Практикум (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Однако выбора не было. Оставлять его сейчас в таком положении — сделать магическим калекой. Я этого позволить не мог. Поэтому стал вливать потихоньку свою силу. Бережно, не пытаясь сразу наполнить весь опустевший сосуд. Энергия клубилась, готовая рвануть обратно, голову сдавило словно я погрузился на большую глубину. Но потихоньку, секунда за секундой, моя сила медленно преобразовывалась в его.

— Все, — оторвался я от Саши, с ощущением, будто опять на первом курсе и только что полностью разгрузил газель с припасами. — Вроде нормально.

— Ты поступил очень благородно, — серьезно сказал Аганин. Он закусил губу, будто хотел произнести еще что-то. На глазах у него блеснули слезы.

— Ладно, — решил я сменить тему, — Сергей, возвращаешь его обратно в школу. А мы пойдем за бескудами. Судя по всему, они рванули в город. Давайте поживее, эти твари слишком быстрые. Не хватало еще, чтобы они нарвались на кого-нибудь.

Мы выбрались с камней и припустили, что было духу. Рамилю и Кате кросс давался сравнительно легко, сказывались занятия в атлетическом клубе. А вот Терлецкая нас заметно тормозила. Нет, Светка не жаловалась, мучительно переставляя свои красивые ножки. Однако этого было мало. Того и гляди, бескуды уйдут. Пока я считывал их Глазом, но понимал, скоро они оторвутся, и мы замедлимся еще больше. Придется искать следы в темноте.

Так и произошло. Вскоре нечисть пропала с «радаров», а нам пришлось временами останавливаться, чтобы понять, куда те ушли. Правда, ненадолго. Магический сполох далеко впереди разорвал темноту в клочья, разметав заодно и мои мысли. Я понимал, что он означает. Как и все в моей группе. Сполох был разновидностью сигнальной ракеты. Кто-то призывал на помощь. Я еще не понимал, что произошло, но грудь сдавило ощущение надвигающейся беды.

Можно было лишь предполагать, до кого добрались бескуды. Горленко занимались упырями близ местного кладбища, Вике достались граничники, а Ворохову, который командовал Тинеевской группой, огромный лохматый зверь, прозванный мешой. На кого из них сейчас выскочили бескуды?

— Быстро! — крикнул я и, не дожидаясь ответа, бросился вперед, влекомый магическим сполохом.

Я забыл всему, что мне вбивали Якут и Коршун. Что нельзя растягиваться в преследовании. Любая недооценка противника может привести к очередной ловушке и весьма печальным последствиям. Но интуиция била тревогу, которая затмила здравый смысл. Довольно в короткий срок я вырвался вперед, оторвавшись от общей группы.

Кровь стучала в висках, на коже выступили мурашки, а ноги порой в темноте не сразу находили землю. Неудачно оступишься и привет растяжение связок или даже перелом. Но все это ушло на второй план. Перед глазами висел лишь тускнеющий сполох, который становился все ближе.

Первым, кого я увидел, оказалась мелкая полевая нечисть, явно убитая магией. Внутри все оборвалось. Граничники. Дальше на широком лугу лежали первые и самые быстрые бескуды. Значит, группу не удалось застать врасплох. Уже хорошо. А потом я увидел и Никифоровских.

Все знали, что те слабые. Включая их самих. Но если ты стал магом, то должен тянуть эту лямку до конца. И надо сказать, они пытались. Витя, высокий полноватый парень, инициированный магом огня, создал кольцо пламени. Совсем слабое, не в пример тому мощному заклинания, которое сотворил Куракин. Но оно помогло хоть как-то сдерживать бескудов.

Я даже не понимал, что делал. Куда-то полетели Иглы, поднятый камень обрушился на ближайшую нечисть, под другим провалилась земля, чуть дальше грянул взрыв. Освещаемые сполохом бескуды предстали мишенями в тире. Моя яростная атака разметала большую их часть. Всего несколько, испуганно крича, скрылись в темноте.

— Как вы?! — заорал я, не зная, куда выплеснуть бушующий внутри адреналин.

— Спасибо, — сказал Витя. — Они появились так неожиданно. Мы ничего не успели…

— А где Вика? — пересохло у меня во рту.

