Корона мечей - Роберт Джордан

– Милорд Дракон... – Вначале это был придушенный шепот, но постепенно голос окреп, в нем отчетливо зазвучало отчаяние. Казалось, Колавир забыла обо всех присутствующих. – Я соблюдала все установленные вами законы, отстаивала вашу политику. Даже если она шла вразрез с древними законами Кайриэна, со всеми его обычаями. – Вероятно, Колавир имела в виду те кайриэнские законы, которые позволяли вельможам безнаказанно убивать фермеров и ремесленников. – Милорд Дракон, вы вправе распоряжаться Солнечным Троном. Я... знаю это. Я... я была не права, решившись занять его без вашего позволения. Но я имела права на него, по рождению и по крови. Если мне следовало получить его из ваших рук, тогда дайте его мне, дайте своей рукой. Я имею на это право!

Ранд просто глядел на Колавир, ничего не говоря. Он, казалось, прислушивался к чему-то другому, не к ней.

Перрин прочистил горло. Почему Ранд медлит? Пусть все, что должно быть сделано, будет наконец сделано. Тогда он уведет Фэйли туда, где они смогут поговорить.

– Ты имела право убить лорда Марингила и Благородного Лорда Мейлана? – требовательно спросил Перрин. В глубине души он нисколько не сомневался в том, что это дело рук Колавир; они были ее основными соперниками в борьбе за трон. Или она, или они – так стоял вопрос. Почему Ранд замер как вкопанный и молчит с таким странным видом? Ему не хуже Перрина известно обо всем. – Где Берелейн?

Не успело это имя сорваться с его уст, как Перрин тут же пожалел об этом. Фэйли, все еще сохраняя спокойное выражение лица, бросила на него один-единственный взгляд, но от этого взгляда могла бы вспыхнуть вода. Недаром говорится, что ревнивая жена подобна беспокойному шершню в тюфяке. Как ни остерегайся, все равно ужалит.

– Вы осмеливаетесь обвинять меня в этом гнусном преступлении? – возмутилась Колавир. – У вас нет доказательств. И не может быть никаких доказательств, ведь я невиновна! – Внезапно она, казалось, осознала, где находится, – окруженная толпой теснившихся среди колонн благородных, которые все видели и слышали. Что бы о ней ни говорили, мужества ей было не занимать. Выпрямившись, Колавир посмотрела прямо в глаза Ранду, стараясь не откидывать голову слишком далеко назад. – Милорд Дракон, девять дней назад на восходе солнца я была коронована и стала королевой Кайриэна в соответствии с законами и обычаями Кайриэна. Я сдержу клятву верности вам, но я – королева Кайриэна. – Ранд по-прежнему молча глядел на нее. И с ним что-то происходило, как казалось Перрину. – Милорд Дракон, я – королева, если, конечно, вы не сочтете возможным попрать все законы.

И снова ответом ей было молчание Ранда и его немигающий взгляд.

Что с ним такое творится? – в ужасе подумал Перрин.

– Выдвинутые против меня обвинения ложны. Это безумие! – Молчание и пристальный взгляд Ранда. Колавир сделала беспокойное движение головой. – Анноура, мне нужен твой совет! Анноура, подойди! Помоги мне!

Перрин подумал, что она обращается к одной из своих фрейлин, но на женщине, которая вышла из-за трона, не было полосатых юбок. Широкоскулое лицо с большим ртом и похожим на клюв носом, в обрамлении длинных тонких темных косичек, повернулось к Ранду. К удивлению Перрина, Хавьен издал странный горловой звук и ухмыльнулся. У самого Перрина волосы на голове зашевелились.

– Я не могу сделать этого, Колавир, – с тарабонским акцентом произнесла Айз Седай, поправляя шаль с серой бахромой. – Боюсь, я позволила тебе неправильно истолковать мое отношение. – Глубоко вздохнув, она добавила: – В этом... В этом нет необходимости, мастер ал’Тор. – На мгновение в ее голосе послышались слегка неуверенные нотки. – Или милорд Дракон, если предпочитаешь. Я не питаю к тебе зла. Если бы это было не так, я нанесла бы удар прежде, чем ты узнал о моем присутствии.

– И от тебя осталось бы мокрое место, если бы ты это сделала. – Голос Ранда звучал холодно-спокойно, лицо казалось почти кротким. – У меня ты не найдешь защиты. Кто ты? Почему ты здесь? Отвечай! У меня вообще на исходе терпение к вашему... к вашей сестре. Или желаешь, чтобы тебя отволокли в айильский лагерь? У меня есть кому сделать это. Готов поспорить, Хранительницам Мудрости нетрудно будет заставить тебя разговориться.

Эта Анноура явно соображала быстро. Ее взгляд метнулся сначала к Айраму, потом в проход, где стояли Аша’маны. И она поняла. Наверно, именно их он имел в виду, мужчин в черных мундирах, с беспощадными лицами, равнодушных ко всему, кроме свечения вокруг нее и Ранда. Молодой Джахар смотрел на нее, точно ястреб на кролика. Нелепый в этой обстановке Лойал стоял в центре со своим топором на плече. Одной огромной рукой он ухитрялся прижимать к груди открытую тетрадь для записей и одновременно удерживать бутылочку с чернилами, а другой быстро писал, окуная в чернила ручку, которая была толще большого пальца Перрина. Он записывал свои наблюдения! Прямо тут!

Вельможи расслышали слова Ранда не хуже Анноуры. Прежде они с тревогой следили за Девами, чьи лица были скрыты под вуалями; теперь они шарахнулись от Аша’манов, теснясь, точно сельди в бочке. Кое-кто даже потерял сознание, оставаясь на ногах лишь благодаря тесноте.

Вздрогнув, Анноура поправила шаль и, точно по волшебству, вновь обрела обычное для Айз Седай хладнокровие.

– Я – Анноура Ларизен, милорд Дракон. Из Серой Айя. – Не было никаких признаков того, что она отгорожена от Источника, что она даже замечает присутствие мужчин, умеющих направлять. Она говорила, казалось, даже снисходительно. – Я – советница Берелейн, Первой Майена. – Вот почему Хавьен ухмылялся, точно ненормальный; он узнал эту женщину. Перрину, однако, было вовсе не до смеха. – Это держалось в секрете, ты понимаешь, – продолжала она, – из-за отношения Тира и к Майену, и к Айз Седай, но мне кажется, время моих секретов прошло, не так ли? – Анноура повернулась к Колавир, жестко сжав губы: – Что бы ты ни воображала, Айз Седай не станет давать советы только потому, что ей приказывают. В особенности, если она уже является советницей кого-то другого.

– Если Берелейн подтвердит твои слова, – сказал Ранд, – я освобожу тебя под ее честное слово. Если она, конечно, захочет взять на себя такую ответственность. – Его взгляд упал на корону, и он, казалось, только сейчас осознал, что это узорчатое плетение из золота и драгоценных камней все еще у него в руках. Очень бережно Ранд положил ее на обтянутое шелком сиденье Солнечного Трона. – Я не считаю, что каждая Айз Седай – непременно мой враг, нет, не все. Но я не допущу, чтобы меня снова втягивали в интриги, чтобы мною манипулировали. Этого больше не будет. Выбирай, Анноура, но если ошибешься, попадешь к Хранительницам Мудрости. Если проживешь достаточно долго. Я не стану удерживать Аша’манов, и ошибка может дорого тебе обойтись.