Практикум (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Поди еще доберись до логова нечисти. Потому, наверное, бескуды и выбрали это место в качестве укрытия — острые камня без всякого порядка навалены друг на друга. Здесь и днем существовал риск переломать ноги, а в сумерках сделать это легче легкого.

Я подал знак рукой, и мы стали медленно, а по-другому попросту не получалось, подбираться к пещере. И опоздали. Надвигающуюся нечисть я почувствовал буквально кожей, не применяя никаких заклинаний, успев крикнуть только: «Приготовились».

Бескуды никогда не охотились в одиночку. Их сила заключалась в стае, которая нападала и рвала добычу на части. Вот и сейчас я успел лишь применить Сияние, сбив первую волну наступающих тварей. И заодно разглядеть нечисть.

Гладкий, обтянутый серой кожей череп, без единого намека на шерсть. Приплюснутый широкий нос, огромные кошачьи глаза, мелкие, но острые зубы и вытянутое, сгорбленное тело. Бескуды не представляли серьезной опасности в одиночном поединке, однако вся беда в том, что такой роскоши они нам предоставлять не собирались.

От Сияния твари бросились врассыпную, а я завороженно смотрел на сонм нечисти, продолжавший появляться из пещеры. Их было не просто много, а невероятно много. Благо моя группа очнулась быстрее, чем я. Сработали огненный стихийники — Рамиль с Куракиным, поливая пламенем все вокруг, отчего мое заклинание стало бесполезным.

Бескуды умирали. Скребли в судорогах своими когтистыми лапами по камням, дрожали в предсмертной агонии. Существа без малейшей магической защиты, слабые против магов, они могли надеяться лишь на свою скорость и численность. Чем и воспользовались.

Прежде, чем я успел что-либо сделать, невесть откуда выросший передо мной бескуд широко махнул когтистой лапой по груди. Затрещала распарываемая ткань школьной формы, зазвенела кольчужная рубаха. Не зря я ее все-таки надел. Второй удар нечисть сделать не успела. Со страху я молниеносно поднял ближайший булыжник и приложил бескуда по уродливому черепу. И сразу призвал каменный доспех.

— Ближе к друг другу. Не дайте им вас окружить!

Куракин применил Факел, став огненным человеком, отчего интерес к нему нечисти сразу поутих. Бескуды в общем каталоге магических существ значились как «неразумные», однако и глупыми их назвать было нельзя. Они явно не собирались уподобляться бабочкам и лететь на огонь в поисках смерти.

Рамиль, не побоявшись обвинения в плагиате, последовал примеру высокородного. Понятно, что у него и дым вышел пожиже, и труба пониже, но огненный щит получился вполне себе неплохим. Аганин воспользовался воздушной защитой. И те несчастные, которые пытались подобраться к нему, сталкивались с сильными потоками ветра и в лучшем случае отлетали назад. В худшем их здорово подбрасывало вверх без малейшей надежды приземлиться в добром здравии.

Девчонки защищаться не торопились вовсе. Они находились за нашими спинами и теперь составляли основную боевую силу. Катя с видом заправского ниндзи бросала в бескудов какие-то крохотные мешочки, которые нечисти явно не нравились. Те сразу забывали про бой и начинали судорожно, до крови, расчесывать свое безволосое тело. Света с помощью телекинеза и Игл расправлялась с теми недотепами, которые все же пытались прорваться сквозь нашу огненную оборону.

И тогда бескуды сменили тактику. Они отступили, растворившись в темноте, подарив нам короткую передышку. Но радоваться мимолетной победе не позволили. Следующая волна ударилась о каменный доспех — нечисть благоразумно решила, что раз уж огонь не очень хорошо влияет на здоровый образ жизни, то нужно искать слабое звено. Не думал, что им окажусь я.

Но вышло все именно так. Атака накрыла меня с головой, не позволяя даже вздохнуть. Ни о каком нормальном ведении боя речь уже не шла. Лишь бы отбиться. Между тем нечисть пыталась прорваться к девчонкам, справедливо решив, что лучше сначала вывести из игры их. И почти получилось. Аганин в самое последнее мгновение успел расширить воздушный щит.

— Я долго не продержусь, — не проговорил, а простонал он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Максим, отвлеки их! — крикнул Куракин.