В группе Никифорова и так был некомплект, а после смерти лидера ребят осталось всего четверо. Именно столько и предстало передо мной почему-то виновато опустив глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Где Вика?!

— Твари появились неожиданно. Мы ничего не успели сделать.

— Где?!

Я готов был броситься на него с кулаками, внезапно почувствовав на себе чьи-то руки. Обернулся — Рамик еще ничего не понял, но уже держал меня за плечи. А Витя указал в сторону трупов бескудов, сваленных в кучу. Только теперь я разглядел знакомую нежную руку под ними.

— Она приняла первый удар на себя, приказав мне защищать остальных огнем, — сказал Никифоровский. — Благодаря ей мы выжили.

Светоч медленно опускался, потеряв свою силу. А вместе с нем выгорало что-то и в моей душе.

Глава 24

Прошло несколько дней, может, неделя, я давно потерял счет времени, и только теперь на меня окончательно накатило осознание случившегося. Я убил Вику!

Эта мысль никак не желала выходить из головы, вытеснив все остальное. Она походила на лавину, не утихающая, а напротив, набирающая силу. В какой момент «гениальный» план полетел в тартарары и все вышло из-под контроля?

Все эти дни я не выходил наружу, навещаемый только Потапычем и Рамилем. Зайцев через пару дней попросил перевестись в другую комнату. Его назначили лидером в многострадальную группу Никифорова, чего он очень стеснялся. Хотя новый статус мог оказаться всего лишь формальностью. Я был больше чем уверен, до окончания практикума никаких вызовов больше не будет. Разве что очередная мелочевка.

Банник каждый день приносил еду и без всяких слов ставил на стол. Ел я скорее механически, чем от острого желания. В отличие от умного Потапыча Рамик не раз пытался поговорить.

— Макс, я понимаю, тебе очень тяжело. Но не стоит так убиваться. На ее месте мог оказаться каждый из нас. Магическая жизнь непредсказуема.

— Я виноват, — произнес я, не глядя на друга.

— В чем? — чуть ли не орал Рамиль, не зная, как еще привести меня в чувство. — Ты не всемогущ и не мог оказаться везде и сразу.

Хуже всего, что я не мог ничего ему рассказать, чтобы не навлечь дополнительную опасность на друга. Хватит с меня смертей близких людей. Поэтому Рамик не видел всей картины. Я понимал, что он искренне хочет помочь, однако ничего сделать не мог.

Поговорить со мной хотели многие, включая девчонок. Терлецкая сделала пару робких попыток, тогда как Катя являлась и скреблась в дверь почти каждый день. Утешение? Что мне с того? Назад ничего не вернуть, Вику не оживить, а все остальное просто слова. Эту ношу мне приходилось нести в одиночку. И сбросить ее не представлялось возможным.

На учебу я забил. Самым откровенным образом, не заботясь о последствиях. Хотя Рамиль и убеждал, что отчислить меня все равно не смогут — ничего нового мы не проходили, к тому же в зачет третьему курсу шел лишь практикум, по которому у группы были отличные результаты. Отличные! От этого слова во рту появлялся странный горький привкус.

Тренировки постигла та же участь. Надо отметить, что Коршун пытался сделать вид, что ничего не происходит. Ну подумаешь, один из учащихся не посещает занятия. Отравился в столовой, приболел или еще что. Плевать, что маги не болеют. В любом случае, бывший господин блюститель ни словом обо мне не обмолвился, видимо, ожидая разрешения ситуации. Но само не рассасывалось. Вопреки всем известной поговорке, время не лечило. Каждый день перед глазами представала рваная рана на шее Вики.

Как я и предполагал, вызовов больше не поступало. Аганин по наказанию пришедшего в себя Куракина, забрал спрятанный лунник и поместил в где-то найденный обитый кованый ящик. Опять же, по словам Рамиля. Самого Саши видно не было. Да и чего ему делать в моей комнате? Вести светские разговоры о жизни? Так я думал, пока в один из дней не раздался негромкий стук в дверь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

По обычаю, я не ответил, ожидая что незваный гость (как правило Катя) уйдет. Однако вскоре дверь скрипнула и за ней появился высокородный. Он не стал здороваться, мимолетно оглядев комнату, будто пытаясь что-то найти.