Черная вдова. Шаттам - Максим Шаттам

Под столом лежал еще один большой осколок.

Она открыла холодильник, выпустив в коридор луч желтоватого света. Прищурившись, молодая женщина достала бутылку с апельсиновым соком. Затем закрыла холодильник и прислонилась спиной к дверце.

Сок ледяным потоком разлился по ее телу. Ей показалось, что она могла проследить весь его путь.

Она стояла у холодильника и пила, с трудом переводя дыхание после каждого глотка.

Потом она поставила бутылку на стол и направилась к туалету на первом этаже: так она не разбудит Криса.

Чтобы воспользоваться полумраком гостиной, она оставила дверь приоткрытой. Если бы она зажгла свет, он бы больно ударил по глазам. Диана помочилась и едва не заснула на стульчаке.

Зайдя на кухню, Диана обратила внимание на то, что в доме Бимов темно и тихо. Все спали.

За спиной Дианы силуэт медленно спускался по лестнице. Он шел к ней.

Диана потянулась, заведя руки за голову.

Силуэт был уже внизу.

Вспомнив, что она не убрала бутылку с соком, Диана открыла холодильник, зажмурилась и убрала сок.

Она закрыла дверцу.

Силуэт исчез.

Диана облизала губы. Теперь можно вернуться в постель.

Ее ступня опустилась на осколок стекла, и Диана вскрикнула от боли и удивления. Она схватила ногу и разразилась бранью. В темноте не было видно, на что она наступила, но на кафельном полу уже образовалось темное пятно, которое продолжало увеличиваться.

Диана нащупала осколок стекла, застрявший в подошве ноги. Она потянула за него и сморщилась от боли.

Нужно промыть рану.

Теперь она окончательно проснулась.

Чтобы не пачкать пол, она завернула ногу в бумажное полотенце и вышла из кухни.

Вдруг Диана наступила на что-то влажное и теплое. Она вздрогнула. Вокруг царил непроглядный мрак. Она не сразу поняла, что это было. Она увидела несколько темных пятен, в том числе на ступенях.

Кровь.

Она в замешательстве покачала головой.

Потом услышала хрип.

Диана почувствовала, как страх, вынырнув из мрака, набросился на нее и парализовал ее тело. Она больше не владела собой.

Внутри все оборвалось.

В темноте рядом с ней кто-то стоял.

Вдруг перед ее глазами мелькнула чья-то рука.

Диана не сдвинулась с места, когда в ее горло вонзился нож.

Ее вселенная превратилась в ужас и боль.

49

Ллойд Митс отправил машину, которая должна была встретить Бролена при выходе из больницы. Нападение на частного детектива и Аннабель придало делу новый оборот.

Кроме того, из лаборатории только что пришел факс: волосы, которые Аннабель обнаружила в своей постели, принадлежали Линдси Морган, последней жертве, найденной под мостом водопада Малтнома.

До сих пор Тревор Гамильтон оставался идеальным подозреваемым.

Теперь пришлось все начинать заново.

Митс остановился возле кофе-машины. В зале для отдыха он заметил Ларри Салиндро.

— Ларри? Как дела?

Вид у Салиндро был неважный: небритые щеки, темные круги под глазами. Он сидел, уставившись в пол.

С трудом очнувшись, он поднял голову:

— Что? А, все в порядке…

Это было так на него похоже. Два дня назад Ларри похоронил брата, и совсем об этом не говорил. Несомненно, он провел вечер с молодой вдовой и детьми, стараясь их поддержать.

Митс взял стакан с кофе и протянул его Ларри.

— Ларри, сегодня утром я проведу совещание по поводу нашего расследования, хочу устроить что-то вроде мозгового штурма. Я чувствую, что мы сбились с пути, нам необходимы новые идеи. Если хочешь прийти…

— Джош там будет?

— Да, но не официально.

Ларри поднялся, посмотрел коллеге в глаза и устало улыбнулся:

— Знаешь, я уже сомневаюсь, что его когда-нибудь поймают…

— Их поймают, Ларри, это лишь вопрос времени.

Митс вернулся в большой зал, служивший кабинетом ему и инспекторам, которые занимались этим расследованием, и немного прибрался в нем. Бролен приехал последним. С ним была Аннабель. Митс так и предполагал. После всего, что произошло, она имела право высказать свое мнение.

Вместе с Салиндро собравшихся было восемь. Они расселись и повернулись в сторону Ллойда Митса.