Легко сказать. На мне повисло с десяток бескудов, тщетно пытаясь прорваться сквозь каменные доспехи. Но я все же внял просьбе высокородного и, тяжело отрывая от земли ноги, направился в темноту, под многочисленные взоры кошачьих глаз. Нечисть восприняла это правильно, решив, что один из магов пошел в контратаку. Мне удалось продвинуться лишь немного, после чего нагруженный существами я свалился на землю. И никакая сила, которую, кстати, приходилось тратить буквально галлонами, не могла мне помочь. Ситуация сложилась патовая. Двинуть руками, чтобы скастовать хоть какое-то заклинание, я не мог. Поэтому оставалось лишь лежать и надеяться, что ребята придумают что-то прежде, чем у меня закончатся силы на подпитку брони.

И Куракин придумал. Факел перестал работать, превратив высокородного обратно в человека. Зато четверки опоясал огненный круг. Неплохой такой, высотой больше двух метров. Представляю, каких усилий Саше стоило сотворить подобное.

Куракин подал знак остальным, и вся группа двинулась ко мне. И вместе с ними перемещался и круг. Самые глупые и разгоряченные боем бескуды промедлили и поплатились за это жизнью. Остальные шипели, кричали, но отступали. Таким макаром Куракин со своим магическим щитом дошел и до меня.

И оказалось, что каменный доспех против огня довольно слабая защита. Я почувствовал себя курицей, засунутой в духовку. Еще мелькнула мысль, когда если не сейчас высокородному в очередной раз попытаться меня убить. А что? Даже учитывая списанные пятьдесят баллов за потерю драгоценного лидера, наша группа все равно будет в большом плюсе. Первое место, а вместе с ней и аудиенция Уварова обеспечены. Мавр сделал свое дело, мавр может стать курой гриль.

Но опасения были напрасными. Огонь на мгновение задержался на мне и продвинулся дальше. Я скинул обжигающие камни и поднялся потирая горячую кожу. Ей богу, будто из бани вышел.

— Чуть не поджарил меня, — укоризненно сказал я Куракину.

— Но не поджарил же. Кто не рискует…

— Того не закапывают в спичечном коробке.

Сказал, а сам осекся. Только теперь, вблизи, я разглядел, каких усилий все это стоило Куракину. С него градом лил пот, а сам он покачивался, того и глядишь вот-вот рухнет в обморок.

— Сколько еще продержишься? — спросил я, вглядываясь в темноту.

— Недолго, — откровенно признался Саша, забыв про свой гонор. Правду говорят, честным быть хорошо и приятно.

Однако главный вопрос оставался открытым — как действовать дальше? Да, бескудов мы потрепали знатно, явно уничтожив большую часть стаи. Но теперь нечисть вновь отступила, укрывшись. Эх, будь дело днем, мы от них живого места не оставили…

— Они уходят, — торопливо проговорила Катя.

— Ты видишь?

— Чувствую.

Обычно к ведьмовским штучкам я относился с подозрением, но теперь они были как нельзя кстати. Скастованный Глаз подтвердил справедливость Катиного заключения. Бескуды бежали. Их осталось мало, меньше двух десятков. Я создал Сияние, немного преобразовав его на манер огненного шара и бросил вдогонку нечисти. Вреда бескудам от него никакого, но мы хотя бы могли короткое время наблюдать за отступающими.

Куракин воспринял мое действие по-своему. Последние остатки сил высокородный вложил в огненный дождь. Признаться, я впервые видел подобное заклинание. Оно напоминало метеорит, но частота покрытия оказалась гораздо больше. Зацепило немногих, но пять, а, может, шесть особей навсегда закончили свой путь. Правда, стоило это Куракину дорогой ценой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Высокородный без чувств грохнулся на холодные камни. Сила в нем едва теплилась. Я стоял и не мог поверить, он действительно готов был исчерпаться, помогая нам. Да, у Куракина имелись свои мотивы. И месть в нем вышла на первое место. Но это не умаляло сейчас его заслуг.

— Отойдите, — сказал я, присаживаясь рядом и вспоминая слова Вики.

Нужно влить немного силы, чтобы она восстановила его. Вся трудность заключалось в том, что явных ран у Саши не было. А вот с силой все обстояло сложнее. Она дама капризная, никогда не знаешь, как поведет. Куракин мог попросту не принять мою энергию. Что будет тогда — вообще неизвестно.