисты из «Пари матч». Все они пришли облаченные в смокинги. Это обстоятельство сильно стесняло молодых людей, и они были похожи на стайку неловких пингвинов, вели себя необычно тихо, держали в руках свои фотоаппараты и ждали Вадима у лифта, а тот, спустившись к ним, начал в подробностях рассказывать, как провел ночь в доме родителей Брижит.

Как оказалось, вся семья отужинала в приличной обстановке за неспешным церемонным разговором, после чего для Брижит настало время отправляться в свою комнату. Естественно, Вадим рванулся вслед за ней. Однако не тут-то было. Не прошел он и одного шага, как был решительно остановлен отцом Брижит. «В моем доме между вами ничего не произойдет, – безапелляционно заявил родитель. – По крайней мере до того, как вы станете женаты официально». Услышав такие слова, Брижит обернулась, и вместе с Вадимом они хором воскликнули: «Но ведь мы уже женаты!». «Ничего подобного, – сказал отец. – Я ничего не хочу и слышать о вашей близости до тех пор, пока брак не будет освящен в церкви». Конечно, наивный отец и предположить не мог, что Вадим и Брижит уже много раз встречались в фотостудиях, однако он был непоколебим, а потому Вадим, женившись наконец на своей красавице, первую брачную ночь провел, ворочаясь в гостиной на софе, в полнейшем одиночестве.

Брижит и Вадим очень любили друг друга, и главное – они были честны друг с другом: были вместе, пока любили, и расстались, когда разлюбили. Брижит ласково называла Вадима Ва-Ва, а он ее – Бри-Бри. Через 40 лет Брижит Бардо искренне говорила: «Вадим был не просто моей семьей, он был моим братом по крови». Они сделали друг друга, они стали знамениты благодаря друг другу. Их брак был нежным и пламенным, но отношения искренней дружбы сохранились между Брижит и Вадимом даже после того, как их брак исчерпал себя. Уже будучи свободными от брачных уз, они вместе работали в пяти фильмах. Единственным отличием от других женщин являлось нежелание Бардо иметь от Роже детей.

Поэтому дети у них так и не появились. Возможно, впоследствии Брижит горько пожалела об этом, и это было заметно во время ее присутствия на похоронах Вадима. Она выглядела безнадежно одинокой, тогда как все остальные жены режиссера пришли с его детьми, ставшими для них единственным воспоминанием о нем. У Брижит же не было ничего, только фильмы и память о прошлом…