— Вы все знакомы с этим делом, — начал он, — я не буду вдаваться в подробности. Вы знаете, что произошло позавчера ночью в доме Бролена. Скажу только, что по Портленду разгуливает сумасшедший и подбрасывает в дома опасных пауков. Также преступник крадет женщин, тела которых опустошает и заворачивает в кокон из паучьего шелка. Расследование вывело нас на Тревора Гамильтона, ДНК которого соответствовало ДНК спермы, найденной в горле женщин. Женщины были полностью выбриты, что тоже немаловажно. Как вы понимаете, у нас возникла проблема в связи с нападением на дом Бролена. Действовал не подражатель, поскольку волосы, найденные в постели Аннабель, принадлежат Линдси Морган. Более того, теперь мы знаем, как убийца проникал в дома жертв среди ночи так, что мужья ничего не слышали.

— Он их усыплял? — спросил один из инспекторов.

— Да, он вводил в их организм вещество на основе тетродотоксина. В предельно малом количестве, ровно столько, чтобы продлить и углубить сон. Мужья просыпались через несколько часов с легкой головной болью.

— Они приходили в себя сами, без посторонней помощи? — с удивлением спросил Баленджер, другой инспектор.

— Да, и, судя по моим данным, это возможно. Судмедэксперт и токсиколог сказали, что все дело в дозе. Наш убийца отлично в этом разбирается, что наводит на мысль о том, что около года он проводил разнообразные тесты.

— Тесты? Как вы об этом узнали?

Митс выглядел смущенным.

— То, что я вам скажу, не должно выйти за стены этого кабинета. В прошлом году в морге произошел трагический случай, связанный с применением тетродотоксина. Думаю, наш убийца практиковался, чтобы найти подходящую дозу. В тот раз доза оказалась чрезмерной, и человека сочли мертвым, поскольку все признаки смерти были налицо. Однако он пришел в сознание во время вскрытия, вероятно, вследствие шока.

В кабинете раздались удивленные возгласы.

— Последний факт пока должен оставаться между нами. Вернемся в настоящее. Тревор Гамильтон в коме, так что тридцать шесть часов назад он никак не мог проникнуть в дом Джошуа Бролена. Однако преступление было совершено по той же схеме, вплоть до мелочей: тот же яд, волосы предыдущей жертвы. — Помолчав, Митс добавил, глядя на Бролена: — Знаю, ты не веришь в эту теорию, но совершенно ясно, что преступников двое. Тревор Гамильтон и кто-то еще. Что ты об этом думаешь?

— Факты говорят сами за себя. Наверное, я ошибался, — признался Бролен. — С самого начала личность преступника казалась мне расплывчатой, неуловимой. Я не понимал, к чему он клонит, не понимал, что означает его любовь к паукам, чем для него важна вода. Я ошибся. Когда он рассказал, где искать первый труп, я решил, что он хочет общаться с вами. Ему было важно, чтобы мы нашли жертву. Он указал нам, по какому следу идти, а теперь бросил посреди дороги.

— Чтобы проверить нас? — прервал его инспектор по имени Кивтц. — Убедиться, что мы способны за ним следовать?

— Возможно, — ответил Бролен. — Теперь я думаю, что все это могло быть ему безразлично, и он просто хотел показать, что приступил к делу. Потом ему оставалось только продолжать в том же духе, а больше его ничто не интересует. С одной стороны, он старается убить как можно больше человек, рассыпая по городу пауков, а с другой, нападает на определенных людей, которых убивает лично в соответствии с четким ритуалом, и эти убийства каждый раз связаны с пауками.

— Значит, нужно искать человека, который коллекционирует пауков, специалиста или любителя… или как их там называют…

— Арахнофила, — подсказал Бролен. — Действительно, искать следует в этом направлении. Потому что все это мог сотворить только человек, обладающий глубокими познаниями в данной области.

— А что, если паук имеет символическое значение? — предположил Митс. — Кто-нибудь из вас знает, что символизирует паук?

Никто этого точно не знал.

— Страх? — предположил Тим Алстинг, один из инспекторов.

— В греческой мифологии прародительницей пауков считается женщина по имени Арахна, — объяснила Аннабель. — Я не очень хорошо помню всю историю, но, по-моему, она была крестьянкой, умелой вышивальщицей и ткачихой. Она гордилась своим мастерством и даже осмелилась вызвать на состязание саму Афину. Работа Арахны оказалась красивее вышивки Афины, и разъяренная богиня превратила ее в паука, обреченного вечно плести свою паутину.

— Может быть, убийца считает себя несправедливо обреченным на что-либо, как Арахна, — ответил Бролен, подняв палец.

— Думаешь, он может быть бывшим заключенным? — спросил Ллойд Митс, записав что-то в свой блокнот.