Загадка Скалистого плато - Юрий Ясько

— Смотрительница музея в городе Д. поведала мне, что Луцас интересовался вами.

Заров на какой-то миг втянул голову в плечи, тут же распрямился и горделиво сказал:

— Ничего странного, мною многие интересовались. Не зря портрет в музее находится. Тем более, что Луцас художником был. Может, он возжелал, чтобы я ему позировал?

— Откуда вам известно, что он занимался рисованием?

Заров сложил брови «домиком», с иронией в голосе ответил:

— Так вы же сами мне сказали, батенька!

Как же тогда Борис не насторожился! Ведь Заров допустил прокол: Туриев никогда не говорил ему, что Луцас — художник. Вот оно, одно из недостающих звеньев в построении версии.

Борис обратился к Мадине:

— Ты сегодня в ночную смену идешь?

— Да.

— У меня к тебе просьба: надо одного нашего товарища каким-то образом поместить в сарае.

— Наблюдать за Георгием Николаевичем? — серьезным тоном спросила Мадина.

— Но как это сделать, чтобы Заров ничего не заподозрил?

— Очень даже просто, — оживилась Мадина, — пусть ваш товарищ вроде как приедет к нам из села — наш родственник. Хорошо бы на мотоцикле.

— Почему на мотоцикле? — Туриев улыбнулся.

— А как же? Поставит его в сарай, будет с ним там возиться.

К нам иногда мой двоюродный брат приезжает, так он из сарая не выходит — все время свою «Яву» разбирает, собирает, мажет, вытирает.

Туриев вызвал Сабеева Мишу, объяснил ему задачу.

Через десять минут Миша и Мадина помчались на мотоцикле домой.

Давно известно, что следственная версия, как процесс мышления, строится на основе фактического материала. Сама версия — отражение этого материала в сознании следователя. И надо было ему, Туриеву, позаботиться о том, чтобы заполучить «пальчики» Зарова. Вермишев будет упрекать. Но за дни следствия много сделано, собранных материалов достаточно, чтобы приступить к построению окончательной версии.

Остается роль Васина во всем этом деле. Какова она? И вообще, имеется ли хоть какая-нибудь связь между Заровым и Васиным? Судя по всему, они не знакомы лично. Но разве можно так думать? Если скрывают — значит, есть для того причины. Интересно, имеется ли портсигар и у Зарова? Если да, — причастность всех троих — Луцаса, Зарова и Васина — к одному делу, пусть призрачно, но просматривается.

Раздался телефонный звонок. В трубке — голос Сабеева:

— Борис Семенович! Заров вышел из дома, направился к трамвайной остановке, звоню из автомата. Что прикажете делать?

— Если сядет в трамвай, — садись и ты. Словом, глаз с него не спускай.

— Пересек трамвайную линию, вошел в химчистку. Буду ждать, пока выйдет…

— Не теряй его из виду. Иди за ним.

— Заметано! — На том конце провода раздался щелчок.

Судя по всему, Заров чувствует себя в полной безопасности: скрыться не пытается, все время на глазах у соседей по дому, по двору. А, собственно говоря, почему он должен ощущать опасность? Туриев никакого повода к этому пока не дал. Что касается их бесед, — они носили корректный характер интеллигентных людей. Заров даже прилагал усилия, чтобы разжечь у Туриева интерес к Скалистому плато.

В кабинет вошел дактилоскопист, виновато склонил голову.

— Прибор полетел. Придется подождать, товарищ Туриев.

Борис не сразу понял, в чем дело. В мозгу застряло слово «подождать».

— Чего подождать? — переспросил он.

— Результата. Не могу пока сравнить отпечатки, прибор полетел.

— Досадно, — протянул Борис.

— Вызвал мастера. Пока приедет… Один мастер на всех. У меня все. — Селезнев быстро удалился, что-то бормоча про себя.

В шестом часу позвонил Сабеев:

— Мой подопечный полчаса назад навестил меня.

— То есть?

— Приходил в сарай, копался в деревянном ларе, потом готовил спиннинг: менял крючки. Песню мурлыкал: «Шаланды полные кефали…» Сейчас сидит на балконе, чай пьет.

— У тебя все?

— Почти.

— Как понимать?

— Есть хочется.

— Сейчас позвоню Мадине, если ты такой стеснительный, попрошу покормить тебя.

— Годится! В напарники кого-нибудь пришлёте?

— Перхуна Игоря. Устраивает?

— Жду!

Вермишев пришел в восемь вечера, вызвал Туриева. Дмитрий Лукич сидел на диване, массажировал толстыми пальцами кожу головы, недовольно бурча:

— Пропал день. Так и не решили, как вести борьбу с наркоманией. Этой напасти у нас почти нет… — Вермишев ткнул указательным пальцем вверх. — Некоторые договорились до того, что предложили изъять из кодекса статью о лечении лиц, употребляющих наркотики. И по-своему правы: коль нет наркоманов — кого лечить? Ну, да ладно… Как идут твои дела?

— Во-первых, спасибо вам и Мадине.

— Принимаю благодарность. А что во-вторых?

— Прибор полетел, не могут сравнить отпечатки. Надо ждать.

— Иди к себе. Отдохни, черт тебя побери! Я разбужу, если уснешь.

Туриев ушел к себе, прикорнул в углу дивана.

Сон навалился внезапно. Каким-то особым чувством Борис сознавал, что спит, но мозг подавал еще какие-то сигналы. Внезапно загремели колокола. Туриев моментально проснулся. Это — не колокола, это — звонок прямого телефона.

— Зайди! — голос Вермишева прозвучал хрипло, сдавленно.

Туриев удивился выражению лица Дмитрия Лукича: на нем была написана растерянность. Никогда еще Туриев не видел Вермишева таким.

— Совпали… Отпечатки. Кружка и примус. Заров. Немедленно к нему! — Вермишев вызвал дежурную машину МВД. — Кто на наблюдении?

— Сабеев.

— Вооружен? Хорошо. Езжай. — Дмитрий Лукич взял трубку прямого телефона: — Филиппов? Немедленно по фототелеграфу передайте отпечатки в центральную дактилотеку МВД. Ждем результата как можно быстрее.

К двери квартиры Зарова подошли втроем. Туриев нажал на кнопку звонка. Звонили так часто, что на металлическую трель вышли соседи.

— Будем взламывать, — сказал Туриев, — вам придется стать понятыми, — обратился он к вышедшим из своих квартир двум мужчинам и Мадине.

В комнате никого не было. Под легким ветром поскрипывала несмазанными петлями створка окна. Сабеев виновато протянул:

— Кто бы мог подумать? Ушел. Погасил свет в полночь. Я подумал: лег спать. Вышел во двор, сел у сарая на лавочку, покурил… Ничего подозрительного. Один раз зашел в сарай ненадолго, сигареты кончились.

— За окном, что выходит на улицу, наблюдали?

— Да.

Как же Заров мог уйти? Через балкон и чужую квартиру? Или Сабеев просто зевнул, заснул на несколько минут.

— Сабеев, проверь, кто в той квартире, может, хозяев нет.

Эх, раньше надо было проверять. Вот к чему приводит неуверенность!